Страница 46 из 59
— Во время аморального застолья с комсомольскими вожатыми женского пола и двумя членами Центрального комитета ВЛКСМ, — ответил секретарь.
Я спрашивал про «уровень», но теперь есть вопрос интереснее:
— Члены ЦК тоже поспорили?
— Руководство сменилось в Михайловске, Невьянске и Мокроусово, — кивнул Никита Антонович.
— Будем следить за положением дел в этих местах, — решил я.
Там же тоже люди живут. Я бы демонстративно и публично уволил с позором, но, если товарищам решено дать шанс, значит пусть так и будет — если не станут на местных отыгрываться.
— Осип Владимирович перед отъездом разобрал всю текучку?
— Кое-что оставил, — ответил секретарь. — Но ничего, что требует вашего участия, Сергей Владимирович — все в рамках моих полномочий.
Это «не лезь» или реальное положение дел? Пока не ясно — первый день с человеком знаком.
Я подошел к столу, снял трубку телефона — один из трех, еще есть внутренний и «вертушка» и набрал номер, заодно задав важный вопрос:
— Никита Антонович, имеются ли у вас навыки работы на ЭВМ?
— Нет, — заработал он очков уважения, не став вилять.
— Нужно будет освоить, — слушая гудки, озадачил его я. — Там на самом деле просто — код писать не надо, ЭВМ математическую часть на себя берет. Я вам потом покажу. Здравствуйте, Иосиф Иосифович, — поздоровался с «алекнувшим» ученым из Зеленогорска. — Это Сережа Ткачев беспокоит.
— Чего хотел? — без обиняков спросил он.
Академик кибернетики как-никак, может себе позволить быка за рога сразу брать.
— Нужны две ЭВМ, из прототипов, «Секретарь — 02» по классификации.
— Угу, — буркнул собеседник.
— К ним — кабель соединительный и два принтера, — добавил я.
— Угу.
— Программы — «Слово», «Таблицы», «Почта», «Шахматы».
— Угу.
— Через месяц будут нужны… Сколько действующих секретарей ЦК? — прикрыв трубку ладонью, спросил секретаря.
Прямо вижу, как Иосиф Иосифович недовольно смотрит на часы, отмеривая время, которое я забрал у человеческого прогресса.
— Двенадцать человек, включая вас, — ответил он.
— Двадцать две такие же ЭВМ, которые нужно будет объединить в сеть. Обоснование — эксперимент по цифровизации документооборота в секретариате ЦК ВЛКСМ.
— Угу… О, а ты что, в секретариат ЦК ВЛКСМ подался? — обрадовался ученый.
— Назначен свыше, — подтвердил я.
— А у меня внук в кандидатах ходит, представляешь? — радость увеличилась.
— Да вы что? — подыграл я. — Мне на новом месте надежные тылы не помешают! Как зовут?
— Николаем Александровичем Табаковым, — ответил он.
— Познакомлюсь, — пообещал я. — У вас фамилия из-за секретности разная?
— Нет, просто от дочерей тоже внуки бывают, — хохотнул академик.
— В самом деле! — хохотнул я.
— Еще что-нибудь? — тоном радушного от полученной взятки товароведа спросил Иосиф Иосифович.
— Можно калькуляторов программируемых, если у вас устаревшие и ненужные есть, — пожадничал я.
— Пару штук найдем, — пожадничал он в ответ. — В тринадцать тридцать встретить сможешь?
— Смогу. Спасибо, Иосиф Иосифович, — поблагодарил я. — До свидания.
— До свидания, Сережа, — благодушно попрощался академик.
Когда внук в подчиненных ходит — это почти родня.
— Мир привычно тесен! — улыбнулся я секретарю. — В пол второго нам нужно встретить технику, но больше пока у меня для вас задач нет, Никита Антонович.
Знакомиться с внуком-кандидатом лучше как бы случайно и не сегодня — с первого же дня личный клан формировать как-то неприлично.
— Если будут приходить за автографами… — качнулся он с пятки на носок.
— Если я ничего полезного в этот момент не делаю — пускай заходят, — решил я.
— После обыска, — добавил дядя Петя.
Маячащий в открытом проеме дядя Егор салютнул «есть».
— Тогда я займусь делами в приемной, — решил Никита Антонович. — Буду нужен — воспользуйтесь селектором, — указал на стол.
