Школа черных волхвов

Но в следующую секунду произошло необъяснимое: на поляну вышел добрый мóлодец с солнечными волосами, богатырского телосложения, в руке он нес мешок с чем-то. Он засунул руку в мешок и достал пучок соломы, бросил в пламя. Мóлодец всё кидал и кидал солому в огонь, мешок казался бездонным. А температура воздуха резко упала, лес покрылся инеем, а затем и льдом. Пожар погас. Парни смотрели на незнакомца во все глаза.

— Как ты это сделал? — удивленно спросили они.

— Это всё солома, — ответил мóлодец. Когда последние очаги огня погасли, не выдержав сражения с холодом, он взмахнул рукой, и солома вернулась в мешок. — Меня зовут Симеон.

— Лайл, — представился василиск, глядя в сторону.

— Алекс, — назвал имя менталист.

— Я Вельвет, — отозвался анчутка.

— Морохир, — сказал эльф. — Прикольная у тебя солома.

— Ага, с эффектом холода. Я уже несколько девятниц[2] за комолом охочусь, но эта сволочь вечно ускользает. Кстати, интересно, эта тварь еще жива? А то я бы поел его огненного мяска. — И Симеон посмотрел на ледяную статую комола.

— Пусть еще постоит, — с сомнением сказал Лайл, что-то ему подсказывало, что зверь еще жив.

— Вы не торопитесь? — спросил Симеон.

— Ну как сказать, у нас подруга в беду попала, надо ее выручать, но нам всё равно еще в деревню за наградой возвращаться.

— Тогда предлагаю немного подождать. — Сказал Симеон. Он снова достал солому и закидал ею зверя. Тот на глазах превращался в ледяной панцирь. — Теперь точно не выжил. Молот у кого-нибудь, случайно, не завалялся, чтобы разбить эту глыбу?

— У меня, вроде, в пространственном кольце есть, — ответил Лайл. И достал молот. Подошел к комолу, приложился инструментом по льду, тот пошел трещинами только после четвертого удара.

— Эй, Вельвет, пульни огнем, — обратился Морохир к анчутке. Тот с готовностью исполнил требуемое. Лед потек, и на землю упал обмороженный комол.

— О, здорово, давно хотел попробовать его мяса, — радостно сказал Симеон, подошел к зверю и попинал его. — Эй, чёрт, сможешь его аккуратно зажарить?

Вельвет задумался на миг, затем кивнул и окутал тушку огнем. Запахло жареным мясом. Парни резво и честно поделили мясо комола.

— Что, управились? — раздался старческий голос, и волхвы обернулись: пред ними снова предстал безлицый, который стоял, опершись о дерево. Он слегка злился, что не поучаствовал в охоте.

— Угу.

— Что планируете дальше? — допытывался чернокнижник.

— Забрать деньги и продолжить путь к Бабе-яге, она должна нам крылатых коней дать, чтобы они нас за три дня до Беларуси домчали.

— Тогда будим старосту, забираем награду и отправляемся в путь, пока черное солнце не взошло, — скомандовал безлицый.

— Симеон, ты куда путь держишь? — спросил Лайл.

— Мне всё равно куда.

— Тогда пошли с нами. Твоя волшебная солома может пригодиться.

— А это кто? — И Симеон посмотрел на чернокнижника.

— Это наш наставник.

— Ну тогда ладно, — согласился Симеон и, набросив на плечо мешок, сказал: — Ведите. Кстати, я только что от Бабы-яги, могу вас проводить коротким путем, она меня дорожки научила строить.

— О, просто супер! — воскликнул Алекс.

Пока друзья вели переговоры, Морохир пытался лес к жизни вернуть, но, увы, было слишком холодно, чтобы воскресить в растениях жизнь. Так что он махнул на это дело рукой, и компания направилась к деревне. Когда они добрались до обожженных деревьев, эльф остановился, чтобы возродить хотя бы этот кусочек леса. Лес неохотно поддавался: ожоги проходили, в растения возвращалась жизнь. А где огонь ее полностью уничтожил, она снова поднималась из земли. Правда восстановить Морохиру удалось немного, но даже эта малость принесла ему наивысшее счастье.

Когда путники вошли в деревню, стояла гробовая тишина, нарушаемая только шелестом травы и редким мычанием буренок. Компания добралась до дома старосты, Алекс настойчиво постучал в дверь. Наконец дверь открыла заспанная хозяйка, и безлицый попросил громовым голосом:

— Зови Степана. — Последние слоги он выговаривал уже глубоким женским контральто.

