Шалунья

— Ты выглядишь напряженным, — замечаю я, открывая все жалюзи. День действительно великолепный. Из моего кабинета открывается лучший вид в здании — почему я держу их закрытыми?

Входит моя помощница и начинает перечислять мои сообщения. Это идеально, потому что заставляет Бриггса замолчать, и я могу мысленно проанализировать основные моменты прошедшей ночи в блаженных подробностях.

Она надела черное кожаное платье на бретельках, которое не прикрывало ее сиськи. Первые десять минут она принимала ванну, облизывая руки, умывая лицо… Я был так тверд, что мой член мог пробить штаны… Ее глаза блестели так, словно не было никакого Блейк, а была только шалунья. Она…

Бриггс о чем-то лает на Мелани. Мне следует перестать пускать других людей в свой кабинет.

— В чем проблема?

— Это не проблема, это приглашение. — Мелани сует мне в руки какую-то тисненую ерунду.

— Скажи ему, чтобы отвалил! — кричит Бриггс.

Наконец я расшифровываю надпись. Компания MaxCap Investments с гордостью объявляет о проведении четвертого ежегодного…

— Нет, я буду там.

— Что? — Бриггс оборачивается, чтобы посмотреть на меня.

— И скажи ему, что я приведу с собой пару.

Бриггс ждет, пока Мелани уйдет, а потом поворачивается и начинает ворчать.

— Ты серьезно? Ты действительно хочешь пойти на это мероприятие?

Я бросаю приглашение Десмонда Лоу на свой стол. — Ты тоже идешь.

Бриггс одновременно ошеломлен и встревожен.

— Почему мы хотим провести три дня, наблюдая, как этот ублюдок публично дрочит на своего…

Я вернулся к мыслям о том, как дико вела себя моя маленькая шалунья прошлой ночью, словно одержимая. Это она раздвигала границы, умоляла о большем…

— Пожалуйста, скажи мне, что это не из-за Блейк, — говорит Бриггс.

Он уже знает, что лучше не называть ее иначе, чем по имени.

Я бы не сказал, что дело в Блейк…

Но вчера вечером я кое-что понял.

То, что она пришла прямо из дома другого мужчины, чертовски заводит. Когда она покончила с ним, она захотела меня.

Я ухмыляюсь и сильно хлопаю Бриггса по плечу.

— Речь идет о том, чтобы повеселиться. Когда мы в последний раз веселились?

Бриггс выглядит так же празднично, как малярия. — Если ты приводишь с собой спутницу, то мне тоже придется ее найти.

— Ага. И собственную машину.

— На своей машине? — Как будто я сказал ему, что ему придется добираться до Хэмптона голышом. — А как насчет самолета?

Бриггс обожает летать на самолете. Он бы пролетел на нем от Манхэттена до Квинса, если бы я ему позволил.

— Никакого самолета, — твердо говорю я. — Мы с Блейком поедем на машине.

У меня есть планы на эту поездку. И они определенно не связаны с Бриггсом.

Я заезжаю за Блейк в семь часов. Она как всегда пунктуальна, хотя, садясь в машину, выглядит немного нервной.

— Ты собираешься сказать мне, куда мы едем?

— Не волнуйся, — говорю я. — Тебе понравится.

Пока мы едем, я положил руку на спинку ее сиденья. Она прислоняется ко мне, ее голова лежит на моем плече. Ее тело тает на фоне моего. Мне нравится, что она крупная, высокая и фигуристая. Некоторые девушки, с которыми я встречался, были настолько меньше меня, что казалось, они сломаются от восторженных объятий.

Мы останавливаемся перед Клубом торговцев-миллиардеров. Блейк сразу же оживилась, узнав здание.

— Ты когда-нибудь была в таком?

Я уже знаю, что она не знает — чтобы попасть в клуб, нужно иметь под управлением миллиард.

Встреча уже в самом разгаре. Трейдеры, брокеры и инвесторы-ангелы толпятся вокруг, едят дорогие блюда и пьют слишком много.

Пеннивайз и Бриггс здесь. Пеннивайз — один из моих самых успешных трейдеров. Я переманил его из Oakmont, и с тех пор он удвоил свою книгу.

Как только он увидел нас, он тут же подбежал к нам и с любопытством посмотрел на Блейк сверху вниз.

