Страница 10 из 11
Вероника согласилась. И начала слушать дальше.
Через минуту, забыв про кофе, она уставилась на заснеженные тополиные верхушки за окном и застыла. Из телефона неслось дружелюбное чириканье Алины, объясняющей про ежегодный приезд бабушки мужа, обожающей творожные десерты.
– …Вероника, я видела на вашем сайте съемку, где вы работаете на новогоднем корпоративе, и хотела бы заказать нечто подобное…
Левая нога кондитера дернулась в сторону выхода из кухни. Алина позвонила так не вовремя, через полчаса, возможно, этот звонок не имел бы смысла! Котов, Вероника не теряла надежды, что-нибудь придумал бы, нашел, как убедить осторожничавшего Окунева…
– Простите, я не уверена, что у меня получится, – с максимальной деликатностью оборвала кондитер собеседницу.
– Ой, – разочарованно протянула та. – А может быть, вы все-таки… Я понимаю, в середине декабря у вас довольно плотное расписание, но пятнадцатое – еще не полный цейтнот! Мы слышали от знакомого такие восторженные отзывы о вашей работе! Наша бабушка обожает зрелища, а у вас все настолько хорошо продумано, я видела…
На кухню вошел Максим, услышавший из гостиной, что Вероника с кем-то разговаривает. Он вопросительно приподнял брови и посмотрел на нее своим знаменитым рысьим взглядом – чуть искоса, с наклоном головы.
На миру и смерть красна. Не появись Максим на кухне, то Ника, в приватной обстановке пообещала бы перезвонить, едва только разберется со своим плотным расписанием, а после, дождавшись результата переговоров Котова и Окунева, с извинениями отфутболила бы эту самую Алину в далекие края. Но взгляд Максима из-под челки – настороженный, прелестно хищный, нежный – позвал, черт побери, на подвиги! Из общей песочницы их детства к Веронике протянула ручки девочка, влюбленная в соседского мальчишку как сорок ласковых кошек.
– Хорошо, Алина. Я попробую. Вы мне отправите фотографии помещения, где предстоит работать, или, может, мне приехать и прикинуть на месте, как лучше разместить оборудование для кейтеринга?
– Ой, – снова протянула заказчица, – а как это правильно сделать?
– Правильно, – вздохнула Вероника, глядя в «рысьи» глаза Ковалева, – приехать мне. Вы убранство зала и площадку для кейтеринга будете сами оформлять или…
– Или! – сразу перебила собеседница. – Конечно, «или». Вдруг вам будет что-нибудь мешать, да?
– Хорошо, – без малейшей рисовки вымученно согласилась Ника. – Я уточню свое расписание и позвоню вам относительно предварительной встречи. Пятнадцатое резервирую, да?
– Конечно да! Спасибо, Вероника…
Девушка слушала излияния Алины и смотрела на своего капитана, прекрасно понимая, что, пожалуй, исключительно из-за него она только что дала согласие на дикую, отчаянную авантюру с треклятой ложкой Мессинга. Как будто на слабо попалась.
– Вот смотри, – Игнат показал тонкой металлической клюшкой на внутренности разобранного замка, – для нас с тобой важно, чтобы эта вот штуковина нажала вот на эту хреновину… Понятно?
– Да.
Если придерживаться хронологии событий, то первоначально штуковина с хреновиной назывались как-то иначе. Котов Веронике даже маленькую лекцию прочел про отличия сувальдных, ригельных и цилиндровых замков. Кондитер, правда, не очень прониклась и заскучала. Дабы у той окончательно не размякла тяга к знаниям, Котов быстро перешел к практическим занятиям, и вот тут-то и возникло много непонятностей.
– Игнат, – кисло поинтересовалась ученица, – ты автомобильные права как получил? Купил, украл или, как я, три месяца таскался на курсы по вождению? – Догадливый Котов признал вопрос риторическим и не ответил. – Прежде чем посадили всех блондинок за руль, – продолжила Ника, почесывая свой гнедой затылок, – нас черт знает сколько времени заставляли теорию зубрить. А ты хочешь, чтобы я за пять минут заучила все эти термины? С сувальдами… Да они меня только путают и отвлекают! Я не собираюсь быть слесарем, Котов. Будь проще, – попросила ученица.