— Спасибо, Никита Антонович.
Секретарь покинул кабинет, я протянул руки к дяде Пете, и он вложил в них спортивную сумку, спросив:
— Может лучше я?
— А у меня что, руки из жопы? — улыбнулся я, поставил сумку на стол, достал из нее молоток и запакованный в коробку шелковый портрет Ленина — заменит классического в «Красном углу», составив компанию парадному портрету деда Юры.
Через пять минут, полюбовавшись итогами работы и пофыркав на развалившегося на диване с «Уставом ВЛКСМ» в руках дядю Петю, я уселся в кресло и остался недоволен — жесткое, без колесиков и не поворачивается. И кожа, походу, натуральная — сопрею.
Набрав еще один номер, я запросил прототип «гоночно-офисного» кресла — в моей реальности такие назывались «геймерскими». Получается удобно — я же себе не враг. Через полгодика начнем серийное производство. Как всегда — и здесь, и за бугром. Ну все, считай — обжился!
Глава 24
До совещания я успел не только поумиляться приехавшим в музей школьникам, но и разобраться со всеми нашедшимися в кабинете бумагами. Нужно уметь признавать ошибки: насчет пассивности и бесполезности Комсомола я сильно ошибался. Низовой и средний сегменты работают отлично — ребята фонтанируют инициативами и идеями, хотят служить Родине на доверенном участке, и немалой доле созидательных инициатив мой предшественник «подмахнул», за что ему респект. Дизреспект ему прилетает за удушение инициатив, которые требовали от него личного участия, контроля и выхода из зоны комфорта. Печати об этом прямо говорят: «несвоевременно», «в архив», «на доработку». Ленивый ты урод!
Отобрав неправомерно зарубленные инициативы — идиотизма с железным «отклонить» тоже хватает — я сходил до секретаря:
— Никита Антонович, товарищ Шаламов временно отложил осуществление ряда интересных инициатив с мест, и я собираюсь ими заняться.
Поставив на какой-то бланк (далеко стою, не видно) печать, секретарь продемонстрировал пролетарскую сознательность:
— Я окажу любую необходимую помощь, Сергей Владимирович.
— Пока не нужно, — успокоил его я и вернулся в кабинет.
Четыре инициативы получили путевку в жизнь благодаря одному звонку в Фонд. Немного неправильно — нужно учиться действовать в рамках нормальной системы, а не параллельно, но для первого рабочего дня простительно.
Еще две инициативы я наделил печатями «Одобрено» и отложил на край стола — потом секретарю отнесу, пусть «спустит» куда надо. Три инициативы отправились туда же — предшественник печать «на доработку» поставил правильно, но собственно «доработать» отдать забыл. Как он вообще до секретарей ЦК дослужился⁈
Дядя Петя тоже даром времени не терял — полежав, он распечатал чайный набор и налил себе и мне. Похрупав мятными пряниками, он потупил в окошко и прилег обратно на диван, вскоре начав поставлять в мои уши отборный храп. Во работа у мужика — мне б такую! Будить не стал — я же знаю, что на любой подозрительный скрип полковник отреагирует как положено.
Прямо пропорционально проделанной работе грудь начала распирать гордость — даже загнанный в рамки ЦК ВЛКСМ я продолжаю приносить Родине пользу.
— Пошли в политех, Вадик! — ворвался в открытое окно полный энтузиазма юношеский голос.
— Да нафиг надо, — ответил ему голос скептический. — Пять лет матан зубрить, чтобы инженером за двести рублей пахать всю жизнь? Не, я лучше на токаря — год стипендии в сто рублей, плюс халтурки на УПК, а потом — верные триста пятьдесят в месяц, если не сильно бухать.
— А ты откуда знаешь? — подключился к беседе голос третий, девичий.
— Так брательник в том году ПТУ закончил, на заводе теперь.
— Не, я на завод не хочу, — отозвался первый. — Я лучше в институт, буду изобретателем и рационализатором — у меня батя премию две тыщи получил, за рационализацию шайбы квадратной из оцинкованной стали, так что инженер круче токаря!
А вот с рационализацией подвергающихся нагрузке элементов надо бы разобраться — нарационализируют, а потом пришедшая в негодность шайба вызовет техногенную катастрофу. Но за пацана и его отца я рад.