"Империя Здоровья"

Он прикоснулся к плечу Аннабель. Бархатная сицилийская кожа показалась чересчур горячей даже для Африки. Лоб Аннабель был раскален. "Ты не заболела?" - невольно спросил про себя Ганнибал. Она обжигала его всем, чем прикасалась - пальцами, губами, сосками, кончиками волос. "Гулу видел хороший сон", - подумал теперь Ганнибал и успел подумать еще, что надо терпеть, поскольку вот-вот станет еще горячей - там, где должно быть совсем горячо...

Утро было другим.

Утром Аннабель отдала Джи два больших конверта и сказала ему, что, если с ней случится плохое, то надо послать один конверт ее знакомому журналисту, а другой - по адресу, известному ЦРУ.

Утром Ганнибалу показалось, что в Уганде зябко, как на Урале.

Он собрался с духом и отдал Джи маленький конвертик и с тем же предисловием попросил его послать весточку неким московским знакомым, которым, на самом деле, надлежало оказаться на месте несчастным родителям, потерявшим младшего и самого любимого сына.

- Вчера я думал, что вы чего-то не понимаете, ребята, - уважительно заметил Джи, взвешивая на руке почтовые отправления. - А теперь вижу, что вы... просто смелые ребята.

Дорога из Кампалы до Элипойнт длиною в три с половиной сотни километров выдалась изнурительной. От нее была одна польза: она притупила воображение аспиранта Дроздова, ну, и к тому же он увидел через окошко в стереоизображении большую передачу из серии "В мире животных" или "Вокруг света".

"Элипойнт" оказалась "Элефант-Пойнт", просто перекрестком людской и слоновьей дорог, местом на узеньком шоссе, которое обычно переходят слоны, чтобы спуститься к небольшому озеру. Тут стоял предупреждающий знак с силуэтами слонихи и слоненка.

Другой предупреждающий знак - широкий, на двух стояках - торчал из высокой желтоватой травы, метрах в двадцати от шоссе:

ЭТНО-ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ РЕЗЕРВАЦИЯ

ВХОД ЗАПРЕЩЕН!

НАРУШЕНИЕ КАРАЕТСЯ ЗАКОНОМ

- О! Нам туда! - как бы в самом приятном изумлении воскликнула Аннабель.

Она оставила свою большую сумку, набитую маленькими Библиями, в джипе, только прихватила из нее четыре томика и сунула ИХ в свой рюкзачок, теперь уже не разноцветный, а - пятнисто-маскировочный.

Джи оценил ее предусмотрительность грустной улыбкой.

- Бог вам в помощь, ребята! - от души пожелал он и вытянул свою длинную черную руку в сторону недалекого холма, покрытого прозрачно-темным, с виду неживым лесом. - Я подожду вас там... Если завтра до девяти утра вы не появитесь, я начну свое сафари... Со своей пушкой.

Оборотная сторона предупредительного щита была чистой - делай, что хочешь. Это подбодрило аспиранта Дроздова, и он уже с легким сердцем посмотрел вслед егерскому джипу. Тот, с опаской пыля, быстро удалялся перпендикулярно плоскости щита.

- Не оглядывайся! - шепотом командовала Аннабель. - У нас нет времени!

И вот телепередача "Вокруг света" обрушилась на аспиранта неудержимой волной, и сам он оказался где-то в ее глубине - и должен был совсем-совсем затеряться в ней, чтобы его никто не смог заметить на голубом экране...

Солнце, клонившееся к закату, лениво допекало африканскую жизнь, трава таинственно потрескивала. Надвигались и проплывали верхом сквозные кроны деревьев. Туда-сюда перелетали всякие зоопарковские птицы.

Волосы Аннабель были уложены по-боевому - в тугой черный пучок. Ее открытую шею, освещенную не каким-нибудь, а вечерним африканским солнцем, аспирант видел впервые. Маскировочная рубашка вся прилипла к его телу.

- Иди точно по моим следам, - один раз переведя дух, сказала Аннабель. - Здесь полно змей.

Тонкий холодок пробежал по спине аспиранта и показался ему очень приятным.

- Стоп!

Ганнибал не успел затормозить, наткнулся на Аннабель и почти невольно тронул губами ее смуглую шею.

- Пригнись!

Теперь было не очень удобно.

- Смотри туда!