— Конечно, конечно, — запричитала женщина и скрылась в доме. Вышел староста — крепкий мужик в помятой рубашке и таких же штанах.

— Чевой-с надобно? — спросил он.

— Убили мы комола, за платой пришли!

— До утра не подождет? — возмутился Степан.

— Нет, не потерпит, — ответил безлицый детским голосом, перешедшим в каркающий. Мужик поморщился, безлицых он не любил.

— Чего хошь за выполненную работу?

— Не меня награждай, а этих добрых молодцев, они управились со зверем.

— Ну! — Староста сурово уставился на парней.

— Мне еды в дорогу, да побольше, — сказал Симеон.

— Будет тебе еда.

— А нам монетами заплати, — ответили волхвы.

Староста скрылся за дверью, жена его вынесла узелок с едой, а сам он кошель путникам протянул.

— Забирайте! — широко зевнув, сказал Степан. — Там двадцать золотых монет, больше нет.

— Хорошо. Бывай, — ответил безлицый и взял кошель. — Дурни, надо было волшебные вещи брать, — зашипел змеиным голосом чернокнижник, обращаясь к ученикам.

— У нас всё есть, — парировал Вельвет. — Эй, Симеон, показывай дорогу к Бабе-яге!

Долго или коротко они шли, но прибыли наконец к средней сестре Яги Инны — к Инге. Это была совсем молодая девчонка.

— О, проходите, гости добрые. — Парни уставились на нее во все глаза. — Что пялитесь, или вам к другой Яге надобно? — сурово спросила она, уперев руки в бока.

— Ты средняя сестра Инны?

— Ну да. Седьмая в роду, а что?

— Ничего, — ответил Лайл, и парни вошли в избу.

— С дурными вестями они к тебе, — сказал безлицый.

— Это с какими же?

— Умерла твоя старшая сестра, велела не серчать. А еще нам крылатых коней дать. Мы бы их сейчас и взяли, нам в Беларусь надо.

— А кто дрова колоть будет, навоз за скотиной убирать и траву косить? Ишь какие, решили просто так коняшек моих заполучить… — Под конец голос Инги сорвался, и она завыла в голос.

— Ну ты, Лайл, мастер переговоров, — зашипел Алекс на василиска и подошел к разревевшейся девчонке. — Ты прости его, он дурень, влюбился в подругу, а ее похитили. Поэтому он немного бестактный.

— Колдун, поди, Нави похитил? — шмыгнув, спросила Баба-яга. Девушка взяла себя в руки и сказала: — Берите коней и проваливайте, сбрую в сарае найдете. Некогда мне вас потчевать! — Она свистнула, и тут же прилетела стая огненных крылатых коней. — Выбирайте себе кобылу по душе, а коней не трогайте, не покорятся они вашей воле, — велела Инга.

Парни так и сделали, и только Алекс решил попробовать жеребца оседлать. Конь заржал, земля вспыхнула.

— Дурень ты проклятый! — заорала Инга, и раздался гром, ливанул дождь, гася пламя. Лошади зафыркали, дождь они не любили. — Бери Марьяну — и проваливайте! — Баба-яга сверкнула глазами на гонцов с дурной вестью, молния ударила рядом с менталистом. Инга кивнула на молодую кобылу, и Алекс не стал больше выпендриваться, заговорил с кобылой.

— А как остальных зовут? — полюбопытствовал Морохир.

— Яна, Дана, Заря, Златослава и Неждана. — Она указала на каждую лошадку по очереди. — Всё, убирайтесь, пока не передумала! А то в печи места много, всем хватит.

Парни вняли угрозе, Лайл мигом смотался в сарай и притащил каждой лошадке по сбруе. Он, ни на кого не глядя, отдал обмундирование для кобылок. Сам василиск оседлал Неждану, и вся пятерка последовала его примеру. Лошадки зафыркали, стали переступать с ноги на ногу. Они еще какое-то время потратили на то, чтобы разобраться, как управлять животинками, и наконец оставили Ягу.

В Нави шел проливной дождь, кобылы недовольно мотали головами.

— Чёрт, мы не спросили, чем они питаются, — выругался Лайл. — Эй, Алекс, попробуй ментально связаться с Ингой.

— Уже. Они едят лаву. — И парни расхохотались.

— Велес, как всё просто!

— Но дождь не любят, от него теряют силу, так что нам бы на время скрыться где-нибудь, переждать непогоду.