Страница 14 из 53
Раньше я особо не обращала внимания на сплетни, но после моего разговора с Джеком, вселенная продолжала бросать их мне в лицо. Люди называли нас белым мусором. Каждая газета изображала мою мать как охотницу за деньгами, наживающуюся на удобном случае.
К счастью, Гринвичский университет привык обслуживать элиту, поэтому в кампусе у них была отличная охрана. Возле моей квартиры круглосуточно дежурила охрана, поэтому я чувствовала себя в безопасности.
Но иногда мне также казалось, что я нахожусь в ловушке.
Мама волновалась и хотела услышать мой голос, но я была слишком зла и напряжена. Если она услышит или увидит меня, то сразу все поймет. Я все еще была в ярости из-за слов Джека, но с другой стороны, я не могла его винить. Мое короткое знакомство с этим Сеинтом дало мне возможность заглянуть в их мир. Джек просто пытался защитить свое наследие, а я справлялась с травмой, того места откуда была родом. Но не могла понять, он специально вел себя так бессердечно и смотрел на мир, как на бизнес, или же тот просто слишком много болтал о том, как он вел свой бизнес. В любом случае, это оставило очень неприятный привкус во рту. В моем представлении Джек был моим милым, заслуживающим доверия дедушкой. Он мне очень нравился. Было ли это все игрой? И если это так, как ему так хорошо удалось отыграть заботу?
Джек защищал свое богатство и репутацию. Я знала, что эта быстрая свадьба и все эти слухи были правдой. Мне просто было противно, что мама начала свою новую жизнь неправильно. Она достойна лучшего. И не виновата, что ее единственная дочь родилась от насильника. Ей не нужно скрывать того, что с ней случилось, или подвергаться травле из-за того, как она воспитана. Каждый человек в кругу Борегаров и так смотрел на нас с высока, но, если бы они узнали эту информацию — они б смотрели на нас еще более презрительно. Поэтому, в какой-то степени я была благодарна Джеку за то, что он смог замять эту историй и в какой-то мере защитить маму. Я просто ненавидела тот факт, что ему вообще пришлось узнать об этом. Но еще больше меня поражало, то с каким безразличием он к этому относится.
Я сидела на мягком диване и листала объявления с просьбами о помощи, когда мой телефон начал звонить. На этот раз на экране телефона, было имя не моей мамы. Я ответила на видеозвонок, и лицо Джесс появилось на экране.
— Привет, незнакомка, — сказала она с ухмылкой. — Мы с Хамильтоном едем оторваться сегодня ночью, хочешь с нами?
Позади нее, стоял Хамильтон и снимал рубашку. Я ничего не могла с собой поделать и просто смотрела на его мощное тело с загорелой кожей и мышцами. Черт. Он выглядел прекрасно.
— Я буду воспринимать твое пускание слюней, как «да», — поддела меня Джесс, тем самым переводя мое внимание с Хамильтона на себя.
Хамильтон повернул голову к нам и посмотрел на свой пресс, потом игриво провел пальцами по нему. Я прекрасно знала, что он делает — и мне это нравилось.
Постойте, нет. Мне это не нравится. Плохая, плохая, очень плохая Вера.
— Я не пускаю слюни, — быстро возразила я. — И куда мы пойдем? Я даже не уверена, что ты мне нравишься, ты помнишь это?
Хамильтон усмехнулся и взял черную футболку, прежде чем надеть ее.
— Джесс, ты обидела мой маленький лепесток розы? — спросил он.
Лепесток розы? Почему эти его слова вгоняют меня в краску?
Глаза Джесс расширились.
— Ммм, твой? — спросила она, а потом продолжила: — Ииии, вооозмоожжноо.
— Давай, Лепесток. Пойдем с нами. Разве ты не хочешь познакомиться с новыми людьми? Ты же хочешь найти друзей, верно?
— Куда мы пойдем? — спросила я.
Мои мысли все еще возвращались к тому папарацци, который сфотографировал меня возле магазина. Что, если они увидят меня и Хамильтона вместе? Но это же нормально, да? Проводить время с… дядей?!
— Группа моей девушки играет в местном заведении. У нее реально хорошо получается, в прошлый раз пришло аж десять человек. Надеемся, что сегодня будет пятнадцать. Ну пойдем, нам нужны все силы, которые мы только можем собрать.
