Страница 57 из 59
Ты слушаешь? Ну, тогда слушай дальше. По всем преданиям или мифам, насколько мне известно, этот замечательный Николай совершал чудеса. Ну, например, во времена правления римского императора Константина он умудрился на глазах у всей миролюбивой общественности, собравшейся на площади, чтобы лицезреть казнь преступника, выхватить меч из рук палача и, защищая невинно осужденного, еще и публично обличил подкупленного, по его сведениям, палача. Понял, что он проделывал и за что его народ полюбил?
Дальше слушай. Даже моя Настя увлеклась, время от времени мне некоторые сюжеты подсказывает. Значится так, как говорил капитан Жеглов, помимо того, что Николай, прозванный Угодником, обличал коррупционеров, защищал невинно осужденных, он еще и спасал мореплавателей и утопающих, вызволял заключенных из тюрем и даже пленников, излечивал больных от всевозможных болезней, а также покровительствовал студентам и школьникам, а некоторых из них, от себя добавлю, особо одаренных, даже оживлял.
Ну, что, теперь хватит или продолжать дальше? Ты, случаем, не устал? Я? Да нет, я с большим интересом. Обложился тут всевозможными справочниками, которых, как ты знаешь, у меня море. Лежу себе, читаю и комментирую. Даже приятно.
Чтобы закончить свой нудный монолог, добавлю тебе для размышлизмов такой факт. Праздник перенесения мощей святителя Николая из города Мир в Ликии, о которой я тебе уже говорил, в итальянский город Бар, где они сейчас находятся, ежегодно отмечается верующими христианами, в том числе православными, приезжающими для этого специально в Италию, когда ты думаешь? В жизни не угадаешь. Этот большой праздник приходится на 9 мая. Все понял. Вот почему, видно, «великий вождь всех времен и народов» Иосиф Сталин, не понаслышке, а обучаясь прилежно в Духовной семинарии старого Тифлиса, и выбрал как опытный пиарщик именно этот замечательный майский день в качестве Дня Победы советского народа над фашистской Германией. Кстати, и поныне в этот день по дешевым религиозным турам поклониться святым мощам Чудотворца в Италию приезжают многие верующие из России. Ну, теперь твоя душенька довольна? Тогда с тебя бутылка. Идет? Разопьем вместе, а заодно и любимого нами свинарика с кислой капустой в немецком ресторане «У папы Мюллера» на Малой Дмитровке съедим. Хорошо я придумал? Оцениваешь? Тогда пока. Жду звонка. Привет жене.
Взбодренный этими данными, Олег промчался из своего кабинета в столовую, где сидя за журнальным столиком с прозрачной стеклянной столешницей, Ольга составляла списки приглашенных. Прежде всего в Елоховский собор на девятнадцатое декабря на торжественную процедуру вручения семейной реликвии. А уж потом, после этого, решила составить список заметно шире, чем первый, – тех, кого нужно позвать в ресторан. В первую семерку для Богоявленского у нее вошли в результате бесконечных телефонных переговоров и выяснений, конечно Олег, брат Геннадий, Александр Кузьмин, который во многом способствовал тому, что должно было, наконец, произойти, специально вызванный из Баварии на этот день, брат Станислав, естественно, предприниматель, член Попечительского совета Православной церкви Петр Зырянов и даже племянник Олега Евгений, представлявший в данном случае многочисленное семейство мужа. Остальные двое – отец Ольги – Александр Иванович Усольцев и приглашенный на торжество телеграммой из Гамбурга искусствовед Андрей Курлик были пока под вопросом. Отец потому, что не особенно любил церковные мероприятия и в силу своего коммунистического воспитания относился к ним, мягко говоря, безразлично. Курлик, по его мгновенному телефонному отклику на телеграфное приглашение, был безмерно занят работой. В загашнике у нее были, конечно, и другие люди, с огромной благодарностью принявшие бы подобное предложение. Но с ними она решила повременить до последнего момента. Женщины, в том числе она сама, дочь Галина и конечно же мать Татьяна Алексеевна, ну и, возможно Олегова тетя Рая – главные участницы всех событий, касавшихся истории семейной реликвии, в этот список, к сожалению, не входили по одной простой причине. Вручение Спаса Нерукотворного должно было происходить в этот день строго по церковному протоколу, в самом алтаре, представлявшем собой, как и везде, всю восточную часть храма, отделенную величественным иконостасом, прямо за золотыми царскими вратами в святая святых православного собора, открывавшимися по особо торжественным дням. Женщин сюда ни в одной православной церкви традиционно не допускали, чуть ли не с момента зарождения христианства на Руси. Как сказала тетка Олега Раиса, потому, что именно женщина, по преданию, первой совершила грех. Именно сюда мужская компания вручителей святого Лика Вседержителя, как было запланировано, должна была всей делегацией войти в двенадцать часов пополудни через тайную, невидимую прихожанам, дверь сбоку, торжественно прошествовав перед этим под охраной милиции из особняка в скверике через заполненную в этот зимний, морозный день верующими Елоховскую площадь и высоко держа над непокрытыми головами, чтобы каждому было видно, священную икону, заранее одетую служителями, как в старину, как подобает, в белые простыни.
