Хозяйка лавандовой долины

— Известняк — осадочная, обломочная горная порода, состоящая из карбоната кальция CaCO3.

Не показалось! Что это может быть? Замок живой и разговаривает со мной? Но почему голосом старого профессора? Или это… и есть магия?!

Чтобы проверить свою теорию я перещупала в комнате всё, что только было можно. Голос в голове появлялся, только если я касалась предметов, сделанных из камня. На деревянную кровать он никак не отреагировал. Зато стоящая на каминной полке бронзовая статуэтка тоже получила описание металла, из которого она состоит.

Это же мечта геолога! Мне бы эти способности да в прежней жизни, вот бы папа порадовался!

Вспомнила родителей и на меня сразу накатила тоска, решив оставить свои исследования на завтра, потушив остаток свечи, забралась в кровать, обняла подушку и почти мгновенно заснула.

Утро наступило с деликатного шебуршания. Нянюшка уже проснулась и по привычке занималась мелкими бытовыми делами — именно сейчас она перекладывала с места на место вещи в моей гардеробной, ставшей на эту ночь её спальней.

Я проснулась и некоторое время лежала не шевелясь, просто глядя на сводчатый потолок. Вчера столько всего случилось, мне требовалось немного свободного времени, чтобы спокойно всё обдумать.

Когда нянюшка в третий раз тихонько выглянула из гардеробной, не выдержав, я решительно встала с постели. Сначала осмотрю свои новые владения, а уж потом буду думать дальше.

Интересно, что там решил капрал Рэд? Устоит ли он перед моим предложением или заглотит приманку?

Капрал не устоял. Только я оделась и спустилась к завтраку, как Роберто доложил о визите начальника гарнизона. Тот пришёл просить разрешения отправиться на охоту.

Получилось!

Теперь солдаты будут отрабатывать своё пропитание, уж я об этом позабочусь! Лишние руки в замке ой как пригодятся! Сегодня, на свежую голову, я видела, что от его былого величия мало что осталось.

Слуги, нужно отдать им должное, как могли, поддерживали чистоту и порядок. Но всюду виднелись следы упадка и бедности. Немногочисленные ковры выцвели и истончились от времени, мебель требовала починки, гобелены потускнели. Даже позолота на картинных рамах и та осыпалась.

Замок сейчас можно было сравнить с рукотворной каменной пещерой — холодной, дикой и мало пригодной для жизни. Кругом, куда ни глянь — только серые каменные стены и даже заглядывающие сквозь узкие окна солнечные лучи совершенно не исправляли ситуацию: замок по-прежнему казался нежилым. Не была в нём того особого уюта, присущего домам, где кипит жизнь.

Может всё дело в том, что этот каменный монстр до сих пор никому не был нужен?

После завтрака, экономка, при ближайшем знакомстве оказавшаяся очень милой женщиной, повела меня по комнатам. Сначала мы осмотрели кухню.

Что ж — чисто, серо, бедненько. Посуде не знаю даже сколько лет. Громоздкие кастрюли и сковороды могли напугать своим видом кого угодно, но кухарка Мари прекрасно с ними управлялась. Вдоль одной из стен расположились два очага — один такой большой, что в нем с лёгкостью можно зажарить целого быка или барана. Вон и вертел торчит.

Второй очаг немного меньше, именно на нём и готовилась вся пища в замке. На полу возле плиты я заметила несколько корзин с сухими ветками и непонятными коричневыми лепёшками. Прямо у меня на глазах кухарка подхватила одну из лепёшек и закинула её в огонь.

На мой вопрос:

— Что это?

Мне ответили:

— Кизяки!

Видя, что я так ничего и не поняла, Луиза пояснила, что это особый вид топлива, который изготавливают из высушенного на жарком южном солнце навоза домашних животных, предварительно налепив из него вот таких вот лепёшек.

Сюда кизяки доставлялись из деревень. Они заменяли часть денежных податей, так и селяне были довольны и замок как-то справлялся с отсутствием дров.

— Дрова! Или другое топливо, — отметила я у себя в голове первый пункт. Не знаю, какие тут зимы, но готовить пищу действительно как-то нужно. Да и камины не просто так установили.

