Его трудное счастье

Валя скинула туфельки и с наслаждением подвигала пальцами — каблуки, конечно, здорово подчёркивают стройность ног и делают походку немного заманчивей, но всё же лучшим моментом во всей этой истории о красоте является миг освобождения уставших стоп. Она заглянула в комнаты, поражаясь минимализму, с которого им придётся начинать новую жизнь. Но это пустое, главное, чтобы был мир и гармония. А родители? Ничего, пройдёт время, они поймут свою единственную дочь. Тем более они просто не знают, какой замечательный муж достался их дочери.

Валя постояла у окна, рассматривая белоснежные высотки и вспоминая, как однажды на каком-то празднике хирурги вспоминали свою службу и молодость. Тогда она и узнала, что Вадим Васильевич служил в Афганистане, был награждён орденом Красной Звезды, а ведь такой орден не дают абы кому и абы за что, значит, воевал, спасал, оперировал он на совесть. Недаром в настоящее время он считался ведущим хирургом, и только Денис Викторович Заславский, официально занимающий должность Главного хирурга, был, по мнению Вали, и грамотнее, и опытнее. Но и старше, а это значит, что у Вадима ещё всё впереди.

В замке провернулся ключ и занимавший мысли Валентины Вадим вошёл в квартиру с двумя огромными пакетами продуктов. Он занёс тяжёлую ношу на кухню и резко повернулся к жене:

— Иди ко мне, Валюшка, я очень тебя хочу, моя девочка.

Он не стал дожидаться ответа, схватил Валю в охапку и посадил на пустой кухонный стол, заставив откинуться назад. Вадим завёл её руки вверх, с силой подтянул к себе, сминая лёгкую весеннюю юбку и сдёргивая с жены белые хлопковые трусики. Надо что-то делать с её бельём, конечно, хлопок несомненно полезен для женского тела, да только не вызывает и малой доли взрыва желания и страсти, но об этом мы подумает потом, а пока…

— Валюшка, — простонал Вадим, уткнувшись лбом в локоны стонущей жены. — Моя девочка…

***

Утро следующего дня выдалось хлопотным. Надо было сдать в аптеку ящики с инструментарием и лекарствами, подписать массу документов и, наконец, встретиться с коллегами. Со дня их отъезда прошло всего лишь чуть больше двух месяцев, но Вале казалось, что прошла жизнь! Они с Вадимом зашли в хирургический корпус и улыбнулись, направляясь в разные стороны — Король в отделение неотложной хирургии, а Валя в родной операционный блок. Дежурная смена как раз переодевалась, когда Валя зашла в комнату отдыха.

— Валька! Девчонки, наша лягушка-путешественница вернулась! — закричала Лена Золотницкая по прозвищу Золотая. — Ну, рассказывай! Как перенесла переход через океан? Я в своё время всю палубу прогулочную вчерашним салатом украсила, — засмеялась она и скривилась. — Наверное, никто из нас так тяжко эту самую морскую болезнь не переносил, да, девчонки?

Света Рыжикова усмехнулась, но кивнула, а затем тихо спросила:

— Валь, а что произошло? Ты изменилась как-то. Будто повзрослела.

— Девочки, а я замуж вышла, — тихо ответила Валентина и внимательно посмотрела на сестёр. Когда-то, закончив медучилище, они все вместе пришли работать в госпиталь и вскоре перевелись в операционный блок. Некоторые ушли — не выдержали напряжения и ответственности, но трое остались. Они были ровесницами и старше Вали лет на тринадцать, но тяжёлая работа сделала их близкими людьми.

— Так, а вот с этого места поподробнее, — ответила за всех Евгения Шахова. — И для начала — кто у нас муж?

— Наш Вадим Васильевич Король, — тихо сказала Валя и посмотрела на медсестёр, что стояли рядом с ней.

Шахова медленно опустилась на мягкий диван, Золотницкая помассировала ноющие виски. Они внимательно смотрели на умолкнувшую Валю, коротко переглядываясь между собой.

— Нормально, — хрипло проговорила Шахова. — Валюш, а ничего, что он женат?

Валя улыбнулась и села рядом с ней:

— Нет, он в разводе, девочки. Он развёлся с женой, когда понял, что любит меня.

Медсёстры опять переглянулись, и Света Рыжикова тихо заметила:

— Валь, а ты уверена, что это не афера какая-нибудь? Король тот ещё чертила.

— Но ведь сердцу не прикажешь!

