"Империя Здоровья"

Джеримайя неторопливо согнул руку и потер пальцами переносицу.

- Сколько у вас времени, ребята?

- Нужно успеть за три дня.

Джи сверкнул белками глаз.

- Я рад встретить суперменов, ребята... Я тебе тоже не все мог сказать, Ани.

- Я предполагала...

- "ИМПЕРИЯ" крепко взялась за онезе. В резервации - их люди. Какие-то инспектора. Охрана... Я полагаю, что они нашли способ подступиться к Гулу. Через кого-нибудь из аборигенов. Но худшее - не в этом. Я слышал, что они поставили вокруг деревни детекторы инфракрасного излучения. Какие-то чертовы лазеры. Может быть, они ждут гостей, ребята?..

Весенний московский холодок пробежал по спине Ганнибала.

Зато на заднем сиденье поднялся вихрь сицилийского восторга.

- Я так и знала! Берт, это еще одно доказательство!.. Доказательство их вины. Джи, ты ведь знаешь Тропу леопардов!

Джи весь повернулся к Аннабель, насколько мог - и кивнул.

- Там они не посмеют оставлять никаких детекторов. Гулу первым откажется иметь с ними дело.

Твое дело, Джи, доставить нас к Элипойнт. Оттуда мы доберемся до Тропы леопардов.

Словно сдавшись под напором вихря, Джеримайя развернулся и включил зажигание. Джип зарычал, как разбуженный старый леопард.

- У вас есть оружие? - спросил Джеримайя, явно смиряясь со всем, что может теперь произойти в Уганде.

- Да, мы привезли из Москвы атомную ракету, - сообщила Аннабель.

- В общем, вы - сумасшедшие ребята, - нажимая на газ, поставил окончательный диагноз здравомыслящий житель Уганды. - Ты, Ани, всегда была такой... но я впервые вижу сразу двух белых сумасшедших... Я дам вам мою охотничью винтовку. Но предупреждаю, ребята, если вас с ней застукают... мы будем смотреть на солнце в одинаковые окна. Решетки есть и в психушке, и в тюряге.

- Ты, Джи, хороший парень, хоть и нормальный, - сказала Аннабель. - Ты и так будешь достаточно рисковать, когда повезешь двух сумасшедших миссионеров к туземцам. От Элипойнт мы с Бертом завернем на базу. Там Юл когда-то прикопал два ствола. Браконьеры бросили их, когда уходили от егерей.

Ганнибал посматривал в окна и не замечал никакой экзотики: ну, улицы Кампалы; ну, все чернокожие; ну, чужая жизнь. Тут он был не туристом - стажером, шпионом, специалистом по исследованиям крови, и вокруг, за окнами егерского джипа, было то, чему полагалось быть по плану.

Маленькая квартира Джи была увешана белыми звериными черепами. Ганнибал замер перед черепом слона, похожим на страшного туземного идола и занимавшем едва не половину комнаты.

- Джи собирал их по всей саванне, - сказала Аннабель. - Он никого из них не убил.

Ужинали тут же, под черепом. После одной бутылочки пива Ганнибала повело так, что черепа закружились дьявольской каруселью. Он потряс головой, а Джи, посмотрев на него, сказал:

- Это от перемены климата. Тропики.

- Да, она привезла меня в Африку, - напомнил себе Ганнибал и во взгляде Аннабель заметил беспокойство.

- Теперь еще одно очень важное сообщение... раз вы уже знаете, куда попали, - поглядев на обоих, самым серьезным голосом проговорил Джи. - Я сегодня видел сон... Это плохой сон. Я видел Гулу. Он исполнял свой ритуальный танец. Кружился, как обычно... Только все вокруг него было в огне. Все горело! - Джи очень впечатляюще взмахнул своими черными руками. - Он был как кусок угля, а вокруг него горел весь мир... Я не хочу отговаривать вас, ребята, но сон мне не понравился. По-моему, Гулу тоже ждет гостей... Больше никаких комментариев.

Шаманские сны тоже не смутили главного представителя Нового Христианского Призыва.

- Мы хотим задать Гулу два-три вопроса, - сказала Аннабель. - И все.

В ответ Джи только выставил гостям свои розовые ладони, скептически улыбнулся - и все.

- Завтра у нас будет тяжелый день, - сказал он, сделав последний глоток. - Я должен быть в форме. В восемь я съезжу на работу и быстро вернусь. Вы должны быть готовы... Я постелю вам здесь, а мне хватит кухни.