Женщины же были приглашены в расположенную в церковном дворике напротив Богоявленского кафедрального собора трапезную, где в большом зале на втором этаже был намечен торжественный обед, посвященный не только христианскому празднику в честь Николая Чудотворца, но и акту дарения семьей Потаповых священной иконы Спаса Нерукотворного русской Православной церкви, который давал сам Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Алексий Второй.
Что же касается второго, ресторанного, списка, то у Ольги в нем значились чуть ли не все, когда-либо имевшие отношение к поиску Спаса – от частного сыщика Шувалова до студенческих подруг и сослуживцев. Всего в нем было около пятидесяти имен и фамилий, включая даже архивиста Юрия Сигаева, не раз помогавшего им с Олегом в выяснении самых невероятных подробностей. Входила в него, конечно, и московская адвокатша, уроженка города Джамбула, Людмила Романюк, заметно сблизившаяся в последнее время с Ольгой. Сюда даже стараниями Олега попала его сослуживица – ташкентская землячка Ольги Нелли Петровна Бараева, в девичестве Коган. Усилиями Олега попали сюда и Сергей Десятов, его приятель из соседнего дома Ковун, с которым Олег частенько пил пиво на скамейке, обсуждая последние события в стране и за рубежом, особенно в жаркие дни, бывший метатель молота, искусствовед средней руки Вячеслав Глодов, с которым спустя более тридцати лет Потапов повстречался совсем недавно в ресторане, и, к великому удивлению Ольги, даже вызванный мужем специально из Ташкента некий Жорка, в прошлом собкор АПН в Узбекистане, записанный почему-то Олегом в ее объемный кондуит без фамилии и без отчества. Но в отличие от церковного торжественного события, этот список они решили не ограничивать: слишком уж долго ждали они предстоящего торжества, чтобы экономить на присутствии на нем дорогих гостей.
Оставшееся до торжественного дня время шло неимоверно быстро. Олег увлекся работой и ежедневной текучкой, стремясь переделать все что можно и нельзя за этот короткий срок. Вечерами же стал внимательно и с огромным интересом перечитывать свои бесчисленные записи в блокнотах, бережно хранимые им в одном из отделений стенки в его кабинете, причем сделанные в разные годы как раз в связи с поиском драгоценной иконы, надеясь найти там что-нибудь «вкусненькое» на будущее. Удивительно, но это ему стало удаваться. Причем самое интересное, что он внутренне все время ощущал такое приподнятое настроение, в каком находился сразу же после телефонного звонка Бабчука, подтвердившего, что все их договоренности остаются в силе и факт дарения священной иконы Спаса Нерукотворного намечен самим Патриархом как раз на девятнадцатое декабря. И все у него выходило. И шло, как по маслу, и даже писалось быстро. Он даже почувствовал, что какие-то незримые, но могущественные силы помогают ему достаточно легко справиться со всем тем, что он себе намечал.