Его трудное счастье

Тупица! И ведь сам! Собственными руками всё разрушил! Ещё и стоял перед ней, стараясь унизить. А она унизила его! И тем, что выгнала его вместе с Верой на глазах у Заславского, и тем, что на развод подала, и тем, что всё организовала за его спиной. Правда, горевала недолго, интересно, кто же ей ребёнка заделал? Кстати, почему эта Наденька носит её фамилию? М-да, а Кучеров уже не тот молодой, но смышлёный мальчишка, сейчас это уверенный в себе мужчина. Любопытно, он ещё офицер или подался за длинным рублём? Хотя где сейчас те длинные рубли?

— О чём думаешь? — Вера всё так же рассматривала купленную вещь, придирчиво изучая швы и блестящие пуговицы.

Вадим свысока глянул на жену и передёрнул плечами. Как сорока! Лишь бы блестело. И куда смотрели его глаза? Хотя какие глаза, если он себя трезвым-то и не помнит! Может, поэтому и Дениска родился таким слабеньким. А ведь у них с Валей тоже могли родиться дети, но она так была зациклена на своей учёбе, что даже мысли не допускала о беременности! А потом быстро нашла ему замену и в этом плане. Наверное, потому что не любила никогда, просто мужика себе оторвала для престижа. А как же! Не урод, не глупец, при должности и погонах, с перспективой роста. И она медсестра, недоучка! О чём он думает? Всё о том же и о той же! Появилась опять в его жизни шлюшка Валюшка, теперь и не уснёшь. Он оттолкнулся от подоконника, резко развернул жену к себе спиной, чтобы не видеть это вечно недовольное лицо, одним движением прижал её к столу и… Через несколько минут спокойно застегнул молнию на брюках и небрежно бросил:

— Я в гостиницу. Утром буду.

Уехать. Подумать. Решить для себя раз и навсегда. Разрубить этот узел, не слушая угрозы тестя. И поговорить с Фиккером. Пора переводиться в столицу. Не мальчик уже, по гарнизонам и окрестностям мотаться. А потом можно и попытаться вернуть Валюшку… Во всяком случае её мужья или любовники вовсе не помеха для здорового секса. Он натянул перчатки и вышел из корпуса. Холодно, скоро февраль. И очередной пьяный вечер, когда он пытался забыться и оправдать себя. Уже четыре года подряд…

Глава 39

Вадим смотрел вслед спокойно уходящей Вале и ощущал, как его затапливала волна злости и ненависти. Да, он готов был признать, что тихо ненавидит эту красивую, стройную и, чёрт возьми, умную женщину! А злился на себя, потому что в очередной раз ошибся на её счёт…

…Она не удивилась, когда увидела его, не вырвала локоть из его пальцев, она просто медленно повернула голову и молча уставилась на него своими глазищами. Он улыбался и откровенно разглядывал свою жену. Точнее, бывшую жену. Хороша! Как же хороша! И его. Никто и никогда не отберёт у него пальму первенства, тем более этот Кучеров.

— Здравствуй, Вадим. Ты что-то хотел? Говори быстрее, я тороплюсь.

И это всё? Они прожили вместе четыре года! И в итоге — «я тороплюсь»?

— Твои дела могут подождать, не каждый же день ты встречаешься со мной, своим первым мужчиной, — самоуверенно ответил Король и понял, что опять сморозил глупость, когда увидел иронично искривлённые губы. Чёрт, чёрт, чёрт! С этой женщиной всё происходит наоборот. Он жил с ней, ел-пил, спал, занимался сексом где хотел и когда хотел, но так и не разобрался в ней, не понял. Другая бы кокетничала, строила глазки, вздыхала и сбивчиво что-то говорила, как его нынешняя. Но не Валя. Хотя надо признать, она никогда не была кокеткой. Вот и спустя четыре года после их последней встречи ничего не изменилось.

— Да, действительно, не каждый день, — усмехнулась Валя, глядя на бывшего мужа, и спокойно добавила: — И упаси господь от этого в будущем. Теперь извини, мне надо к дочери.

— А ты, как я посмотрю, недолго горевала в одиночестве, — с издёвкой бросил ей вслед Вадим. — Быстро же сходила налево. Со мной, значит, ни детей, ни семьи, а после меня всё сразу организовала. Все бабы одинаковые, главное, окрутить и ребёнком привязать. А ты долго выжидала, чтобы к своему Кучерову в постель запрыгнуть. Помнится, он ещё на интернатуре к тебе клинья подбивал. Дождался, когда ты сама к нему побежала?

