Страница 18 из 72
— Ну что, Кучер? — Воеводин, следивший за выгрузкой, передал пакет документов подбежавшему сержанту и похлопал себя по плечам. — Блин, отвык я от родной погоды! В Азии и в Боснии как-то потеплее было. Куда прёшь! — Майор выругался и замахал руками, направляя тяжёлую бронированную машину в нужном направлении. — Ладно, Валентин, до встречи, пошёл я своих балбесов строить.
Они пожали друг другу руки, и Воеводин быстро ушёл в сторону огромных самолётов, по опущенным рампам которых медленно спускалась гудящая техника. Десантники рядами выходили из кажущихся бездонными салонов, неся за плечами рюкзаки и оружие.
— Махина! — восторженно произнёс Вегержинов. — Что год назад я любовался этим, что сейчас. Лишь бы не просрать всё это в ближайший десяток лет.
— Откуда такие мысли, Алексей?
— Да что-то мне не нравятся новости, что последние месяцы до нас доходили. Ты после выгрузки куда?
— В лазарет, — коротко ответил Кучеров. — Мужики пусть по домам расходятся, всё-таки год с жёнами и детьми не виделись.
— А ты? К Нине не пойдёшь? — Вегержинов посмотрел на друга, увидел кривоватую ухмылку и бодро заметил: — Ну тогда погнали, а женатики пусть по домам разбредаются. Везучие черти! Правду говорят, что человеку должно повезти три раза: от кого родиться, у кого учиться и на ком жениться. Вот пускай со своими везунами разбираются, а мы с тобой ящики распаковывать будем до состояния «что упало, то устало». А потом мы с тобой, брат, задачку одну порешаем.
— Ты меня уже напрягаешь, Вегер. Какую задачку ты решать собираешься?
Алексей закинул голову вверх, посмотрел в тёмное небо и тихо ответил:
— Ты, Валентин, горло начмеду перегрызи, но добейся, чтобы тебя в столицу на учёбу отправили. А я решил в магистратуру родной академии податься. Знаешь, если уж быть хирургом, то первым. Где-то в хвосте телепаться — не для меня, а вот «Организация медицинского обеспечения войск» — это моя тема. А как стану начальником госпиталя, тебя к себе перетяну, будешь у меня нейрохирургическим отделением руководить.
— А почему ты думаешь, что в хвосте останешься?
— Потому что только на войне понял, что ты всегда на три шага впереди будешь, Валька, потому что у тебя золотые руки. А у меня так, позолоченные слегка. А вот что-то организовать, построить, запустить в работу, бумаги правильно оформить — это моё. Знаю, что ты сейчас скажешь.
— Что?
— Что я кому-то дорогу перешёл.
— Не глупи. Начальник тоже должен представлять, чем и как хирурги дышат. И не только хирурги. А ты нашу кухню изнутри знаешь. Так что если твоё решение твёрдое — так и должно было случиться. Рапорта когда писать будем?
— Как называемый отпуск в три дня закончится. Да и с Димычем встретиться надо.
Валентин улыбнулся и заметил:
— Димычу не до нас скоро будет. Думаю, что недолго ему в одиночках бегать осталось, недаром телефон обрывал в последние недели. Его Людочка ждёт. Правда, она ещё не знает, что именно её ждёт. — Офицеры засмеялись, вспоминая, как Воеводин с шальной улыбкой рассматривал купленное тоненькое кольцо.
Рядом раздался скрип тормозов, они побросали рюкзаки в подъехавшую машину и направились в санчасть — надо принять груз и распределить его по помещениям, разбирать всё будут уже завтра.
***
Люда глянула в низкое февральское небо и тихо сказала:
— Знаешь, я, наверное, в общежитие буду перебираться. Мне едва хватает денег на жизнь со стипендии и полставки, отдельная квартира, хоть однушка и моя по праву, мне уже не по карману, буду сдавать. Есть и плюсы от такой жизни, конечно. Останусь навсегда стройной, потому что питание у меня трёхразовое, пирожок во вторник, среду и четверг. Большего себе позволить не могу.
— Люд, я всё прекрасно понимаю. Но ты же догадываешься, что в общаге тебе будет не так спокойно?
— Знаю, а что делать? И на химию я завтра решила не идти.
— Ты рискуешь, Люд. — Валя натянула варежки и пристально посмотрела на подругу. — Помнишь, что есть три причины неявки на завтрашнюю лекцию. Первая — просто умер. Вторая — заболел и умер. И последняя — убили. Всё остальное — отмазки. А если затеют перекличку, даже я не смогу тебя прикрыть.
