Овод

– Вы решили? – напоминаю о себе.

– Хватит «выкать». Бесит.

– Я девушка воспитанная и к взрослым обращаюсь уважительно. Тем более к пожилым людям.

– Чего? – жмёт на тормоз, и я с трудом удерживаюсь на заднем сиденье, едва не перелетев вперёд. – Мне тридцать лет.

– Тридцать? – открываю рот, не веря в услышанное. Я не спец в определении возраста по внешним параметрам, к тому же сейчас существует множество способов омолодиться, но что-то мне подсказывает о значительном занижении возраста. – А время вас не пощадило… С трудом верится, конечно, но… возможно, вы прибегли к процедурам омоложения или операции… – затихаю, расчленяемая яростным взглядом потухшей голубизны. – Или просто выглядите старше… есть же люди, которые не соответствуют своему возрасту…

– Мне тридцать шесть, – выдаёт блондин. И это больше похоже на правду.

– Вы на семнадцать лет меня старше. Почти в два раза.

– Почти не считается. Поэтому только на «ты».

– А как вас зовут? – вспоминаю, что он вчера не представился. – Если нам придётся проделать долгий путь, я должна к вам как-то обращаться. Не кричать же мне «эй ты» или «мужчина».

– Овод.

– И всё? Просто Овод. А как же имя, фамилия?

– Достаточно прозвища, – настаивает на своём. – В моём мире прозвище – своего рода личный код. Фамилия тебе ни о чём не скажет, имя тем более. Сближаться не планирую, делиться личными сведениями не намерен.

– Хорошо, Овод так Овод, – соглашаюсь, потому как большего не добьюсь.

Поднимаю телефон, который оказался на коврике, пока моё тело трепыхалось по сиденью, но мужчина выхватывает его, снимает крышку, вынимает батарею и бросает в бардачок.

– Я хотела ещё раз позвонить Тиму. Возможно, он попал под обстрел, как и мы. По этой причине не забрал меня.

– А если бы забрал, рванула бы в Тольятти?

– Скорее всего. Он единственный, кому я верю. Он не подведёт, не предаст.

– Пятьдесят пять килограмм наивности, – фыркает Овод, поглядывая на меня. – Иногда нельзя верить даже самому себе.

– Почему?

– Потому что эмоции – дерьмовые советчики. Все самые большие глупости человек совершает под их воздействием. В такие моменты именно они управляют головой и языком, создавая проблемы, которые с трудом можно разрулить. По этой причине и существует понятие «в состоянии аффекта», которое отвечает за кратковременные реакции, развивающиеся в критической ситуации и заставляющие человека совершать несвойственные ему поступки.

– Например, убить человека?

– Чаще всего убить.

– А вы убивали кого-нибудь? – Я же не настолько наивна, чтобы не понять: оружие, спокойствие в момент обстрела и способность оторваться от погони – навыки, которые появились с опытом. И пусть лично с такими, как Овод, я не сталкивалась, лишь иногда замечая оружие у гостей отца, но хороший, тихий мальчик меня не защитит.

– Допустим, – отвечает расплывчато. – Хочешь выйти?

– Нет. Мы заключили договор, и новые сведения не являются причиной расторжения.

– Деловая хватка. – В его голосе слышится уважение. – Твой отец тоже всегда всё доводил до конца, не отказываясь от своих слов. Не думал, что домашний цветочек на такое способен.

– Цветочек?

Он не спешит отвечать, но мой испытывающий взгляд не оставляет шансов.

– Есть цветы уличные. Они подвергаются воздействию окружающей среды, и несмотря на различные, не всегда благоприятные факторы в виде солнца, дождя, ветра, выживают. Адаптируются и продолжают расти в новых, даже суровых условиях. А есть цветочки комнатные. Их место на подоконнике, а основная функция – радовать цветением. За ними ухаживают: питают влагой, создают комфортную температуру, насыщают добавками, лечат, если нужно. Такие растения имеют шанс выжить только при посторонней помощи. Отправься они на улицу, не адаптированные и совершенно беспомощные, погибнут. Бороться не станут, потому что не умеют. Ты из разряда вторых.

– Вы… ты меня не знаешь!

– Я знаю, что вчера ты была растеряна, на грани истерики. Сегодня кричала, когда по машине прилетели первые пули. – Кричала? Я не помню подобного. Или была настолько шокирована, что реакции тела жили своей жизнью, стирая из памяти неприятные и ужасающие моменты. Я кричала… – Всё это доказывает факт неприспособленности к жестокости внешнего мира. Отец совсем ничего не рассказывал о своей деятельности?

