Страница 54 из 84
Акселя:
— Как ты посмела выйти замуж за другого?
Я его не понимала. Почему Аксель вел себя так, будто мой брак был личным
оскорблением для него? Он тоже женился, хотя Аксель и вступил в брак только для
того, чтобы жена помогла воплотить в жизнь его мечты об успехе.
Тяжелая рука Акселя снова опустилась на мою попку, и я закричала.
— Черт, Аксель. Не надо.
Он проигнорировал меня, раз за разом шлепая меня по заднице своей большой
ладонью. Мои глаза наполнились яростными слезами. Я осыпала его всевозможными
ругательствами, дергая ногами, чтобы освободиться. Боль взрывалась от
многочисленных ударов, а я продолжала кричать, пока мой голос не охрип. Я
отбивалась от него из последних сил, пока не поняла, что это бесполезно; он был
слишком силен.
Измученная, я обмякла над столом в поражении, а порка продолжалась, казалось, целую вечность.
Аксель, наконец, прекратил свою атаку, но только после того, как я совершенно
успокоилась. Пот катился по моему лбу, когда я пыталась отдышаться после тяжелого
испытания. Нанесение ударов не входило в число всех вещей, которые Аксель сделал
до сих пор. Тень предательства упала на оставшуюся ниточку надежды, за которую я
цеплялась, когда дело касалось Акселя. Это было больнее, чем физическая боль.
Его мотивы были бессмысленны, и я больше не стремилась в них разбираться.
Вместо этого я хрипела над столом, истощенная от потраченной энергии. Сознание
вернулось, когда я почувствовала горячее дыхание, щекочущее мою киску. Я издала
болезненное шипение, когда он пососал внутреннюю поверхность моих бедер, а затем
своим безжалостным языком проложил дорожку к горящей попке.
— Аксель, - слабо прохрипела я, вяло пытаясь избавиться от его ласк.
Аксель схватил меня сзади за бедра и в ответ подтолкнул вперед, прижимая их к краю
стола. Постоянная боль и физическая нагрузка вымотали меня, оставив усталой и
почти бесполезной. Ему не пришлось напрягаться, чтобы удержать меня на месте. Хотя
слабый голос настаивал на том, чтобы я ударила его ногой и бросилась наутек, сдаться
было легче. Энергия борьбы покинула меня. Я не смогла даже слабо запротестовать, когда его рука скользнула между моих бедер.
— Почему ты это делаешь? - Я напряглась. Мой голос был неузнаваем – последствие
предыдущих криков.
— Потому что я не могу остановиться. - Хрипло ответил он, и от жажды в его голосе
мое сердце подпрыгнуло к горлу.
Он попеременно целовал и скользил языком по коже на моей истерзанной попке, как
будто пытаясь унять пульсирующую боль, которую он причинил. Я старалась
отгородиться от его пристального внимания. Это было трудно, когда влажность его
языка оказывала охлаждающий эффект на разгоряченную попку, ослабляя боль от
физического воздействия.
Аксель снял мои туфли и свободной рукой помассировал мои больные ступни. Мое
дыхание выровнялось, я наслаждалась небольшой передышкой. Он поцеловал каждую
ягодицу, прежде чем вернуться к внутренней стороне бедер. Мои протесты стихли к
тому моменту, как он сдвинул трусики в сторону и его язык скользнул между губами
моей киски. В голове не осталось ни одной мысли, когда он прощупал вход и проник
внутрь. Успокаивающие облизывания были единственным доступным пластырем, способным заглушить боль. Я закрыла глаза, пока он пировал, отвлекая свой мозг от
болевых сигналов.
Аксель поглощал меня с энтузиазмом изголодавшегося волка. Его страсть разрушила
мой контроль над телом, пальцы на ногах подогнулись. Отвлечение от боли было
слишком приятным, и эта передышка заставила мою киску сжаться, прежде чем из
меня вырвался крик оргазма.
Его язык исчез, оставив меня с ощущением пустоты. Мои бедра задрожали, когда
раздался отчетливый звон его ремня, свидетельствующий о том, что он вынул его из
петель. За ним последовал звук расстегивающейся молнии. На протяжении всего
процесса раздевания он держал руку на моей пояснице, чтобы удержать меня в
случае, если я попытаюсь сбежать.
Ему не стоило тратить силы. Охватившая меня эйфория лишила меня всякой
возможности оправиться от предыдущего изнеможения. Когда он схватил меня за
внутреннюю поверхность бедер и стянул нижнее белье, мое дыхание было
затрудненным, а уши горели. Унижение струилось по спине, когда естественная смазка
позволила ему без усилий войти в мою киску.
Я ожидала, что он возьмет меня грубо. Вместо этого Аксель проталкивал член с
контролируемой точностью, замерев, как только полностью вошел. Я бы приняла это за
заботу о моих пульсирующих ягодицах, если бы он не был тем, кто причинил боль. Тем
не менее, его тяжелое, ровное дыхание действительно звучало как попытка подавить
желание вонзиться в меня.
Я чувствовала, как на меня смотрят властные глаза, и закрыла свои, чтобы скрыться
от его интенсивности.
— Как ты могла выйти замуж? - сформулировал он вопрос, заданный ранее, прежде
чем начать трахать меня. Доброта, которую он проявил из-за боли, утихла при
воспоминании о моем «предательском» замужестве с кем-то другим.
Несмотря на последующую жестокость, Аксель старался не таранить бедрами мою
покалывающую попку. Он раздвинул мои ягодицы, чтобы свести к минимуму
последствия своих грубых толчков. Горячее дыхание и щетина Акселя защекотали
мочку моего уха, когда он наклонился вперед и зарылся лицом в мои волосы.
Хотя боль усиливалась всякий раз, когда он прикасался к любой части моей
воспаленной попки, я не издавала ни звука. Моя правая щека упиралась в стол, когда
он двигался. Он наблюдал за мной, оценивая каждую реакцию моего тела, чтобы
выявить мои слабости. Я пыталась отгородиться от него, чтобы он не смог найти еще
больше уязвимых точек и использовать их против меня.
Отрыв от реальности только затуманивал мое сознание. Я не обратила внимания, когда его рука обвилась вокруг моей талии, а ладонь опустилась на чувствительный
клитор. Прошло совсем немного времени, прежде чем перевозбужденный комок
нервов дал отклик. Я дернулась и запрокинула голову назад. Он наклонил лицо в
сторону, избегая предположительного удара головой. Однако я уже не заботилась ни о
чем, кроме нарастающего оргазма.
— Блядь, - прорычал он, чувствуя, как сокращаются мои мышцы.
Я распахнула глаза от неожиданного звука его голоса. Он прижал ладонь к клитору, заставляя моё измученное тело снова упасть с обрыва. Нетерпеливый стон сорвался с
моих губ в ответ.
— Боже.
Его контроль над тем, чтобы трахать меня с осторожностью, полностью сломался с
первым криком, который я не смогла заглушить. Он стал вколачиваться в меня, трахая
так сильно, что ножки стола заскрипели о деревянный пол. Моя рука хлопнула по
столешнице в тот самый момент, когда он вонзился в последний раз, кончая.