Хозяйка лавандовой долины

Словно услышав меня, дверь отворилась, сначала в комнату вошла хозяйка, держа перед собой поднос с завтраком, следом с гордо поднятой головой шагала моя нянюшка.

Сегодня сервировка стола разительно отличалась: на подносе красовалась старенькая, невзрачного вида салфетка, на ней расписное блюдо с кашей, ложка и зачем-то вилка, хотя есть ей тут было нечего. Хлеб узкими аккуратными ломтиками разложен на блюдце в виде веера, но больше всего меня поразила глиняная вазочка с торчащей из неё берёзовой веточкой с едва набухшими зеленоватыми почками.

Поставив поднос на стол, хозяйка суетливо поклонилась и выскочила за дверь. Я едва не рассмеялась, глядя на Эбби, которая проводила её взглядом полководца. Видимо, нянюшка уже успела здесь покомандовать. То-то она весь вечер ворчала, что обхождение тут не достойно настоящей леди.

— Нянюшка, давно рассвело? Почему не едем?

— Так дороги размыло! Обождать нужно, пока немного продряхнет, да колею накатают, тогда-то мы по той колее и поедем.

Пока я ела, Эбби успела рассказать, как она, проснувшись, наведалась на кухню, чтобы просвятить хозяев в том, как им повезло принимать у себя в доме целую баронессу и научить их правильно сервировать завтрак.

Сама Эбби успела перекусить оставленными в нашем экипаже припасами, там и узнала, что выезжать наметили ближе к обеду.

— Энто ещё свезло, что весенняя распутица закончилась, а то бы далеко не уехали, а ежели дождичёк какой покрапает, так и не страшно: ветерком обдует солнышком подсушит и можно ехать, — словно маленькой втолковывала мне она.

Ну, раз спешить некуда, а заняться нечем, можно немного почитать. С собой в дорогу я прихватила и старенький атлас и потёртое издание настольной книги домашней хозяйки. Вряд ли их кто-то хватиться, а мне они могут пригодиться.

С атласом я уже познакомилась, а вот на справочник по домоводству у меня просто не было ни времени, ни сил. Открыв книгу, пробежалась по содержанию. В первых строках значилось: Полезное ведение домашнего хозяйства. Уже интересно! Я перевернула страницу, знакомясь с местными хозяйственными устоями.

В книге подробно перечислялось, сколько в доме надлежит иметь посуды, полотенец, постельного белья. Какими средствами следует чистить серебро и натирать мебель. Как стирать нежные ткани или шесть. Настоящий кладезь полезных советов. Что только стоят эти строчки:

На кухне требуется иметь два-три стола с деревянной столешницей, добела вычищенной скребницей и столбик для отбивания и разрубания мяса и костей, так как столы от этого скоро расшатываются.

Дельный совет, сама бы я до этого не додумалась. Или вот это:

Кухонная посуда и всея вещи должны содержаться в чистоте. Для этого тотчас после употребления их следует мыть мочалом, а медную утварь чистить сверху до блеска битым кирпичом или следующим составом: стакан уксусу, семь стаканов воды, чайная ложка соли и немного муки, чтобы получилось жидкое тесто. Этим составом следует намазать посуду, через некоторое время обмыть и вытереть насухо суконной тряпочкой.

Интересно, это действительно работает? Только сейчас я в полной мере осознала, куда попала. Мыть посуду битым кирпичом вместо моющего средства… кажется, будет немного сложнее, чем я думала.

Справочник оказался занятной книжицей, я решила не убирать его назад в сундук, а почитать в дороге, может ещё что дельного вычитаю.

Время близилось к обеду, нужно было освобождать комнату или доплачивать за ещё один день. Хозяйка радушно предложила приготовить припасов в дорогу, но помня их расценки я отказалась, решив, что лучше пообедаю припасёнными в дилижансе колбасой и сыром. И вообще, не лучше ли останавливаться на постой в деревнях, там всё дешевле, да и кормят вкусней. Опять же нет шумных и подвыпивших соседей.

Я высказала свою мысль сначала Эбби, а потом, когда мы остановились на очередную передышку — Фреду. Были бы ночи не такие холодные, так я бы вовсе ночевала в дилижансе, который про себя уже давно стала звать каретой.

Фред меня внимательно выслушал и обещал подумать. Ещё же нужно и с возницей договориться.