– Никогда. Влада знала, думаю, и Наташа. Меня не посвящали.

И здесь я оказалась за бортом, лишняя в собственной семье. Или папа так оберегал меня?

– Так что, Цветочек, тебя ждёт много новых открытий, – подмигивает, намекая, что эти открытия вряд ли оставят тёплые воспоминания.

– Цветочек? Обычно меня называют «пчёлка Майя», – усмехаюсь, потому что меня адски раздражает это прозвище.

– Примитивно и неинтересно.

Кто бы сомневался, что он придумает что-то своё. Возвращаюсь на сиденье, поглядывая на того, с кем придётся провести в одной машине немало времени. Всё не так паршиво. И если вчера, ожидая навязанного Владой жениха, была уверена, что выхода нет, то сегодня жизнь повернулась ко мне новым местом: точно не задницей, но ещё и не лицом, судя по ситуации. Что может сделать в одиночку девятнадцатилетняя девчонка без денег и документов? Ничего. Что может сделать она же в компании серьёзного и грозного мужчины, видевшего немало в жизни? Много. Поэтому стоит быть покладистой и не раздражать блондина.

Овод. Необычное прозвище. Интересно, откуда оно взялось?

– Почему Овод? – решаю спросить. – Других вариантов не было? Или ты испытываешь слабость именно к насекомым? А точнее, мухам. Почему не… Шакал, Бес или, например, Беркут… – прикрываю глаза, силясь придумать что-то броское и запоминающееся.

– Производное от фамилии.

– Фамилии? – распахиваю глаза, вновь прилипая к его сиденью. – Оводов? – слишком просто, а вдруг… Блондин отрицательно качает головой. – Оводников? – снова молчаливое «нет». – Подводников? А может, Овод? Бывают же такие. Или…

– Помолчи. Пожалуйста. Немного, – нервно цедит, переходя на рык.

– Да пожалуйста, – подгибаю ноги и обхватываю колени, зло посматривая на блондина. – Я есть хочу.

– Заправка через двадцать минут. Если за это время ты не произнесёшь ни слова, я куплю еды. Нарушишь молчание – останешься голодной. Время пошло.

Прибавляет громкость, и салон заполняется приятной музыкой, в которой гаснет моё недовольное фырканье. Видимо, придётся молчать постоянно, потому что Овод на общение не настроен, как и не собирается делиться личной информацией. А нужна ли она мне, если наши пути разойдутся через пару дней? Нет. Кладу голову на колени и пялюсь в окно, стараясь держать рот закрытым. У меня ещё будет возможность забросать Овода вопросами, а пока уж очень хочется есть…

Глава 5

Овод

Малявка затихла. Наконец-то. Сжалась, уткнулась в окно, внимательно рассматривая картинки. Особо не на что смотреть, но в её случае лучше переключить внимание, чтобы не злить меня.

Вчера я был вежливым. Насколько возможно, конечно. Неожиданность в лице девки в багажнике едва не выбила из привычного ритма жизни. Вовремя сдержался. Оставил у подъезда, поднялся в квартиру и наблюдал в окно. Выглядело как подстава, но когда приползли два алкаша и включились в игру, появились сомнения, что она подосланная наживка. Затащил в квартиру, решил проверить. Выяснилось, что это рыжее нечто – дочь Банкира. Никогда её не видел, но девка могла залезть в багажник только в момент, когда машина осталась без присмотра на территории дома.

Говорила правду. Была слишком растеряна, чтобы сочинять. Позвонила какому-то хорьку, и я радостно предвкушал, что утром эта конопатая проблема перекочует в другие руки. Внимательно осмотрел на предмет прослушки – ничего. Формы у Цветочка привлекательные, но не выдающиеся. Стеснялась, стоя голой под моим взглядом, но не сопротивлялась. Покладистая и послушная.

Так я думал вчера, а сегодня у неё рот не закрывается. Может, по причине стресса? Затолкал её в машину и сразу заметил чёрный джип с «кирпичами». Тачка сорвалась с места. Придурки палили без разбора, и я не сразу понял, что не по машине, а возле. Только пугнуть и загнать в нужное место. Компания прибыла не по мою душу. И, видимо, мелкая сказала правду, потому что вдова Банкира хочет заполучить падчерицу, предполагаю, уверенная в её информированности на тему завещания.