Страница 21 из 53
— Детка, прости, я не хотела.
— Все нормально, — спокойно ответила я, останавливая ее, прежде чем она скажет что-то еще. — Я рада за тебя и Джозефа. Ты права, это эгоистично — вставать на твоем пути. Я хочу, чтобы ты ушла.
— Вера, — плакала мама. Слезы текли по ее щекам. — Вера, мне так жаль. Я не это имела в виду.
— Да, конечно. Пожалуйста, скажи Джеку и Джозефу, что мне не нужен телохранитель. Это будет странно, что за мной ходит кто-то, особенно в новом коллективе, мне не нужно, чтобы за мной следили. Полиция уже делает свою работу. Здесь установили новую систему безопасности. Я не буду больше говорить с Хамильтоном. Не хочу, чтобы ты злила своего мужа. Уверена, что смогу завести много друзей в колледже.
Мама поставила чашку с кофе и вздохнула.
— Я пойду, — прошептала она. — Джек устраивает Джозефу вечеринку в эти выходные, чтобы отпраздновать новую должность. Ты будешь? Я хочу увидеться с тобой перед отъездом. — Ее голос был полон надежды.
— Ага, — ответила я с натянутой улыбкой. — Я буду.
Я всегда буду там, где мама, чтобы поддержать ее.
Мама собрала сумочку и направилась к входной двери. Держась за ручку, она обернулась, чтобы посмотреть на меня через плечо.
— Просто сейчас моя очередь, — прошептала она. — Надеюсь, ты сможешь это понять.
Я отвела свои глаза.
Да. Я уже поняла это.
В тот момент, когда она исчезла, мой телефон запищал, оповещая меня о новом сообщении.
Хамильтон: Как ты себя чувствуешь?
Я сердито напечатала ответ, перед тем как заблокировать его.
Я: Не пиши мне больше. Все кончено.
Глава 10
В роскошном зале, который Джек снял для празднования повышения Джозефа, витала властная и влиятельная атмосфера. Некоторых людей, находящихся здесь, я уже видела на свадьбе. Но здесь было намного больше влиятельных политиков, которые боролись за внимание Джозефа. Так же находились несколько журналистов, но благо, что Сеинта здесь не было.
Прошла неделя с тех пор, как мама сказала мне те страшные слова. Большую часть этого времени я провела дома, хандрила и готовилась к учебе, которая начнется на следующей неделе. Я не знала, почему не хотела выходить из дома: потому что была в депрессии или потому что боялась встретить Сеинта.
Именно в квартире я чувствовала себя безопасней всего. Будто бы, если буду проводить все время в пижаме и под одеялом, мои проблемы не найдут меня.
Но я знаю, что не смогу прятаться вечно.
— Вера, ты выглядишь потрясающе, — сказал Джек, подходя ко мне.
Я посмотрела на свое черное шелковое платье. Мне не хотелось надевать эту дорогую вещь от Веры Вонг, но мама отправила мне единственное сообщение, напоминая, что я должна выглядеть хорошо этим вечером.
— Спасибо, Джек, — ответила я со скромной улыбкой.
Мы не разговаривали с ним с момента нашей последней ссоры. Я не хотела с ним говорить и сейчас, но знала, что даже неправильный взгляд в сторону кого-то напрямую отразится на репутации мамы. И не хотела создавать еще больше проблем, у нас и так их достаточно.
— И спасибо за то, что ваш личный стилист прислал это, — добавила я, глядя на платье.
В зале, на столах, застеленные хрустящими белыми скатертями, стояли фарфоровые вазы, а в них большие цветочные композиции.
Струнный квартет играл классическую музыку в углу помещения, которая заставляла чувствовать себя еще более элегантно. Атмосфера была богата роскошью, которую можно было купить только за деньги. Это было такое неподдельное богатство. Дорогие бриллианты висели на шеях женщин, облаченных в вечерние платья, которые цеплялись за руки стариков в идеально сшитых костюмах. Они вальяжно ходили по комнате. Смотрели. Заводили полезные знакомства. Сравнивали. Сплетничали. Это было слишком, и именно к этому я не хотела иметь никакого отношения.
— Я не говорил с тобой с момента того случая. Мне хотелось набрать тебя на этой неделе, но не был уверен, что ты возьмешь трубку. Мои слова были слишком резкими, но надеюсь, что мы сможем оставить это в прошлом. Сейчас важно проявлять солидарность. Это прекрасное время для Борегаров.