— Если это не госпожа Удача… Рамзес заставил тебя выбирать акции так же хорошо, как и пони?

— Ага, — отвечает Блейк, не упуская ни секунды. — Он говорит, что еще пара победителей, и я смогу занять твой офис.

— Тебе не нужен кабинет Пенна, — говорю я. Он спит там, когда жена на него злится, и там пахнет "Такисом".

— Завтрак чемпионов, — невозмутимо отвечает Пеннивайз. Пеннивайза почти невозможно смутить, потому что он толстокожий, как носорог, и у него очень мало морали — две мои любимые черты в трейдере.

Я вожу Блейк по комнате, представляя ее всем остальным. С Бриггсом она уже знакома, но он все равно приходит, чтобы испортить мне день.

— Блейк! У тебя есть какие-нибудь горячие подружки, которых я могу нанять для вечеринки Десмонда? Я встречался с официанткой со Стейтен-Айленда, но прошел уже месяц, и она ждет, что я буду иногда заходить к ней, а я дал торжественную клятву никогда больше не ездить на пароме.

Улыбка Блейк появляется с опозданием на полсекунды. — Возможно, но тебе придется рассказать мне, что ты сделал, чтобы бойкотировать Статен-Айленд.

Бриггс упрямо качает головой. — Это просто правило. Когда ты совершаешь "прогулку позора", паромы не должны быть задействованы.

Смех Блейк звучит естественно, но я вижу, как она наклоняется, чтобы следить за моим лицом так же, как и Бриггс. — Какой у тебя тип?

— Блондинка, высокая, огромные сиськи, супергрязнуля, католичка.

— Но ты не католик, — напоминаю я Бриггсу.

— Это для того, чтобы она не пропустила "супергрязную" часть. Нет никого грязнее девушки, которая ходила в католическую школу.

Блейк кивает в знак согласия. — Все эти горячие, горячие религиозные репрессии. Я понимаю.

— Она нужна мне на все выходные, — говорит Бриггс. — Только так я смогу выдержать целых три дня с этим липовым ублюдком.

Между бровями Блейк появляется маленькая линия. Ее трудно разглядеть под челкой, но я все лучше улавливаю ее сигналы. Ее глаза перебегают на мои, потом обратно на Бриггса.

— Я могу знать кое-кого.

Я просовываю свою руку через ее, оттаскивая ее от Бриггса и сопротивляясь желанию подтолкнуть его по дороге мимо. Я не собирался пока упоминать о вечеринке Десмонда.

Блейк ничего не говорит об этом, что, вероятно, не является хорошим знаком.

Я пробираюсь сквозь толпу, моя рука по-прежнему связана с ее.

Низко и спокойно она говорит: — Я удивлена, что ты привел меня сюда.

— Почему?

— Потому что есть разница между тем, чтобы быть замеченным у Гарри, и тем, чтобы быть замеченным вместе здесь.

— Просвети меня.

— Люди подумают, что мы встречаемся.

— Они точно так подумают, когда увидят нас вместе у Десмонда.

Она отпускает мою руку и поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

— Я не пойду на это.

— Мы можем поговорить об этом.

— Нам не нужно.

Нас прерывает мой знакомый, затем один из знакомых Блейк. Мы пришли именно за этим, так что от них никуда не деться.

Блейк знает несколько человек, но не так много, как я. Клуб трейдеров-миллиардеров — эксклюзивный клуб. Только ежегодные взносы составляют 150 тысяч долларов. Я уже заплатил за Блейк.

Когда я говорю ей об этом, она не так радуется, как я ожидал. На самом деле, она выглядит рассерженной.

— Почему ты это сделал?

— Потому что это лучший инвестиционный клуб в городе. Ты заведешь связи и получишь кучу информации.

Она только сильнее нахмурилась. — Я так и думала.

Теперь я раздражен. — В чем проблема?

— Проблема в том, — шипит Блейк, оттаскивая меня от группы и подтаскивая ближе к окнам, — что я не хочу, чтобы кто-то знал, что я занимаюсь инвестированием. А вступление в клуб инвесторов — это не совсем тонко.

— Может, пришло время закончить обучение?

Она вскидывает голову, щеки наливаются краской. — Не тебе решать, когда мне заканчивать обучение. И, кстати, это чертовски снисходительно.