Страница 30 из 66
Я подумываю оттолкнуть Майлза, но прикосновение к его обнаженной груди раскроет мои намерения. Вместо этого я отталкиваю его бедрами и направляюсь к двери. Так или иначе, уйти от него — одна из самых трудных вещей, которые я когда-либо делала.
— Это? — Я машу пальцем туда-сюда между нами. — Этого не будет. Понял?
Его высокомерная улыбка говорит мне, что он мне ни на секунду не верит.
— Конечно, Мэдлин. Дай мне знать, когда закончишь притворяться. Когда тебе захочется чего-то настоящего, ты знаешь, где меня найти.
Я просыпаюсь от того, что мой телефон разрывается. Мечты о том, как Майлз прокладывает путь поцелуями по моему телу и заставляет меня кричать от удовольствия, быстро исчезают, когда я замечаю, что каждое уведомление — это сообщение от madyoungfan.
Все изображения. Слов нет.
На одной фотографии я открываю дверь в "Мариано", мои медно-каштановые волосы заплетены в косу, чтобы они не попали в еду посетителей.
На другом мы с мамой выходим из продуктового магазина, матерчатые сумки болтаются у нас в руках. Следующая — как мы забираем в «Сладкоежке» коробку свежеприготовленных пончиков.
Затем я снова остаюсь одна. Я стою спиной к камере, срезая путь через городскую площадь, чтобы добраться домой.
Сижу за столиком под зонтиком рядом с "Мариано".
Последний снимок более размытый, но мое сердце замирает, когда я узнаю свой дом.
Мой преследователь увеличил изображение. Их камера была направлена на окно.
Сквозь стекло видно, что я сижу на диване в гостиной. Одна.
Экран моего телефона размывается. Как я могла не знать, что они там? Почему я не чувствовала на себе их взглядов?
Слезы текут по моим щекам.
Мой преследователь никак не может увидеть меня в десяти футах от окна моего второго этажа, но я все равно ныряю под простыню в поисках уединения, которого, похоже, больше не могу найти.
Когда звонит мой телефон, мое сердце подскакивает к горлу.
Неизвестный номер.
Я смотрю на экран, позволяя телефону зазвонить дважды, трижды, четыре раза. Затем он замолкает.
Откуда мой преследователь мог узнать мой номер? Нет, скорее всего, это просто спам-рассылка.
Но моему облегчению приходит конец, когда экран снова загорается очередным звонком.
Я медленно выдыхаю. Затем провожу большим пальцем по экрану.
Никто из нас не произносит ни слова.
Я даже не слышу ничьего дыхания, как бы близко я ни прижимала телефон к уху.
— Алло?
По-прежнему ничего.
— Ответь мне. — Голос, который выходит из меня, громкий, но дрожащий. — По крайней мере, наберись смелости что-нибудь сказать.
Снова тишина. Вскоре раздался звуковой сигнал окончания вызова.
— Эй, милая? — С лестницы доносится напряженный голос мамы. — Ты можешь спуститься сюда?
Я проскальзываю вниз, как призрак. Все, чего я хотела, это не быть невидимой девушкой, прячущейся в тени. Теперь я получила то, что хотела, и все, чего я хочу, это снова стать невидимой. Быть той, о ком никто не заботится настолько, чтобы следовать за ней, мучить её, быть одержимым.
Мама стоит на подъездной дорожке, прижимая обе руки к груди. Стоит перед полицейской машиной.
На двери гаража кто-то большими печатными буквами написал баллончиком: "ШЛЮХА".
Каждая буква — удар под дых. Я обхватываю руками живот, как будто если я стану достаточно маленькой, то исчезну.
Сколько людей проезжали мимо и видели это? Когда мама это увидела?
Я отправляю сообщение Джордану.
Мой преследователь разгромил наш гараж…
Его реакция последовала незамедлительно.
Уфффф
Я сейчас приеду. Скоро буду.
Мне почти хочется сказать ему, чтобы он не приезжал. Я не хочу, чтобы он видел эти слова, очевидно, оставленные для меня. Но я также хочу, чтобы он обнял меня и сказал, что все будет хорошо.
