Ночь без звезд

— О дрянная Джу, — прошептал Чаинг. — Но почему ты рассказал нам это? Зачем предупредил? Если твои слова — правда, то паданцы победят в любом случае.

— И если они победят, то я, вероятно, проиграю. Я прежде всего реалист. Теперь, когда вы схватили меня, я не могу пойти с ними на сделку, уж точно не из тюремной камеры. Оружие, которое я должен был им поставить, не будет доставлено. Ко мне и раньше относились с презрением, а теперь, капитан Чаинг, вы меня фактически приговорили к смерти. Теперь защита Паулы — мой единственный шанс на выживание. А я хочу выжить. Я всегда только этого и хотел.

— Но… То, что ты рассказал нам, бесполезно. У нас нет шансов.

— У вас нет. Но у нее есть. Если кто и может победить паданцев, так только Паула. Она наша последняя надежда.

— Мы можем им помочь? — раздраженно спросила Кайсандра.

Она сидела на новом стуле, изготовленном синтезаторами, и неодобрительно смотрела на Паулу. Рядом с ней сидел Флориан, по всей видимости, до сих пор озадаченный появлением юнита-976 и других макульских юнитов зоны-43. К ним он относился как к очередному чуду Вселенной за пределами Бьенвенидо. Рай, конечно же, обрадовался первому контакту с инопланетной расой, не желавшей их смерти, к тому же Паула собиралась использовать их потенциал в своих планах. Ангел-воительница гадала, способна ли девушка из Содружества в принципе смутиться. Происшествия последних двух недель показывали: она никогда не теряет присутствие духа. «Неудивительна радость АНС-дроидов при ее появлении», — думала Кайсандра.

— Да, — ответила Паула. — Это взаимовыгодное соглашение. Кромалы, очевидно, дорожат своей территорией. Они воевали и проиграли в войне, вызванной неприкрытым стремлением к племенной обособленности. А торговля является основой большинства племенных и национальных связей, следовательно, они очень хорошо понимают эту концепцию. Мы обменяемся знаниями и предложим забрать их в галактику Содружества в обмен на сырье, которым они обладают.

— Дрянь, — пробормотала Кайсандра.

Она выглянула в окно купола. К юниту-976 присоединилось еще несколько похожих машин и юнит-26, на фоне которого остальные выглядели карликами. Юнит-26 состоял из одного металлического цилиндра сорока пяти метров длиной с массивными гусеницами с каждой стороны и длинными сенсорами, торчащими по бокам. Он тянул собственный ядерный реактор — огромную сферу на колесах, откуда с ужасающей скоростью капало масло. На стальном корпусе сферы находились пятнадцать термальных радиаторных панелей, они напоминали украденные поломанные крылья самолетов, с которыми не знали, что делать.

Юнит медленно полз к сборочным куполам, сканируя их грубыми сенсорами. И не только он пытался раскрыть секреты людей, пришедших на Макул. Юнит-976 открыл люки на третьей секции, и оттуда вниз по скатам выскочили пять маленьких машин на колесах, протянув за собой провода и кабели передачи информации. Кайсандра назвала их «щенятами», поскольку они шныряли между машинами Содружества, оставшимися снаружи куполов, и как могли обследовали их своими маленькими сенсорами.

— Кромалы, может, и стремятся к племенной обособленности, — сказала Кайсандра, — но лишь одной Джу известно, что они вообще такое.

— Я провела тщательное сканирование юнита десятьсот семьдесят шесть, — ответила Паула. — Их механика довольна примитивная, лишь ненамного более продвинутая, чем технологии Бьенвенидо. Однако есть исключение. Контролирующий разум, основной процессор, является биологическим по природе. — Юз-дубль послал всем файл со сканами юнита-976. Прямо в центре второго сегмента находился сферический модуль, к которому были подключены все кабели данных машины. Ядро составляли биологические операционные системы в виде шестиугольных звездчатых цилиндров, где содержалась жидкость, служившая охладителем и питанием одновременно.

— Они не такие продвинутые, как мы, АНС-дроиды, — сказал Димитрий, — но явно способны на полуразумное мышление, если их программы достаточно сложные. Меня волнует лишь одно — не накопилось ли у них ошибок за тысячелетия.

