Его трудное счастье

— Валь, они сейчас часто зависают у него в кабинете. Я бланки относила на подпись, вот он тогда и брякнул, что ты на свои кровные учишься. И он не собирается тебе помогать, потому что только так ты сможешь понять, что выбрала не тот путь. Извини.

— Но он прав в чём-то. Я сама так решила.

— Господи, — всплеснула руками Шахова, — ты, блин, его ещё и оправдываешь? Ну как ей втолковать, что Король вовсе не король, а валет!

— Женя, не надо. Не надо мне ничего говорить, предлагать мне всякое. Я не могу, понимаете? Я его жена. И буду таковой при любых условиях. Можно соблазнить женщину, у которой есть муж. Можно соблазнить женщину, у которой есть любовник. Можно даже соблазнить женщину, у которой есть и муж, и любовник. Но нельзя соблазнить женщину, у которой есть любимый, ибо у неё уже есть всё, что ей нужно, — проговорила Валя, глядя в пол.

— Любимый? Ну-ну… Ладно, закрываем тему. Я только тебя об одном прошу — не вздумай оправдывать ещё и любое насилие.

— Ты что? — воскликнула Валя и обхватила себя ладонью за шею. — Он никогда не обижал меня.

Шахова выдохнула через сложенные в трубочку губы, махнула рукой и обратилась к Рыжиковой и Золотницкой:

— Я сейчас заскочу к Заславскому, может, новости какие есть, а вы пока переодевайтесь, на стол накрывайте. Если не работать, то хотя бы чаю напьёмся. Всё, я к главному.

Валя посмотрела на суетящихся медсестёр и неожиданно усмехнулась. Она так рьяно доказывала, что Вадим не обижает её, а как тогда назвать его прошлые вызовы в кабинет? Разве это было не насилие? Да и сейчас такое часто случается вечерами дома. Его не интересует занятость или самочувствие Вали, она всегда должна быть готова по первому зову всё бросить и подчиниться. Потому что жена, Валюшка, маленькая шлюшка… Но сегодня, когда она испугалась и побежала к нему, он же не отвернулся! Не стал смеяться, не рассердился, он успокоил и помог собраться с мыслями и силами. Значит, он тоже любит её. А трудный период в их жизни пройдёт, и всё опять будет хорошо. Наверное…

Глава 16

Малыш Воеводин родился ночью двадцать первого ноября. Совершенно обалдевший отец истоптал весь заасфальтированный пятачок перед роддомом в ожидании известий. Он часто поднимал глаза к тёмному осеннему небу, будто просил помощи у высших сил. И когда дежурная нянечка с улыбкой постучала в окно, Дмитрий рванулся вперёд и тут же резко остановился — в руках доброй женщины появился туго запелёнатый столбик с недовольным личиком красного цвета. Сын! Дмитрий судорожно сглотнул и потряс головой, но столбик никуда не делся, а наоборот стал демонстрировать отцу и всем окружающим свой характер — малыш так заорал, что Воеводин неожиданно для себя расхохотался. Сын! Михаил Дмитриевич Воеводин. Мишутка. Его и Людочки. Он взъерошил короткий ёжик волос и согласно кивнул, когда женщина, держащая на руках его сыночка, попрощалась коротким взмахом руки.

Дмитрий вышел на проезжую часть широкой улицы возле роддома и раскинул руки, глядя в небо. У него родился сын, продолжение его на этой планете. Теперь и умереть не жалко. Только бы Людочка не волновалась из-за его очередной командировки. Теперь в родительский дом, сообщить маме радостную новость и ещё раз глянуть на комнату, где отныне будут жить Людмила и Михаил Воеводины. А у него есть ещё неделя, потом в часть и куда прикажут. И опять редкие звонки и письма, лишь бы военные почтальоны не потеряли его в аду боёв.