И Котов стал. Тыкая стальной палочкой с загогулиной на конце, показывал заинтересованной слушательнице, как двигаются внутренности замка. Что за что цепляется, какой подвох на каком месте возникает, чего нужно добиться для достижения конечного результата.
Занятия проходили в жарко натопленном закутке огромной слесарной мастерской, расположенной на задворках простаивающего завода. Закуток сей довольный согласием Вероники Окунев обозвал «полигоном»:
– Материальной частью и местом для занятий я вас обеспечу. Есть у меня на примете один симпатичный и уединенный полигон. Ни одной живой души не встретите!
Если не считать живой душой страшно мучающегося похмельем сторожа в огромном овчинном тулупе и валенках с калошами, то так оно и получилось. Сторож, практически не проявив к Веронике и Котову необходимого профессионального любопытства, довел их непосредственно до закутка, отгороженного от зала с токарными и прочими станками кирпичной кладкой, ткнул варежкой на верстак, где лежали коробки с новыми замками, и ретировался, оставив после себя могучий выхлоп перегара.
…Котов протянул Веронике две тонкие железки – уже упомянутую клюшку и кусок изогнутой проволоки – и показал прилежной слушательнице на замок, зажатый в слесарных тисках:
– Попробуй. Замок простенький, ты справишься. Главное, помни о том, что я тебе показал, так сказать, в разрезе.
Ника закусила губу, на секунду прикрыла глаза, представляя внутренности точно такого же, но разобранного замка… И храбро воткнула куда надо клюшку. Невероятно удивив саму себя и Котова, заставила замок открыться с первой же попытки.
– Да ладно… – удивленно протянул Игнат, – так быстро? Ловкие же у тебя пальчики, подруга.
Мадемуазель кондитер издала носом победный трубный звук. Попробовал бы Котов за час слепить из кондитерской мастики полсотни ежиков, грибочков и ушастых зайчиков! Так бы пальцы натренировал, что смог бы ремонтировать любую технику на ощупь. Папа Ники, например, всегда звал дочь, когда ему требовалось открутить какой-то особо вредный крохотный винтик отверткой неподходящего размера. И даже если нет отвертки в принципе. Однажды дочка, поразив папку в самое сердце, сумела открутить миниатюрный вредный болтик пинцетом для бровей. Совсем не шестигранным, на минуточку.
– Давай-ка еще раз, – попросил учитель ученицу. Видимо, решил, что первая попытка удалась случайно. Хорошо хоть, «дуракам везет» не произнес.
Ника демонстративно вздернула рукава толстовки, согнулась над зажатым в тисках замком, нацелила на него воровские инструменты… Подцепила клюшкой планку, вставила внутрь проволочку, подергала ее вверх-вниз аккуратно… Щелк! И замок поддался.
– Поверить не могу, – шепнул Игнат за ее спиной. Взял в свои руки ладони развернувшейся Ники, провел большими пальцами по ее подушечкам. – Такие чувствительные… А у тебя талант, оказывается.
– Знамо дело, – довольно согласилась Вероника.
– Даже не знаю, что сказать. – Вор обескураженно покрутил головой и отпустил руки девушки. – Я тебе на всякий случай подготовил отмычки, – достал из кармана связку из нескольких тонких фигурных пластин. – Если судить по фотографии, то с вероятностью в девяносто пять процентов одна из этих отмычек должна подойти к серванту. Но ты творишь такое… Попробуем на ригеле? Мне даже любопытно, как быстро ты с ним справишься.
– Ага. Секундомер включай.
Примерно через час занятий прервались на обед. Вероника достала из сумки пирожки и термос с чаем, Игнат добавил плитку шоколада. Ника, сидя на верстаке и весело болтая ногами, жевала и одновременно спрашивала своего учителя, оседлавшего единственный полигонный табурет:
– А ты долго всему этому учился?
– Моя учеба прошла в полевых условиях, – усмехнулся Котов и, ойкнув, стряхнул с джемпера в подставленную ладонь случайно выпавший из пирога кусочек мясного фарша. – Мне бы такие условия тогда… Наставник дядя Боря на неделю запил бы, если бы ему сказали, что менты могут на «учения» замки закупить и местом обеспечить. Жируем мы с тобой, Ника, за государственный счет.