Ганнибалу показалось, что вдали, среди крон деревьев, проносится белое облако.

- Белые дрозды Уандиго! Плохой знак!

Аспирант Дроздов не знал, как переводится на русский английское слово "дрозд", а то бы он определил в этой белой стае еще какое-нибудь важное знамение.

- Они летают кругами, когда кто-нибудь спугнет их, - пояснила Аннабель. - Там не буйвол... и не хищник... Там есть дорога. Надо обойти стороной.

Сумерки начались будто бы сразу, как только они свернули. Трава теперь хрустела почти устрашающе. Аннабель стремительно петляла между деревьями и кустами, как в некоем знакомом ей, но очень непростом лабиринте, и аспирант едва поспевал за ней.

И вдруг...

- Ах, дерьмо! - коротко и злобно прошипела Аннабель.

Аспирант не успел спросить - где и какого зверя они вспугнули, как, сорванный с ног, полетел в трескучую траву и, к большому удивлению, оказался прямо на американской шпионке.

Теперь она смотрела ему в глаза, явно размышляя об изменениях в плане.

"Что случилось?" - спросил взглядом Ганнибал.

- Джи недооценил их, - твердой рукой пригнув голову аспиранта, прошептала ему в ухо Аннабель. - По-моему, у них вокруг базы тоже есть кольцо детекторов. Сейчас проверю.

Она что-то сделала за затылком аспиранта, а потом левую руку вытянула прямо вверх.

Аспирант вывернул шею почти до боли и посмотрел, что там, над ним, делается.

Черный браслет на руке Аннабель, который служил часами, альтиометром и непонятно чем еще, подмигивал красным глазком, сразу вызвав у аспиранта грозные уральские воспоминания.

- Да! Он там! - спокойно констатировала шпионка. - Расстояние около шестидесяти метров. Прием начинается с высоты семьдесят сантиметров... Есть проблемы.

Ганнибалу показалось, что страшный стук его сердца так и приколачивает Аннабель к земле, и он заставил себя примоститься рядом с ней, на боку.

Он сглотнул всухую, до боли в горле, и решил всерьез, геройски пошутить:

- Хорошее место. Вчера вокруг было полно черепов. Теперь - змей... и дьявольских детекторов.

Аннабель улыбнулась, продолжая разведывательные размышления.

- Есть план, - шепнул аспирант и прильнул к ней, невзирая на убийственный грохот сердца. - Если мы займемся любовью, детектор теплового излучения просто зафиксирует очаг пожара в саванне... Или сам перегорит, к чертям.

- Очень хороший план. Но он пригодился бы нам, мой дорогой Ник, если бы ты знал дорогу на базу и в деревню онезе, - совершенно деловым, шпионским тоном ответила Аннабель. - Если мы займемся любовью, я забуду до самого утра дорогу куда бы то ни было... Нет. Нам с тобой придется стать тайным кланом антилопы Кали. Ненадолго.

Ганнибал слушал, затаив дыхание.

- Эта модель детекторов передает на монитор силуэт движущегося объекта, - продолжала Аннабель. - Мне придется быть спереди. Ты будешь моим крупом и задними ногами. Не очень удобно, но делать нечего. Извини... Ты упрешься мне головой в поясницу, а руками будешь крепко держать за пояс. Нам придется стать довольно быстрой антилопой...

- А что если... такая "антилопа" выйдет без спроса на Тропу леопардов? - поинтересовался Ганнибал, уже давно выкинув из головы всяких змей.

- До Тропы леопардов еще очень далеко, - веско заметила Аннабель. - Ты когда-нибудь видел, как встает на ноги жеребец после того, как поваляется в траве?..

Изображать собой заднюю часть кентавра было для аспиранта Дроздова новым занятием. Тот, кто пригляделся бы внимательно к картинке на мониторе, мог бы подумать, что какой-то приблудный кентавр гуляет по заповеднику в изрядном подпитии.

Хотя аспирант и терпел, но не терял времени даром. Пока хоть что-то было видно, он изучал подножный растительный мир и почвы Уганды, а потом, уже в кромешной тьме, став почти профессиональным крупом кентавра, он размышлял в основном о леопардах. Он думал о том, что, если леопард примет их за добычу, то прыгнет кентавру на спину, то есть прямо на него, а не на Аннабель. Эта жертвенность прибавляла ему сил и терпения.