С африканской ловкостью пособирав посуду, он поднялся и вышел, а Аннабель, улыбнувшись Ганнибалу, ускользнула из комнаты вслед за хозяином. Оставшись сидеть на необъяснимо мягкой циновке, Ганнибал стал философски разглядывать глядевшие на него со стен черепа. Он хотел поговорить с черепом тегулу... Но он не успел найти его, как сверху ему на голову обрушилось огромное и мягкое.

- Есть тут голова леопарда? - спросил Ганнибал, неспеша выбираясь из-под матраца.

Аннабель замерла на месте и, словно спохватившись, осмотрелась кругом.

- Нет... Джи говорил, что он не возьмет череп тегулу. Возможно, он сам - тайный член клана. - Она опустилась на матрац и, крепко взяв Ганнибала за шею, притянула его к себе и прошептала на ухо: - Он отказался от денег. Джи - хороший парень. Я думаю, ему стоит доверять.

Силы вернулись к Ганнибалу. Он точно так же ухватил Аннабель за шею и повалил ее на матрац.

- Твой Джи видел плохой сон, - сказал он, глядя в черные глаза.

- Разве христианский ортодокс имеет право доверять языческим снам? - с удивлением спросила шпионка-этнопсихолог.

- Я просто обязан уважать местные обычаи. Это - в правилах настоящих ортодоксов, - честно ответил Ганнибал и, приглядевшись к уже давно любимой им сицилийской родинке, поцеловал шпионку около уха.

Грозная сицилийская сила волной приподняла Ганнибала.

- У нас завтра тяжелый день, - прошептала Аннабель, справившись со своим вздохом.

- Тяжелый, - согласился Ганнибал и расстегнул на ее рубашке одну пуговку. - И очень опасный. - И расстегнул вторую. - И, может быть, последний. - Сама собой сдалась и третья пуговка, и первый же поцелуй в заповедное место, которое та пуговка охраняла, уже ничего не оставил не только от страха, но даже от права на страх и печаль по поводу последнего дня жизни, прошедшей по маршруту Москва - Челябинск - Кампала.

- Любовь в Африке - хорошая цена за последний день...

- Ты заговорил, как настоящий американец... Берт, - учтиво хихикнула Аннабель, все так же крепко держа Ганнибала за шею.

Он продолжал целовать ее, пока не заметил, что волны под ним почему-то стихли. Тогда он приподнял голову и увидел, что черные глаза Аннабель широко раскрыты и устремлены в какое-то пустое и холодное пространство.

- Что случилось? - сжался и сам похолодел Ганнибал.

- Все в порядке, Ник, - сразу ожила Аннабель. - Только давай наоборот... Я не хочу видеть твою голову на фоне... на фоне этих зверей.

- Никаких проблем, - храбро сказал Ганнибал и сам нырнул под жаркую сицилийскую волну, докатившуюся до экватора.

Аннабель села ему на живот и виновато улыбнулась. - Извини, но так гораздо лучше. Я - плохой этнопсихолог.

Теперь она сама была похожа на грозную шаманку, окруженную заколдованными костями.

- Меня это даже возбуждает, - легко убедил себя Ганнибал.

- Извини. Последний раз повторим урок, - потребовала Аннабель, уперевшись ему руками в грудь, - а то потом я уже не буду ничего соображать... Итак, ты берешь фотографию Юла... Что дальше?

Собравшись с другими силами, Ганнибал показал, как левой рукой он будет держать фотографию, а пальцами правой прикоснется к своему кадыку, потом правой укажет в землю и в небо, потом указательным пальцем проведет от левого соска, через плечо, к изгибу левого локтя... Сумма всех жестов, этих и прочих, должна стать немой репликой: "Доктора Андерсена убили плохие люди, которые просят тебя, о, великий тегулу-онезе, оживить их кровь. Будешь ли ты делать то, что они хотят?" После этого Гулу, если попросту не откажет в общении чужаку, рискнувшему использовать тайный язык, наверно заговорит на сносном английском наречии...

- Все правильно, - прошептала Аннабель и снова превратилась в жаркую сицилийскую волну.

Ганнибал давно заметил, что она со всем любит управляться сама. Она покончила со всеми своими пуговками, отбросила прочь рубашку и сосредоточенно принялась за пуговицы Ганнибала.