Всегда с тобой

Он знает, что мы не можем позволить себе новый телефон или дорогой тарифный план. Поэтому он позаботился об этом.

— Спасибо, — шепчу я. Я хочу растаять в луже благодарности. Обнять его и поцеловать.

Но я не смогу смириться с отказом, если он отстранится. От одной этой мысли меня тошнит.

Он наклоняется, понизив голос.

— Не доверяй ему, Мэдди.

Он бросает на Майлза последний взгляд, прежде чем уйти. Мы только что поссорились. Мы с Джорданом только что поругались. Что, черт возьми, мне теперь делать? Мое сердце разбито вдребезги и разбросано по всему тротуару у моих ног.

Мне пойти за ним или дать ему время остыть? Я не знаю, как поступить правильно.

С тех пор, как Майлз вернулся в Бомонт, между нами случился разлад. Я просто хочу, чтобы все было по-прежнему. Джордан и Мэдди. Идеальная пара.

Майлз подходит, засунув руки в карманы. Он прислоняется спиной к стене "Мариано", и я задаюсь вопросом как он имеет против того, чтобы стоять прямо.

— Так ты та девушка, которая начала встречаться с Джорданом в ту секунду, когда пропала моя сестра.

Я ощетинилась от этого обвинения. Последнее, что мне сейчас нужно, — это дерьмо от Майлза Мариано, из всех людей.

— Все было не так. Я была рядом с ним, когда он в ком-то нуждался, и мы начали встречаться пару месяцев спустя.

Майлзу не обязательно знать, что всего месяц спустя, после нашей первой победы в пятницу вечером, Джордан подхватил меня на руки прямо там, на футбольном поле, назвал своим талисманом и сказал, что любит меня. Все наши отношения были взрывом любви, и я до сих пор чувствую себя шрапнелью.

Очевидно, что у Джордана не было таких отношений с Софи, иначе она никогда бы не ушла.

Майлз фыркает.

— Пару месяцев. У чувака, должно быть, было по-настоящему разбито сердце, когда он ушел от моей сестры через пять секунд после того, как она пропала.

— Это он расклеивал листовки с ее фото по всему городу, — огрызаюсь я. — Это он распространил информацию о ее исчезновении в Интернете. Он был тем, кто организовал поиски, когда полиция этого не делала. Из-за него история твоей сестры даже попала в новости. Не стоит ожидать, что он будет вечно тосковать по ней — ему позволено двигаться дальше. Но это не значит, что он не заботился о ней, когда она все еще была рядом.

Я ненавижу, что он это сделал. Ненавижу, что Софи когда-либо так много значила для него. Но так я знаю, что он никогда не причинил бы ей вреда.

Майлз скрещивает руки на груди. Его челюсть сжата, ребро жесткое и опасное.

— Ты должна защищать не его.

Мое сердце стучит в ушах, и я делаю шаг назад, натыкаясь на холодный, неумолимый камень.

— Ты та самая Мэдди, которую подозревает моя мама. Вот почему она не хотела видеть тебя в своем доме.

Что-то внутри меня выворачивается.

— Почему твоя мама подумала, что это я? — Я стараюсь, чтобы мой голос звучал сердито, сильно, но получается совсем наоборот.

— Может быть, потому, что ты пыталась занять место моей сестры, как только она ушла. — Майлз приближается ко мне, быстро сокращая расстояние между нами. Слишком быстро. — Она исчезает, а на следующий день ты внезапно становишься чирлидершей. Дружишь с ее друзьями. Встречаешься с ее парнем. Звучит немного подозрительно, не так ли?

Мое сердце бешено колотится. Все это время я была главным подозреваемым у Мариано.

— Ты шутишь, да? Парень, которого буквально все подозревают, собирается обвинить меня? — От ярости у меня дрожит голос. Я не знаю, чего я хочу — кричать или плакать.

Теперь между нами нет пространства. Он возвышается надо мной, глаза темные, как ночь. Никто никогда не ненавидел меня так сильно, как он.

Впервые я думаю, что, возможно, Майлз Мариано мог бы убивать.

— Я никогда ничего не делала Софи, — настаиваю я. — И меня тоже преследуют. Очевидно, что если кто-то и стоит за ее исчезновением, то это тот, кто преследовал ее в течение нескольких месяцев. Не я.