— Понимаю, — с тоской прошептала Люда. — Но не могу я сидеть тут, когда Димка мой прилетел. Плевать на всё, завтра же поеду к нему в часть.
Валентина улыбнулась и толкнула Люду плечом:
— Ты же даже не знаешь, где его искать, а собираешься куда-то к чёрту на кулички. Лучше выспись на выходные!
— Ничего, по случаю нашей долгожданной встречи и моего личного юбилейного недосыпа, я надену свои праздничные мешки под глазами. Так и поеду. Чего молчишь?
Люда повернула голову к Вале и нахмурила брови, потому что подруга с широкой улыбкой смотрела куда-то, совершенно не скрывая своей радости. Басурина знала, что отношения с мужем у Вали становились всё более сложными, поэтому с удивлением проследила за её взглядом и уже через несколько секунд рыдала, крепко прижатая к любимому.
— Ты откуда взялся? Ты когда приехал? А ты надолго? Ты дома у мамы был? — Она гладила Воеводина по щекам холодными пальцами и не отрываясь смотрела ему в глаза. Дмитрий опять прижал Люду к себе, прикрыв глаза и прижавшись щекой к съехавшей на бок шапке с пушистым помпоном.
— Другого места не нашли для выяснения отношений? — раздался недовольный возглас. Люда оторвалась от Дмитрия и резко повернулась, чтобы колко ответить, но замерла, увидев перед собой строго профессора с кафедры химии.
— Извините нас, — с улыбкой ответил Воеводин. — Мы целый год не виделись.
— Дима в Югославии служил, — тихо добавила Люда и смущённо улыбнулась преподавателю. Тот усмехнулся и качнул головой:
— Вам сколько отпуска положено, молодой человек? — Профессор поднял брови, а затем протянул ладонь, пожал Воеводину руку и уже уходя заявил: — Забирайте эту хулиганку на завтрашний целый день. Так и быть, завтра я перекличку перед лекцией проводить не буду.
Воеводин усмехнулся и быстро вытащил из кармана зимней куртки коробку с кольцом, щёлкнул замочком и вопросительно посмотрел на свою Людочку.
— Ну раз так, — воскликнул профессор, — даю слово: до конца недели на своих лекциях я не буду интересоваться присутствием некоторых студенток! Поздравляю! И с тем, что вернулся живым, тоже. — Он медленно пошёл к ожидавшей его машине, Дмитрий кашлянул и сказал вслед уходящему мужчине:
— Там не так страшно, как было всего несколько лет назад в другом месте.
Профессор оглянулся, уже усмехаясь и кивая, будто не понаслышке знал о военных буднях. Валя приблизилась к обнявшейся паре и коротко заметила:
— Я слышала в деканате, что его сын в командировку улетел. Может, вас сменил?
— Может, — пожал плечами Воеводин. — Но это и правда не так страшно оказалось, честное слово. А теперь, девчули, быстро в машину, я вас домой отвезу.
Валя нырнула в тёплый салон, устраиваясь на заднем сиденье, а Люда села рядом с Дмитрием и не сводила с него счастливых глаз.
— Весело тут у вас студенты живут, я пока вас дожидался, многое услышал. И когда только учатся? Одни гульки в голове.
— Вот и я о том же, — тихо заметила Валя и поймала взгляд Дмитрия в зеркале заднего вида. — Люда решила в общежитие перебираться, хотя я прекрасно понимаю её трудности.
Воеводин мельком глянул на смутившуюся любимую девушку и кивнул, подтверждая свои слова:
— Об этом мы вечером поговорим. Валюш, ты место жительства не сменила?
Валя мотнула головой и уставилась в окно. Не сменила, но всё чаще и чаще задумывалась об этом. А ведь она тоже работала сутками в выходные и по ночам в будни, как и Люда, и по той же причине. У неё банально не было денег, а на стипендию не особенно разгуляешься. Хотя сейчас не до прогулок. В тот вечер, когда они с Людмилой узнали, что стали студентками, Вадим молча выслушал жену, а потом внезапно сказал:
— Надеюсь, что твоя учёба не скажется на наших отношениях. Но предупреждаю тебя, что будущие трудности, а они будут — поверь мне на слово — я разгребать не буду. Ты сама всё решила, это был твой выбор, а потому со всем разбираешься сама.