— Ой, можно подумать, что он своей жопе командир! — воскликнула Шахова. — Да, Валька, умеешь ты удивить, чего уж там. А может, девки, он и правда того, влюбился? Ты на нас внимания не обращай, мы уже взрослые бабы, замужние, за тебя просто переживаем. Но ты помни — если чё, мы его быстро закопаем.

— Не надо, — с облегчением ответила Валя. — Ладно, девочки, пошла я. Жень, когда мне по графику на смену заступать? Тут ничего не изменилось?

— Да всё по-старому, вот только интерны-хирурги у нас появились, хорошие ребята, толковые. — Шахова провела пальцем по графику дежурств и задумчиво произнесла: — Твоя смена на воскресенье выпадает. Знаешь что? Ты давай выходи в понедельник, а выходные тогда с мужем проведите. А родители твои как? Вадим им понравился?

Валя опустила взгляд и молча качнула головой:

— Они не одобрили мой брак, а с Вадимом они не знакомы. Ну я пойду? Спасибо вам, девчонки, за всё.

Сёстры дождались, когда за Валей закроется дверь, и молча переглянулись. Да, такого поворота никто не ожидал.

— И чего думаете по этому поводу? — тихо спросила Рыжикова и по привычке сложила руки на груди.

— Тут и думать нечего, всё додумали до нас, — отозвалась Золотницкая. — Сейчас нам предстоит бой выдержать с анестезистками — там эта новенькая Вера Ильчанова на Короля свои планы имела, а наша Валюша ей дорогу перешла. Так что держитесь, начнётся скоро!

В коридоре стукнула дверь, и через несколько секунд в комнату вошёл Алексей Вегержинов, нынче хирург-интерн:

— Золотая, мойся! Аппендюк поступил, — с улыбкой проговорил он и уставился на молчащих подруг. — А чего у вас лица такие, будто вы хоронить кого-то собрались? Что случилось-то?

— Ничего, Алёша, — тихо ответила Шахова и тяжело вздохнула. — Просто мы, женщины, легко делаем из мухи слона, из пустяка скандал, а из мудака любимого мужчину. Волшебницы, блин! Ладно, по коням. Я так понимаю, что сегодня ты успел раньше Кучерова, поэтому и на операцию моешься?

Вегержинов кивнул и пожал плечами:

— Вальку попросили помочь какие-то коробки к старшей перенести. Я правильно понял, что ваша бригада вернулась из заокеанской командировки?

Медсёстры опять переглянулись и кивнули — новость о браке Короля и Баланчиной до сих пор казалось нереальной.

— Ладно, — встала Золотницкая, — всё равно сейчас на сухую не поймём ни черта. Пошла я в операционную. Рыжая, вали уже домой, а то ты сегодня задержалась как никогда. Вот смотри, Алексей, и запоминай: учёные утверждают, что гепард — самое быстрое животное на планете. Это они просто не видели нашу Рыжикову, собирающуюся домой после дежурства. Давай команду, пусть больного подают!

Елена ушла в операционную, Шахова и Рыжикова выложили операционные костюмы и бахилы на диван. В этот момент в комнату отдыха влетела сестра-анестезистка, недавно вспоминаемая Вера Ильчанова, и с порога заявила:

— А вы чего не помытые ещё? Там уже больного подают! Или новости о своей Баланчиной перевариваете? И что он только в ней нашёл?

Шахова выпрямила спину и с кривой улыбкой посмотрела на развязную девицу:

— Как что? Походка у неё красивая, глаза опять же — один правый, другой левый. Тебе, Верка, не понять. А теперь рот закрыла и пошла вон отсюда! Здесь хирурги переодеваться будут.

Девушка фыркнула и выбежала из комнаты, а Шахова пожала плечами и обратилась к Свете Рыжиковой:

— Поехала и я домой, а то в прошлый раз в автобусе после смены ехала, рядом сидел мужчина с маленьким сыном на коленях. Мальчик поворачивается к папе и говорит: «Пап, давай уступим место тёте, а то она выглядит так, как будто сейчас сдохнет». Что-то не хочется опять такое услыхать в своей адрес.

Она закрыла дверь и быстро пошла в сторону раздевалок, стараясь делать вид, что не замечает стоящих неподалёку Валю Баланчину и обнимающего её Дениса Викторовича Заславского. Главный хирург принимал Валюшу на работу и относился к ней как к дочери. Евгения свернула за угол и остановилась.