Его челюсть все еще сжата. Он не хочет мне верить, но у него нет выбора. Я ни за что не смогла бы подделать собственное преследование. Я не могла бы сделать эти снимки самой себя.

— Мне жаль, что твоя сестра пропала. Я надеюсь, что она сбежала от того, кем был этот подонок, и она где-то в безопасности. Но прямо сейчас со мной происходит то же самое, и я не в безопасности. И ты единственный, кто знает обо всем этом достаточно, чтобы помочь мне.

Майлз отступает, снова давая мне пространство, и я хочу глотнуть воздуха после того, как все время задерживала дыхание, пока он был рядом со мной.

Он целую минуту осмысливает мои слова. Часть его знает, что он должен мне поверить. Хочет верить, что я все еще та девушка, которой он всегда меня считал. Другая часть видит перед собой чирлидершу в ее крошечных шортиках и с крашеными волосами и сомневается, знает ли он о ней вообще что-нибудь.

Наконец, он говорит:

— Ты серьезно встречаешься с Джорданом?

— Да. Мы не сразу начали встречаться. Мы…

Майлз поднимает руку.

— Не имеет значения. Просто не думал, что ты будешь с таким парнем, как он.

— Почему? Потому что он слишком хорош для меня? — Потому что Джордан — популярный, богатый, великолепный спортсмен, а Майлз думает, что я все еще одинокая неудачница, которую он знал в средней школе.

Он фыркает.

— Неистовый будущий член братства с проблемами выпивки? Нет. Ты слишком хороша для него. По крайней мере, раньше ты была такой.

Я кручу кольцо-обещание на пальце. Майлз понятия не имеет, о чем говорит.

— Что это говорит о твоей сестре?

— Софи тоже была слишком хороша для него.

Нет, она и близко не была достаточно хороша для Джордана. Вот почему он со мной.

— Теперь ты мне веришь, да? — Спрашиваю я.

Майлз понижает голос.

— Ты клянешься, что ничего не знаешь о том, что случилось с моей сестрой?

Сейчас я могу рассказать ему. О моем последнем разговоре с Софи.

Но я не могу заставить себя подобрать нужные слова.

— Клянусь, я ничего не знаю.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

У себя в комнате, я заканчиваю настраивать свой новый телефон. Даже если я не хочу, чтобы у моего преследователя снова был доступ ко мне, мне нужно иметь возможность общаться с мамой, Джорданом, Натали и Майлзом… и, возможно, с полицией.

Кроме того, я просматривала информацию о снятии средств в социальных сетях. Я смотрю истории и свои ленты, ставлю лайки постам, которые пропустила.

Пока я не получаю уведомление.

Меня охватывает ужас. Я нажимаю, и изображение от моего сталкера взбивает кислоту в моем желудке.

Белый дом с голубой отделкой, снятый с противоположной стороны дороги. Дуплекс.

Мой дом.

«я знаю, где ты живешь»

Теперь они не просто преследуют меня по городу или шлют зловещие видео — они отследили мой адрес.

Что, если… они там прямо сейчас?

Я подбегаю к окну, сердце грохочет у меня в ушах…

Но двор и улица пусты. Ничего, кроме травы, деревьев, асфальтированной дороги и бетонного тротуара.

Это знание никак не может успокоить мое бешено колотящееся сердце. Потому что они где-то там. Наблюдают и ждут своей возможности.

Я планировала посидеть на крыше и почитать, но сейчас этого не произойдет.

Мама все еще на работе, а Мэйбл и Майлз закрывают закусочную. Я совсем одна.

Трясущимися руками я отправляю сообщение Майлзу. Я пишу ему в первый раз, и вот чем я делюсь.

Посмотри, что прислал мне мой преследователь.

Я отправляю ему скриншот, и его ответ приходит через две минуты.

Черт.

Скоро должен быть дома.

Но я могу уйти сейчас, если ты одна.

Несмотря на то, что я не хочу оставаться одна, я отвечаю:

Все в порядке. Я думаю, они ушли.

Кроме того, мама должна вернуться с минуты на минуту, так что я ненадолго останусь одна.

Я складываю и убираю свою чистую одежду из корзины у моих ног, за исключением… одного из моих комплектов не хватает. Кружевная черная пара, которую Джордан купил мне в Victoria's Secret. Я перерыла все ящики, но ее здесь нет.