Мы пошли дальше, осматривая полупустые шкафы, в которых по большей части находилась простенькая глиняная посуда. Между двумя такими шкафами я и обнаружила ещё одну плиту, внешний вид которой мне был более привычен, чем сложенные из камней очаги.

— Что это? — я интересом рассматривала три круга, напоминающие блины на обычной электрической плите, вот только электричества тут и в помине не было.

— Да она уже лет двадцать как не работает — магический кристалл совсем разрядился, — махнула рукой экономка, открывая дверь в одну из кладовых.

В кладовке было просторно и всё от того, что хранить тут особо было нечего. Я сразу узнала стоящие в углу мешки с крупой, так удачно выторгованные мною на рынке. Кроме них стояло ещё несколько ящиков с фасолью и непонятным зерном, похожим на горох. На полках нашлись горшочки с мёдом, но их оставалось совсем мало.

Овощи и другие скоропортящиеся продукты хранились в подвале. Тут действительно было очень холодно, и чем дальше от входа находился отсек, тем холоднее там было. Впрочем, кроме нескольких корзин с купленными мной же овощами тут почти ничего не было.

Чем же они питались?

Ходившая за нами следом нянюшка совсем замёрзла, оглушительно чихая.

— Всё выбираемся наружу, смотреть тут всё равно особо нечего! — велела я, сама уже прилично продрогшая. Не хватало ещё простыть! Тут ведь и лекарств приличных нет!

Вместо дальнейшего осмотра мы вернулись на кухню. Подойдя ближе к горящему очагу, я зябко передёрнула плечами, попросив:

— Мари, сделайте нам чаю.

Кухарка тут же засуетилась, наливая стоящий на плите кипяток в два симпатичных бокала и ставя всё это на поднос, собираясь отнести в столовую.

— Мари, налейте ещё один бокал, Луиза тоже сильно замёрзла и нам всем требуется немного согреться.

Сама бы я с удовольствием расположилась прямо тут, возле горящего огня. Тут было тепло и вкусно пахло. Но Эбби так глянула на меня, что я поняла — ворчания потом не оберёшься. Пришлось идти в столовую.

Горячий травяной чай быстро согрел нас, поднимая настроение. Через несколько минут к нам присоединилась и Луиза. Щёки экономки порозовели, она явно пила чай впопыхах, но в тоже время в её взгляде читалась благодарность.

Мы обошли весь первый этаж. Библиотеку я уже видела, туда заглядывать мы не стали. Бальный зал был огромен и пуст. Судя по толстому слою пыли на полу тут давно никто не бывал. Будуар или как я его окрестила — малая гостиная тоже не пользовался популярностью. Но тут хотя бы стояли два дивана и три кресла, прикрытые сверху кусками старой ткани, которые вероятнее всего когда-то были оконными портьерами.

Ладно, мне эта комната пока тоже без надобности, поэтому идём дальше.

Хозяйский этаж был немного меньше, я мельком заглянула в комнату, практически повторяющую мою собственную спальню, только в более тёмных тонах. Скромно и безлико.

Напротив мужской спальни располагался кабинет, вот тут я немного задержалась — ведь мне нужно место для работы.

Кабинет мне понравился. Прямо возле окна стоял массивный деревянный стол, даже больше чем его собрат в библиотеке. Одна стена от пола до потолка занята полками, сейчас совершенно пустыми, у другой стены расположился диван, больше похожий на деревянную скамью со спинкой и подлокотниками, такое же кресло стояло возле стола.

Но самое главное находилось над диваном. Там висела огромная карта долины Лафкардии, такая подробная, что на ней можно было даже посчитать крыши домов в каждой из деревень.

Конечно, эта карта во многом устарела, висит она тут вероятно уже очень давно. Но меня восхитил размах, с которым она была изготовлена. Я коснулась кончиками пальцев краешка карты.

— Интересно, из чего её сделали?

Я совсем не ожидала, что мне ответят, но кажется, экономка знала о замке всё!

— Это бараньи шкурки. Выделанные и сшитые между собой, — пояснила Луиза.

Уходить отсюда не хотелось, но меня ждала экскурсия по ещё не осмотренным помещениям.

Конец ознакомительного фрагмента.