Больше, чем соседи

Она прикрывает рот рукой и хихикает:

— Было бы забавно. Как бы вы объяснили и выкарабкались из такого положения?

— Думаю, мне пришлось бы проявить творческий подход. Рада, что до этого не дошло. Тайком прятаться за спиной Уилла — это гложет меня. Думаю, Итану тоже это ненавистно. Но есть что-то такое возбуждающее в запретном аспекте всего этого. Но я ненавижу лгать. Я сказала Итану, что у нас есть одна ночь, чтобы выбросить все из головы. Только один первый и последний ненавистный трах.

Она прикусывает губу, ее глаза расширяются от волнения:

— Ты сказала ему это?

Я киваю.

— Насколько же это смело с твоей стороны? В последнее время ты полна сюрпризов. А я-то думал, что ты как «Девственница Джейн» (прим. сериал).

Я кашляю:

— И близко нет. То, что я избирательно отношусь к партнерам, не значит, что я девственница.

Она поднимает руки и пожимает плечами:

— Эй, откуда мне знать? Ты не похожа на открытую книгу. За все время, что я с тобой работаю, я еще ни разу не видел тебя с мужчиной.

Я обдумываю ее слова и, к сожалению, понимаю, что Кларк права. Черт. С каждой минутой я становлюсь все более неопытной. Возможно, ночь с Итаном — это то, что мне было нужно. Жаль, что Уиллу пришлось прийти раньше времени и прервать нас.

— Готова отправиться домой? Этот вечер быстро проходит, и мне нужно раздобыть что-нибудь вкусненькое. Китайская забегаловка под моей квартирой открыта еще час.

Кларк с отвращением морщит нос:

— Думаю, я пас.

— Как знаешь. Ты даже не понимаешь, что упускаешь.

Кларк заводит машину и выезжает с парковки на улицу, оглядываясь через плечо в поисках встречного транспорта. Я пристегиваю ремень безопасности и бросаю последний взгляд на «Олд Сити Рекордс».

Какой бардак. Моя личная жизнь — катастрофа. Я не могу прижать ублюдков, за которыми гоняюсь последние несколько месяцев.

Теперь я должна пойти домой и разобраться с чувством вины, которое я испытываю из-за того, что солгала своему брату. Только лишь попробовать лучшего друга моего брата мне было недостаточно. Я голодна, в отчаянии, умоляю о большем. Он нужен мне. Весь он.

14

Итан

После отключки с худшим случаем синих яиц в истории, я проснулся с неистовым стояком, который никак не хотел прекращаться. Мия сломала мой член. Думаю. Или, по крайней мере, мне так кажется. У меня был стояк весь день. Весь полдень. Всю гребаную ночь. Потому что я не могу выкинуть ее из своей чертовой головы.

Даже после долгого горячего душа я все еще чувствую ее запах на своей коже. Я чувствую ее руки на своем теле. Я чувствую вкус ее соков на своих губах. Каждое воспоминание о прошлой ночи отпечаталось в моей памяти, делая то, что мы сделали, постоянным и напоминающим о том, как сильно я облажался. Как будто я не натворил достаточно глупостей в своей жизни, я должен был действовать в соответствии с этими нежелательными чувствами. Я чуть не трахнул младшую сестру своего лучшего друга.

После ужина Уиллу позвонила какая-то цыпочка, с которой он познакомился на этой неделе, и он оставил меня одного в квартире Мии. Весь день я думал о том, чтобы признаться. Но мой секрет не только мой, и я не могу его раскрыть. Мия убьет меня, если я скажу хоть слово. Тогда Уилл убьет меня за то, что я прикоснулся к его сестре. Вся эта ситуация безнадежна, с какой стороны я бы я на нее ни смотрел.

Несмотря на ноющую мигрень, пронизывающую мой череп, я принимаю немного тайленола и выпиваю целую бутылку воды, прежде чем перейти в гостиную. Прошла по меньшей мере неделя с тех пор, как я в последний раз делал что-либо, хоть отдаленно напоминающее физические упражнения. Время расслабляться прошло.

Опускаясь на пол, я сажусь на коврик для йоги, который нашел в шкафу в прихожей Мии, и смеюсь про себя. Мысль о том, что Мия использует этот коврик, просто уморительна. Должно быть, кто-то подарил ей его, вот почему я обнаружил его погребенным под коробками и покрытым пылью.