— А я просто твой совет в жизнь воплотила, — пожала плечами Валя и невинно хлопнула ресницами. — Ты же его имел в виду, когда говорил о молодых хирургах, которые ошивались рядом со мной? Почему же не послушаться и не поступить именно так, тем более, что с ним я, наконец, поняла, кто я и каково моё место в этой жизни.

— Кто ты? И где твоё место? — Король усмехнулся. — Это и так было понятно. Твоё место, как и всех остальных баб, у плиты!

— Ага, — пробурчала Валя, обернувшись к дверям палаты, где её ждала Надюшка, и неожиданно вспомнила ответ медсестры на такое же заявление. — У твоей могильной.

— Ты…

— Что я? Ну что я? — неожиданно со злостью ответила Валя. — Что тебе надо? Чего ты пристал ко мне? Кто ты такой, чтобы мне «тыкать»? Что, не нравится, когда так с тобой разговаривают? Знаешь, я недавно поняла, что жизнь cтaновится нa пoрядок пpoще, когда ocoзнaёшь, чтo еcли ты кoму-тo не нравишься, кого-то не устраиваешь, если человек злится и выходит из себя, тo этo не твои пpoблемы, a егo. А ещё я хочу тебе сказать, что ты многому меня научил. Спасибо, потому что сейчас я оцениваю своего мужчину совсем по-другому. Слабый мужчина свою женщину оскорбляет, унижает, создаёт невыносимые для неё условия жизни, чтобы самому себе казаться сильнее. Сильному мужчине казаться сильным не нужно, он свою женщину бережёт, заботится о ней. Любит… Ему важно, чтобы его женщина рядом с ним была просто счастлива. А ты никогда не сможешь поступать таким образом, потому что любить не умеешь. И больше мне сказать тебе нечего. Прощай.

Она резко повернулась и спокойно пошла по коридору. Вадим нервно передёрнул плечами и зашагал в другую сторону, стараясь как можно быстрее покинуть это отделение, тем более у него назначена встреча в министерстве. Он остановил частника и уже через несколько минут был в приёмной генерала Фиккера. Неизменный секретарь генерала Ирина Павловна с застывшей усталой улыбкой предложила ему подождать, так как у Романа Игоревича был важный гость из Центрального госпиталя. Король устроился у окна, глядя на грязный снег и тёмные кучи мусора вдоль проспекта, прокручивая в голове их разговор с Валей. Она изменилась. Даже разговаривает как-то по-другому, смелая стала, а уж её фразочка о могильной плите вообще за гранью! Если бы они не были в стационарном отделении, он бы не стерпел этого хамства. Просто не хотелось затевать разборки у всех на виду, ещё и у входа в палату, где лежал его сын, а Денис не любит громких разговоров. Что бы подумала его нынешняя жена, его никоим образом не волновало, так сказать, от слова «совсем».

— Ирина Павловна, зайдите ко мне, — раздался искажённый динамиком голос генерала; секретарь быстро поднялась, схватила блокнот и распахнула дверь в кабинет. — Сегодня ещё есть посетители?

— Да, Роман Игоревич, в приёмной ожидает полковник Король.

— А, ну пусть заходит, он нам с подполковником не помешает.

Послышался звук отодвигаемого тяжёлого стула. Секретарь генерала улыбнулась Вадиму и пригласила его в кабинет своего начальника. Король встал, отдёрнул китель, шагнул в кабинет и замер. Кого он меньше всего ожидал застать в кабинете начальства и, чего уж там, вообще хотел бы видеть, то этого мальчишку, выскочку Кучерова. И не только в кабинете Фиккера, но и в жизни вообще. Кстати, и одет он в зимнюю куртку, а его, полковника Короля, заставили сдать верхнюю одежду в гардероб. Видимо, забегает к Фиккеру часто, вот тебе и молодые-рьяные.

— Заходите, Вадим Васильевич. Вы знакомы с Валентином Павловичем? Это, Король, будущее нашей хирургии. Мы уйдём, а вот такие Кучеровы заменят нас. И думаю, что не только догонят, но и перегонят. Ты, Валентин, не тушуйся, не тушуйся, я правду говорю. Всегда. Во всяком случае стараюсь, вот Ирина Павловна не даст соврать. Ирина Павловна, вы нам чайку организуйте и идите домой. Наверняка есть чем заняться в конце недели.