Страница 136 из 138
Как-то раз один трубочист вдруг увидел домик Карлсона. Он очень удивился и сказал самому себе:
― Странно… Домик?.. Не может быть! На крыше стоит маленький домик?.. Как он мог здесь оказаться?
Затем трубочист полез в трубу, забыл про домик и уже никогда больше о нем не вспоминал.
Этому трубочисту повезло больше. Гулко бухая ботинками по жести, он ушёл от Карлсона живым.
2022
История про шпиона
Шпион прилетел поутру. В холодном тумане он пересёк границу над свинцовой водой Балтики.
Жужжа мотором, шпион нёсся над заводами и фабриками, над мостами и железными дорогами — всё запоминая, а что не смог запомнить — фотографируя.
Пролетев над Химками, он снизился и приземлился в высокий бурьян на краю Центрального аэродрома на Ходынке.
Майор сидел в своей сумрачной квартире, под восковым бюстом Дзержинского, пробитым мягкой револьверной пулей. Туманом стелился над мебелью трубочный дым.
Этим вечером в квартире майора появились гости. Гости были непросты, но и майор был непрост — оттого, что был майором госбезопасности, а значит, почти полковником на военный лад.
Один из гостей, молчал, по старой привычке садиста скручивая головы папиросам, чтобы набить трубку, а другой говорил суетно, блестя очками.
— Ладно, повременим с пенсией, — майор вздохнул. — Но только знаете, приходили эти… Из домкома — с санитаром Преображенским и норовили у меня комнату оттяпать. Ружейную комнату! Так что мне нужна бумажка для Преображенского — но так чтобы эго была последняя бумажка, броня!
— Будет, — успокоил его человек с трубкой, и скрипнул сапогами. Гости затопали вниз по чёрной лестнице, а майор закурил, глядя в окно. Город спал — не спали только он, его помощник, да светилось одно окно в Кремле.
— Ну что, Нированыч, тряхнём стариной? — помощник сгустился прямо из табачного дыма и что-то записал в книжечку.
Помощник звал так майора, когда посторонних не было поблизости — ведь долгих десять лет они просидели в Стране Жёлтого Дьявола, слушая музыку толстых под Бруклинским мостом, стараясь не обращать внимания на крики бездомных, бросавшихся с него вниз головой.
Тогда они, Нированыч и Арчибальд Петрович, занимались делом о пропаже бериллиевой сферы. Но теперь дело было серьёзнее. Враг проник в саму столицу: был уничтожена фабрика "Красный Октябрь". Погибла фабрика "Большевик" — город остался без сладкого. Взорвали паровую машину МОГЭС, вместо одной из рубиновых звёзд поутру обнаружили гигантскую иностранную фрикадельку, а в Большом театре была вырвана с мясом из потолка знаменитая люстра. По следу фашистского диверсанта шли сотни людей, но он всё же оставался неуловим. Будто вихрь исчезал вредитель, сея повсюду разрушения.
Однако старый майор уже начал плести свою сеть — и вот шпион сделал крохотную ошибку — совсем незаметную, то уже в этот момент часы его были сочтены.
Как ни прятал свою двойную жизнь инженер Малышкин, но однажды утром его домработница всё же нашла в мусорном ведре остатки иностранных плюшек. Слежка за Малышкиным привёла чекистов к главарю — диверсанту, что когда-то приземлился в жухлый бурьян на Ходынском поле.
Накануне решающего часа сотрудники госбезопасности собрались в квартире старого майора. Арчибальд Петрович снова что-то записывал в книжечку. Майор, не отрываясь от раскуривания трубки, указал Арчибальду Петровичу на ящики картотеки:
— Посмотрите там— между папками «Дело двенадцати маршалов» и «Делом о пролитом молоке».
— Хм… Там дело о летающем спутнике-шпионе.
— Именно! Смотрите — это объясняет многое: и то, как вредитель попадал на место диверсий, и то, отчего его не могли задержать. Он скрывается с места преступления с помощью портативного автожира.
Старый майор зашелестел картой города, рисуя непонятные окружности. Линии сошлись на неприметном доме на Арбате.
Чекисты окружили дом тройным кольцом оцепления, а сам майор с помощником залезли на крышу. Там, у слухового окна притулился целый домик, обросший антеннами, невидимыми снизу.