Как бы там ни было, но дорогу действительно развезло, стоило заехать в низину, как колёса нашего тяжёлого экипажа вязли в грязи. Лошади всхрапывли, выбивали копытами мокрую землю, вытаскивая карету на более-менее сухой участок.

Вечерело, небо вновь затянулось серыми тучами, поднялся ветер. Возница что есть силы подгонял и так уставших лошадей, стараясь успеть выехать из леса до темна. И вот уже когда впереди появился светлый прогал лесной опушки под дном дилижанса что-то хрустнуло и он резко завалился набок. Я едва успела убрать ноги от покатившегося в мою сторону сундука. Эбби рядом ругалась и постанывала, кажется, она сильно ударилась.

Дверь распахнулась, внутрь заглянул обеспокоенный Фред.

— Все живы?

— Что случилось?

— Ось на колесе лопнула, чинить надобно. И нет бы днём, тут как назло к ночи. Ладно, хоть лес проехали.

С помощью Фреда мы с Эбби выбрались наружу, это было нелегко, так как она сильно завалилась на бок, а дорогу перекрывали сдвинувшиеся с места сундуки.

На улице снова похолодало, с неба срывалась мелкая, словно пыль, изморось. Перед нами уже маячила перспектива ночёвки на обочине, когда вдалеке показался тусклый огонёк. Он словно пьяный плясал, подпрыгивая и качаясь из стороны в сторону. Только когда он совсем приблизился, мы поняли что это повешенный на оглоблю фонарь. С нами поравнялась обычная деревенская телега.

— Чаво, сломаналися? — на телеге, завернувшись в тулуп по самые брови, сидел мужичок.

— А то сам не видишь! — вздохнул Фред.

Мужичок спрыгнул с телеги, взял в руки фонарь, деловито обходя наш дилижанс по кругу.

— Это вы надолго встряли! Сурьёзный ремонт требуется! — мужик оценивающе прищурился.

— Скажи мил человек, до жилья тут далеко? Видишь, у меня тут дамы, замёрзнут совсем.

— Дык деревня тут недалече, я туда и еду. У кума малясь засиделся, вот и пришлось впотьмах добираться. Ежели, ваши барышни моим жильём не побрезгуют — так милости просим!

Да мы сейчас даже шалашу были бы рады!

Мужичок назвался Пронькой, он гостеприимно пригласил нас в свою телегу. Было заметно, что у кума он задержался не просто так, от мужика явственно попахивало медовухой. Фред не хотел отпускать нас с ним одних, но и хозяйское добро оставлять без присмотра он тоже не мог.

Общими усилиями сундуки были перегружены на телегу, в карете остались лишь перины да подушки — везти их по такой погоде, только портить.

Фред договорился с возницей, что поутру пришлёт к нему кого-нибудь на подмогу, придётся ему эту ночь провести в сломанном дилижансе.

Деревенька действительно оказалась совсем рядом. Усадив меня и Эбби на телегу, мужчины шли рядом. Лошадку даже не приходилось понукать, видать, она сама хотела поскорее добраться до дома и отдохнуть.

Деревня возникла перед нами внезапно, вынырнув из темноты тёмными силуэтами домов. В редком окне светился тусклый огонёк. Пару раз лениво тявкнули сонные собаки, но признав своего, сразу замолкали.

— Спят все, — пояснил Пронька, — оно и верно, неча зазря свечи да лучину переводить!

Лошадь тем временем остановилась, ткнувшись мордой в закрытые ворота.

— Вот и добрались, — мужик что есть силы застучал кулаком по воротам, горланя, — мать, открывай, я тебе постояльцев привёз!

Окна в доме вспыхнули зыбким огоньком, посветлели и окошки в соседних домах, видать своими воплями Пронька успел перебудить половину деревни.

Воротина приоткрылась, к нам вышла сонная женщина в длинной ночной сорочке и накинутой на плечи шали.

— Где тебя бесы носили, чаво горланишь на ночь глядя, окаянный?

— Неча ругаться, видишь — не один я, гляди, кого у леса встретил. Благородные господа. Ты их в избе устрой, а я пока лошадь распрягу, — Пронька гордо выпятил грудь колесом, кивая в нашу сторону.

Завидев нас, хозяйка заохала, пошире распихивая ворота.