Я прекрасно понимала, что он имел в виду.
Просто улыбнись и смирись с этим.
Выгляди красиво для картинки.
— Я очень благодарен, что ты пришла, и рад, что пойдешь в колледж уже на следующей неделе. — Я хотела быть равнодушной с Джеком, но вместо этого медленно выдохнула и сказала именно то, что он хотел услышать:
— Я понимаю, почему вы сказали то, что сказали. И знаю, что вы не пытались быть злым. Вы просто защищаете свою семью. Я не знаю, как у вас здесь все устроено, и не знаю, что вам пришлось сделать, чтобы сохранить свой статус. Но понимаю, что мы застряли друг с другом. После переезда мамы и Джозефа в Вашингтон вы будете единственным, к кому я смогу обратиться.
— Не совсем так, — сказал знакомый голос сзади. Глаза Джека расширились, и он открыл рот. — Я на вышке всего пару недель в месяц, но потом всегда возвращаюсь обратно. Как надоедливый комар, которого нельзя прихлопнуть. Ведь так, Джек?
— Хамильтон? — начал заикаться Джек.
Я развернулась и чуть не упала при виде Хамильтона в костюме. Его волосы были зачесаны назад, а широкие плечи выглядели впечатляюще в черном пиджаке. Светло-пурпурный галстук отлично сочетался с загорелой кожей, а темные глаза лукаво блестели.
— Вера, привет. Выглядишь сногсшибательно. — Его взгляд скользнул вверх и вниз по моему телу. Хамильтона абсолютно не смущало, что его чертов отец стоит рядом.
Его взгляд был горячим, нуждающимся, ужасно мучительным и неправильным. От одного взгляда он разжег пожар во мне. Желание переполняло меня до краев.
— Хамильтон, ты здесь. Не думал, что ты придешь, — сказал Джек, делая шаг навстречу к сыну.
Казалось, его даже не волновало, что этот сын смотрел на меня так, будто мы одни. Горящим взглядом, который заставил меня дрожать от возбуждения.
— Привет, Джек, — ответил Хамильтон, не сводя с меня глаз. — Я предполагаю, что мое приглашение опять затерялось на почте. Сначала свадьба, теперь это?
— Я сказал Джозефу…
— Не начинай, мы оба знаем, что мне здесь не рады, но ты не сможешь выгнать меня, конечно, ты можешь попробовать, но тогда придется устроить скандал, — сказал Хамильтон мрачным голосом. — Ты легко читаешься, Джек.
— Не глупи, Хамильтон. Я счастлив, что ты здесь. Черт, я приглашаю тебя на ужин каждый раз, когда ты дома. Я скучал по тебе. Если бы твоя мать была здесь…
— Не говори о моей матери, — рявкнул Хамильтон, сжав руку в кулаке. — Ты не можешь говорить о ней. Я здесь из-за бесплатного алкоголя, ужина и… — Хамильтон сделал паузу, чтобы посмотреть на меня, — компании. Было приятно поговорить с тобой, Джек. Теперь беги обратно к Джозефу и сосредоточься на нем. Как всегда ты всегда и делаешь. Как предпочитаешь делать.
Плечи Джека опустились, и на мгновение мне стало его почти жаль. Джек уставился на сына, его лицо исказилось гримасой боли.
Он казался искренне расстроенным тому, что Хамильтон оттолкнул его. Джек, может, и чрезмерно опекает своих сыновей, но я чувствовала, что в нем что-то меняется, когда дело касалось Хамильтона. Я не могла сказать, хотел ли он нормальных отношений со своим сыном или хотел, чтобы тот стоял по стройке смирно и соблюдал все правила, связанные с фамилией Борегар. Хамильтон был бунтарем и изгоем. Он не скрывал, что не хочет иметь ничего общего со своей семьей. Я просто не могу понять, чего хочет от него Джек. Мой новый дедушка обычно был гордым человеком, но его спина казалась согнутой, как будто он испытал физическую боль от слов Хамильтона.
— Я люблю тебя, сынок, — прошептал Джек, прежде чем бросить на меня долгий взгляд, его рот скривился, как будто он не знал, что еще сказать. — Поговорим позже, Вера.