Внутри сидел предатель Малышкин с ракетницей в одной руке и плюшкой в другой. Рядом толстяк с нелепым пропеллером на брюках трещал ключом Морзе. Попискивала рация, и в такт морзянке предатель Малышкин кусал плюшку.
Часы пропустили удар, на миг история остановилась, но вот с грохотом рухнула дверь, обнажив свои «наганы», чекисты ворвались в шпионское логово.
Жалобно вскрикнул предатель Малышкин, вцепился в заграничную клетчатую штанину… Но толстяк ловко стряхнул сообщника, и тот, как жаба, свалился обратно в комнату. Треснула рама под ударом ноги, шпион вывалился в окно и тут же включил пропеллер. Грузная туша пронеслась по арбатскому переулку, разлетелся вдребезги какой-то светящийся диск с нарисованной стрелой, и шпион скрылся, ныряя под проводами.
Предатель Малышкин бился в крепких руках Арчибальда Петровича, но скоро затих. Злобно смотрел отщепенец на своих врагов.
— Думаете всё? Думаете, всё кончилось?! Да, он улетел, но обещал вернуться!
Но внимание трёх чекистов было приковано к потайному сейфу, вмурованному в стену.
— Видите, товарищи? — майор щёлкнул чем-то. — Он не успел закрыть дверцу, а чтобы открыть такой замок, требуется знать определенное слово и определенное число. Тут внешний круг для букв, внутренний — для цифр. И, знаете, какие он выбрал слово и число?
— Понятия не имеем.
— Так вот, слушайте: слово — "июнь", а число — 1941, поняли?
При этих словах лицо предателя выразило ужас.
Майор, не глядя на связанного предателя, вызвал машину и принялся перебирать бумаги в сейфе, а Арчибальд Петрович что-то записал в книжечку. Старые друзья помолчали, а когда, наконец, подъехала чёрная «эмка» за схваченным предателем, майор показал на золотеющие купола и башни Кремля.
— Скоро подует холодный западный ветер, Арчи.
— Разве, товарищ майор? Говорят, будет тёплое лето.
— Ах, старина! Вы же слышали? Он обещал вернуться… Скоро поднимется такой западный ветер, какой никогда ещё не дул через границу нашей родины. Холодный, колючий ветер, Арчи, и, может, многие из нас погибнут от его гнилого дыхания. Но, я верю что когда-нибудь буря утихнет, наша страна под солнечным небом станет чище, лучше, сильнее…
Ладно, грузите этого негодяя в машину.
07 февраля 2007
Карлсон. Комедия
Малыш ― молодой человек неопределённой наружности.
Гунилла ― подающая надежды девушка.
Дядя Юлиус ― стареющий ловелас, рассказывает сальные анекдоты и постоянно намекает на свою связь с фрекен Бок.
Госпожа Бок, по мужу Свантессон ― актриса.
Кристер ― повар.
Филле Руллев― вор.
Бетан ― его жена.
Боссе ― её любовник.
Гостиная в доме Свантессонов. Все сидят вокруг фрекен Бок, дядя Юлиус беседует с Гуниллой.
Юлиус (громко). А всё-таки Вазастанский сад теперь мой! Хо-хо! Понастрою дач, сдам в аренду.
Боссе (про себя). Вот ведь выжига, от борта в угол, жёлтого в середину!
Госпожа Бок. Юлиус, а ты не ходил сегодня на плотину смотреть на бутылочное стекло?
Кристер. И верно, Юлиус, вам нужно сходить на плотину. Вы уже три дня не разглядывали бутылочного стекла. Это может сильно повредить вам.
Гунилла. Ах, оставьте. Там давно сидит в засаде ваш Малыш с ружьём. Или вовсе пьёт вино с Карлсоном.
Дядя Юлиус. Меня тревожат эти отношения! Как измельчал Малыш рядом с этим Карлсоном, как он выдохся и постарел! И вот все здесь, а он сидит там, на плотине. Нет, не могу, не могу!
Гунилла. Нам нужно уговориться: у вас ― хозяйство, у меня ― духовность. И если я говорю что-то насчёт этого духовного… то есть воздушного хулигана, то я знаю, что говорю… И чтоб завтра же не было здесь этого мерзавца, этого хулигана с моторчиком! Не сметь мне прекословить, не сметь! (стучит ногой). Да! Да! (опомнившись). Право, если мы не договоримся, я сама ему в тефтели крысиного яда подмешаю!