— В какой группе она играет? — спросила я.
— Это что-то среднее между полькой и альтернативным скримо.
— Звучит ужасно. — Я скривила лицо в отвращении.
Хамильтон откинул голову назад и засмеялся.
— Это то, что я и сказал! — ответил он.
Джесс взяла что-то в руки и прицелилась этим в его голову.
— Ребят, ну пожалуйста! Я просто пытаюсь поддержать свою девушку.
Я закусила губу прежде, чем ответить:
— Я не уверена, что мне стоит идти. За мной проследили папарацци до магазина, и я думаю, что мне не нужно давать им повод, для новых заголовков.
— Я много лет избегал журналистов. Лепесток, ты уже вчерашняя новость, — лениво растягивая слова, ответил Хамильтон. — Они не найдут тебя там, а если найдут, я сделаю что-нибудь очень скандальное, и их внимание будет полностью сосредоточено на мне.
— Ты уверен? Это все в новинку для меня, и я просто не хочу…
— Все будет хорошо! Обещаю, — заверил меня Хамильтон.
— Ты будешь меня еще допрашивать? — спросила я Джесс, изогнув брови.
— Я клянусь, больше не буду задавать тебе миллион разных вопросов, — пообещала она, показав мне свой мизинец.
— Хорошо, — согласилась я. — Напиши мне адрес и во сколько начало.
— Я знала, что ты мне нравишься, — ответила эта врушка. — Начало в десять.
— Отлично, увидимся там. Если что, могу опоздать. Я все еще пытаюсь разобраться с общественным транспортом.
— Я заеду за тобой, — крикнул Хамильтон через плечо.
— Все нормально…
Он подошел и выхватил телефон у Джесс. Когда тот полностью оказался в кадре, я сглотнула. Боже, почему Хамильтон такой горячий? Он был настолько близко, что я могла увидеть каждую черту его идеального лица.
— Я заберу тебя через тридцать минут. Напиши Джесс свой адрес.
Я просто кивнула, потому что не могла сказать ни одного чертового слова.
— Лепесток, я заставляю тебя нервничать? — спросил он, уловив мое настроение.
— Нет, — ответила я, выпрямив спину.
Я не знала, что ему ответить. Разговор с Джеком засел глубоко в моей голове. Он был слишком сосредоточен на своем имидже, и по каким-то неведомым пока мне причинам — Хамильтон был изгоем. Как это будет выглядеть, если я влюблюсь в своего… дядю? С такой новостью Сеинт мог бы заработать миллионы. Я даже засмеялась, это же просто глупо и абсолютно не имело никакого значения. Я ведь даже не интересна Хамильтону. Все это больше напоминало игру, в которую я играю, но при этом не знаю правил.
— Ты чувствуешь это, не так ли? — облизал губы Хамильтон, а его глаза потемнели, и он склонил голову на бок. — Между нами химия.
Я сглотнула, мои глаза расширились в шоке, от его утверждения.
— Хамильтон, ты действительно думаешь, что между нами есть химия? — спросила я, не понимая, почему цепляюсь за его слова, как за воздух
— Я задыхаюсь от этого напряжения между нами, Лепесток. Мой член становился чертовски твердым, стоило мне только подумать о тебе. — Хамильтон усмехнулся и отстранился. — Надень что-нибудь развратное.
Я покачала головой, не понимая почему у Хамильтона такие резкие перепады настроения.
— Мой дядя извращенец?!
Он откинул голову назад и засмеялся.
— Я дядя, который собирается помочь тебе заняться сексом и немного расслабиться. Тебе просто нужно, чтобы твою киску хорошенько вылизали. К черту аналогию с розой. Лепестки нужно собрать, Наблюдательница.
В горле пересохло. Что-то изменилось в Хамильтоне сегодня, он более наглый.
— Я надену то, что захочу.
— Правильно, девочка, — отозвалась Джесс.
И в этот момент Хамильтон просто повесил трубку.
Я разглаживала ткань своей любимой футболки, когда в мою дверь постучали. Я решила надеть черную джинсовую мини-юбку, с массивными ботинки и завязала футболку на талии, оставив полоску загорелой, подтянутой кожи между юбкой и футболкой, а мои волосы спадали на плечи. Каждая деталь моего образа была выбрана с учетом пожеланий Хамильтона.