— Юнит девятьсот семьдесят шесть утверждает, что кромалы загрузили свою память в биоядра, — отреагировала Паула. — Юниты, в которых они живут, можно чинить и перестраивать при наличии базовых инженерных навыков. Вероятно, это и происходит в той пещере. Каждые несколько сотен лет, когда биоядро начинает устаревать, они строят новые. Юниты просто переносят мысленные паттерны и память на вновь выращенное ядро и устанавливают его внутри нового юнита.

— И они продержались тридцать пять тысяч лет? — спросила пораженная Кайсандра.

— Тридцать пять тысяч лет — это только шестьдесят или семьдесят поколений юнитов, — заметил Димитрий. — Поддерживать технологический стазис на протяжении такого периода времени не очень сложно. Проблемы возникают лишь в том случае, если накапливаются ошибки при копировании. А теоретически они могут продержаться еще тысячи лет, если не вмешается кто-то извне или ресурсы не закончатся.

— Мы уже вмешались. А если в других зонах закончатся ресурсы и юниты перейдут границы, это будет считаться? — спросила Кайсандра.

— Да. Войны за ресурсы тут вряд ли часто случаются. Пока в зонах есть энергия, юнитам под силу перерабатывать металл. Скорее всего, ограничивающим фактором может стать уран, даже несмотря на их бридер-реакторы.

— А зачем все это? — поинтересовался Флориан. — В чем смысл? Мир мертв.

— Не совсем, — сказала Паула. — Идея в том, чтобы подождать, пока радиоактивность спадет до такого уровня, при котором может снова существовать биологическая жизнь.

— Наверняка в зонах есть банки генетического материала, — предположил Димитрий. — Кромалы снова будут жить. Надеюсь, в следующий раз они выучат урок истории и создадут более миролюбивое сообщество.

— Вряд ли, — возразила Паула. — Их выбросило из Бездны, и затем они сами стерли себя с лица планеты, обменявшись ядерными ударами. Что-то не похоже на миролюбие и рационализм.

— И ты все равно хочешь с ними торговаться? — скептически спросила Кайсандра.

Она снова выглянула в большое шестиугольное окно. Юнит-26 остановился и теперь медленно разворачивался передней частью к куполам. Девушка даже не хотела представлять, что произойдет, если он решит поехать вперед. Его тяжелые гусеницы могли с легкостью раздавить панели купола. Да и силовое поле было отключено…

— Да, — ответила Паула. — Они могут обеспечить нас материалами, иначе нам придется тратить время, искать их и перевозить сюда. А стоить нам это будет лишь небольшой объем информации, границы которого устанавливаем мы сами.

— А еще ты хочешь помочь им вернуться в галактику Содружества, — заметил Рай. — Если они настолько плохие, как мы подозреваем, то хотим ли мы иметь таких соседей?

Паула улыбнулась.

— Людей с Бьенвенидо тоже выкинуло из Бездны. Поверьте мне, мы в галактике справляемся с инопланетянами, которые гораздо хуже кромалов.

— Похоже на то…

— В любом случае у нас нет другого выхода, — сказала Паула, показывая на юниты и их «щенят» снаружи. — Они здесь в своем мире, и нам придется заключить с ними сделку. Лучше пусть они будут нашими союзниками, а не врагами.

— Ну хорошо, — отозвалась Кайсандра. Разговор напоминал споры с Найджелом. Заранее знаешь, что проиграешь, вопрос лишь в том, как именно.

Паула встала. Скафандр натянулся сам собой, образовав вокруг головы прозрачный пузырь. Кайсандра и остальные вышли следом за ней из купольного шлюза.

Трое «щенят» бросились к ним, таща за собой пыльные кабели. Юнит-26 перестал поворачиваться и попытался обследовать их сразу несколькими сенсорными механизмами. Экзозрение Кайсандры показало, что попавший в нее пульс мазера был чуть более сильным, чем требовалось, словно юнит проверял их скафандры на прочность.

— Мы бы хотели заключить с вами союз, — сообщила Паула юниту-976. — В знак доброй воли я передаю вам файл, где содержатся чертежи маленького ядерного реактора, на который вы можете заменить ваши нынешние. Я дарю его, не прося ничего взамен. — Юз-дубль переслал машине файл.