Дмитрий сел в остывший салон автомобиля, завёл мотор и откинулся на спинку сиденья. Вот и наступил возраст Христа. А ведь правду говорят, что у мужчин в жизни что-то меняется в этом возрасте, вот и у него произошли глобальные перемены. И какие! Всем на зависть. Он вытащил пейджер и отправил короткое сообщение брату и друзьям. Валька Кучеров и Лёха Вегержинов остались самыми близкими ему по духу людьми. И пусть сейчас один в Питере, другой в Москве, но всё равно будто бы рядом. И Валюша, единственная подруга любимой, которая всё грустнее день ото дня. И всё чаще Воеводину почему-то казалось, что не Король ей нужен был, а Кучер! Ну что взять с короля? Блестящая корона и гнусный характер, а вот простой кучер может стать именно тем, кто и поможет, и поддержит, и деньгами ссудит в конце концов! А то Дмитрию на прошлой неделе пришлось альбомы для рисования на двоих покупать, и что они только рисуют в том своём медине? Сейчас к маме, а через несколько дней взять на руки своё маленькое сокровище…

А через несколько дней пошёл дождь со снегом, превращая городские дороги в мешанину грязи и воды. Широко улыбающаяся Люда вышла из дверей роддома, поглядывая на мужа, который нёс сына на руках, не отрывая взгляда от спящего мальчика.

— Воеводин, твою же облепиху! Твоя королева в восхищении! — весело заявила Люда и приподняла бровь, глядя на мужа и опуская взгляд на свои тапочки.

— «Королева в восхищении!» Только моя жена могла так элегантно охарактеризовать состояние, соответствующее фразе «полная жопа», — пробурчал Воеводин и аккуратно передал свёрток с сыном стоящему рядом замполиту. — Смотри мне, убью!

После чего быстрым движением снял с плеч шинель и небрежно бросил её под ноги своей королеве. Стоящие рядом офицеры хмыкнули и тут же повторили поступок командира. Люда важно кивнула и спустилась по лестнице, стараясь грациозно шагать по шинельной дорожке в домашних тапочках с мордочками котят. А замполит так и остался стоять на пороге, рассматривая недавно появившегося на свет человека.

— Отдай, — грозно прошептал Воеводин. — Теперь ты следующий, майор. Хватит откладывать это дело на потом. И девку рожай, чтобы моему Мишутке невеста уже готовая была, понял?

Наблюдавшие эту сцену медики уже открыто смеялись, махая на прощание подаренными им цветами:

— Все приходите, — тихо проговорила пожилая акушерка, — дети всегда в радость. Даже если и непослушными растут.

Люда села в машину, Дима аккуратно устроил сына у неё на руках, обежал машину и что-то тихо сказал одному из офицеров. Тот серьёзно кивнул и махнул рукой друзьям, после чего они собрали шинели с грязного асфальта и быстро погрузили всё в армейский УАЗ. Машины разъехались в разные стороны, Люда помахала рукой друзьям мужа, прижала сына к себе и тихо спросила:

— Вы когда уезжаете?

Воеводин коротко глянул на жену и так же тихо ответил:

— Завтра, Людочка.

Она молча кивнула, отвернувшись к окну, помолчала несколько секунд и уточнила:

— Кавказ?

Воеводин сжал руль и выдохнул:

— Да. Ты только не нервничай, Людочка. Тебе о сыне думать надо. И ещё. Я очень прошу тебя — не бросай институт, пожалуйста. Мне будет спокойнее, если я буду знать, что ты исполняешь свою мечту. И я обещаю, что буду писать и звонить часто-часто.

Люда вдруг усмехнулась и махнула рукой:

— Воеводин, не морочь мне то место, где спина заканчивает своё благородное название! Мне твои звонки и письма не так важны, как ты сам. Рядом. Живой и относительно здоровый. А я буду ждать. Собственно, как всегда.

Дима улыбнулся и вывернул руль, въезжая во двор родительского дома. Люда поправила одеяло и голубой бант. Ну вот опять она остаётся одна. Хотя нет, теперь их стало больше, Воеводиных, которые будут ждать. Ждать и надеяться.

***

Валя быстро записывала химические формулы, сравнивая их с написанными на огромной доске.

— Валь, ну как мне со следующей лекции уйти, а? — Люда записала очередную полуреакцию и мельком глянула на подругу.

— Ой, можно подумать, сама не знаешь! — откликнулась Баланчина и пожала плечами: — Просто подойти к профессору, объясни ситуацию. Ребёнку всего месяц, он сам отец, войдёт в твоё положение. Тем более ты у него в любимицах чуть ли не с первых лекций. Это надо было додуматься ляпнуть «какие ваши годы, Алексей Алексеевич, родите ещё одного сына и назовёте, как ваша душа пожелает».

— А что такого? — тихо пробурчала Люда. — Сам виноват! Не надо было во всеуслышание говорить: «Как я жалею, что своего второго сына не назвал Кальцием». Кальций у него туда пошёл, потом туда сунулся, а там ещё калий с натрием и эти клеточные канальцы. Как они это помнят всё, ума не приложу.