Мама жестом подзывает меня, и я направляюсь к ней и полицейскому, хотя все, чего я хочу, это забраться обратно в постель и зарыться лицом в подушку. Бывают дни, когда не стоит просыпаться.
Офицер протягивает мне руку. Он похож на доктора Эйвери из "Анатомии Грей", и, несмотря на ситуацию, мама явно благодарна.
— Привет. Офицер Джексон. — Когда я не отвечаю, он добавляет: — Мэдди, верно?
— Верно.
— Твоя мама позвонила нам по поводу вандализма. — Он кивает в сторону гаража. Как будто я могла это пропустить. — У тебя есть какие-нибудь предположения, кто мог сделать что-то подобное?
— Я точно знаю, кто это сделал.
Они оба удивлены этим.
— Кто? — Спрашивает мама.
— Ну. Я не знаю их имени, — признаюсь я. — Но в Сети есть кое-кто, кто преследует меня.
Мама поворачивается ко мне лицом, широко раскрыв глаза.
— Преследует тебя?
Мне следовало рассказать ей об этом некоторое время назад. До того, как все стало так плохо. Я была глупой, думая, что тому, кто это делает, станет скучно и он остановится сам.
— Они следили за мной некоторое время. Делали по-настоящему жуткие фотографии, присылали мне сообщения с угрозами, электронные письма, крали мою одежду.
— Какие фотографии? — Спрашивает мама. — Какая одежда? Что происходит?
Я смотрю офицеру Джексону прямо в глаза.
— Они также преследовали Софи Мариано.
Он поднимает руки.
— Хорошо, хорошо. Давайте вернемся назад. Когда это началось?
— Эм. Несколько недель назад.
Мамины губы сжимаются.
— Почему я только сейчас слышу об этом?
— Я не думала, что это так важно. Я думала, они уйдут. — Я поворачиваюсь обратно к офицеру Джексону. — Но потом я узнала, что у нас с Софи один и тот же преследователь. Я думаю, может быть, что бы они с ней ни сделали… — Я не могу заставить себя закончить мысль вслух.
Брови офицера Джексона сходятся на переносице.
— Откуда вы знаете, что это один и тот же человек?
— Майлз показал мне скриншоты.
— Майлз Мариано?
— Да. Брат Софи.
Офицер Джексон и мама обмениваются взглядами.
— Я буду честен с вами, мисс Янг. Я бы не поверил Майлзу Мариано на слово.
— Нет. — Я не могу сдержать разочарования, которое сквозит в моем голосе. — Он показал мне скриншоты. Я видела доказательства.
Мама пощипывает переносицу.
— Дай мне посмотреть.
Я достаю свой телефон, чтобы показать ей сообщения. Она несколько секунд хмуро смотрит на экран, затем протягивает мой телефон офицеру Джексону.
— И что вы собираетесь с этим делать?
Меня переполняет облегчение. Мама на моей стороне. Она верит мне. Видит, как это страшно. Она собирается положить этому конец.
— Мы мало что можем сделать с тем, что у вас здесь есть, — признает он.
— Вы ничего не можете сделать? — Я стараюсь, чтобы мой голос звучал убедительно, сердито, но вместо этого я звучу как маленький, напуганный ребенок.
Мама обнимает меня одной рукой.
— Нам нужны документы, удостоверяющие личность, — говорит он.
Как будто я должна выяснить это сама. Они полиция — проводить расследование — их работа. Почему вся тяжесть выслеживания моего преследователя ложится на мои плечи?
— Разве это не очевидно? Это тот парень Мариано.
Я напрягаюсь под маминой рукой.
— Нет, это не так.
— Уважаемая. Вы только что сказали, что пропала ваша одежда. Есть только один человек, который мог проникнуть в вашу комнату так, чтобы мы не заметили.
— Я знаю, что это не он.
— Каким образом?
Я не могу сказать ей, что пробралась в комнату Майлза. Определенно не в присутствии офицера Джексона.
— Эм. Он пригласил меня к себе. И он пошел в ванную, а я как бы осмотрелась. В его комнате не было ничего из моих вещей.
Мамин голос повышается на октаву.
— Ты с ним тусуешься?
Офицер Джексон выходит вперед, чтобы вмешаться.
— У вас есть система безопасности?