Без рубашки и в черных баскетбольных шортах я ложусь на спину на коврик. Закидывая руки за голову, чтобы поддержать себя, я делаю все медленно, приподнимаясь ровно настолько, чтобы мой пресс начал гореть. Сегодня боль приятна. Я приветствую ее. Мне она нужна. Изгоняя из головы плохие мысли о Мие, я набираю темп и поднимаю ноги в воздух, держа их под идеальным углом.

Я погружаюсь в свою тренировку, слишком сосредоточенный на ощущениях покалывания, которые распространяется по всему телу. Если не считать воя полицейских сирен вдалеке, тишина успокаивает меня. Ничто не отвлекает. Никто не раздражает меня и не задает вопросов. Уилл спрашивал меня о Мие и о том, что произошло после того, как мы покинули клуб. Как обычно, он беспокоился о ней.

К тому времени, когда я слышу, что поворачивается ключ в замке, у меня уже седьмой подход. Это должна быть Мия. Уиллу все еще нужен ключ от квартиры, о чем он напоминал мне сегодня по меньшей мере раз пять. Он был не в восторге от того, что застрял в коридоре, пока мы с Мией пытались найти свою одежду. Если бы он только знал…

Мия захлопывает за собой дверь, и я поднимаю на нее взгляд. Она входит в комнату и встает надо мной, уперев руки в бока и прикусив губу. Трудно сказать, раздражена она или возбуждена. Возможно, немного того и другого.

— По крайней мере, хоть кто-то воспользуется этим ковриком, — Мия смеется. — Господь свидетель, это буду не я.

— Позанимайся со мной, — предлагаю я, прежде чем успеваю взять свои слова обратно.

Она снимает с плеча сумку, которую повсюду носит с собой, и ставит ее на пол рядом с кофейным столиком.

— Ты же знаешь, у меня аллергия на физические нагрузки, — невозмутимо заявляет она.

Не задумываясь, я протягиваю руку и хватаю ее. Она падает вперед, и, как я и планировал, приземляется на меня сверху. У нее перехватывает дыхание, когда она встречается со мной взглядом. Ярко-голубые радужки смотрят в ответ, заставляя мое сердце биться быстрее. Почему Мия так на меня действует? Как бы сильно я ни дистанцировался, я хочу быть ближе к ней. И я ненавижу себя за это.

Она проводит пальцами по моим мокрым от пота волосам, убирая их со лба. Мия качает головой, на ее губах уже играет улыбка:

— Почему это должен быть ты?

— Не уверен, что ты имеешь в виду.

— Просто… — она отворачивает от меня голову и вздыхает. — Это так тяжело.

— Знаю, — я поднимаю руку к ее подбородку, и она снова поворачивается ко мне лицом. Для того, что я хочу сказать, мне нужно ее безраздельное внимание. — Я тусовался с твоим братом весь день, пока он допрашивал меня о каждом аспекте прошлой ночи. Ненавижу лгать Уиллу. Он мой лучший друг и практически единственная семья, которая у меня есть, кроме моей мамы, и это ничего не значит, поскольку ее никогда нет рядом, как физически, так и эмоционально.

— Прошлая ночь была ошибкой.

Ее слова подобны удару в живот, боль почти мгновенная. Она открывает рот, как будто собирается заговорить снова, но останавливает себя. У нас есть короткий момент, когда мы смотрим друг другу в глаза, не зная, что сказать. Потому что что еще тут можно сказать?

— Но я не жалею об этом, — наконец произносит Мия.

Меня охватывает облегчение.

Она не жалеет об этом.

— Я тоже, — я заправляю выбившуюся прядь волос ей за ухо и приподнимаюсь так, что наши губы почти соприкасаются. — Я хочу тебя, Мия. Часть меня всегда хотела тебя.

— Ты был моей первой влюбленностью. Моим первым настоящим другом. Но потом ты исчез, даже не попрощавшись.

Я издаю разочарованный стон:

— Мы уже обсуждали это. Больше раз, чем я могу сосчитать.

— Но ты так и не ответил на мой вопрос. Почему ты уехал? Почему у тебя не хватило уважения ко мне, чтобы попрощаться?

— Уважения? — я закрываю глаза и вздыхаю, медленно открывая их снова. — Если бы я не уважал тебя или твоего брата, я бы поцеловал тебя десять лет назад. Я был бы твоим первым поцелуем. Я был бы твоим первым всем.