Ступень Пятая

— Если бы я знал, Ярослав. — Он досадливо поморщился и поднес руку к груди. — Я говорил им, что опасно отказываться от твоих артефактов на таком массовом мероприятии, но Александр настоял, заявил, что в собственном дворце никого не боится. Уж не знаю, что ему Волошины пообещали за рекламную акцию, но она удалась на славу.

Так, кажется, что-то начало проясняться. Говорить о том, что я не знаю, справились бы мои артефакты, смысла не было, все равно проверить не удастся. И слава богу.

— А Шуваловы к этому каким боком?

Он бросил на меня косой испытующий взгляд.

— Надеюсь, напоминать о том, что разговор не для распространения, не надо?

— Разумеется, Дмитрий Максимович.

— Шуваловы носились с идеей стать регентами при наследнике.

— А супруга цесаревича уже?..

— Да. Только это пока официально не сообщалось.

— Почему было хотя бы не подождать до рождения? — удивился я. — Вдруг там девочка, проблемы с престолонаследием начнутся.

— Известно, что мальчик, целитель сказал. Да и девочка была бы, ничего бы не изменило. Ты не знал, что император Светлану лишил возможности наследовать трон? — Я покрутил головой, соображая, почему она не сказала. Не хотела, чтобы я чувствовал себя виноватым? — Есть указ, но он не обнародован. Для внутреннего, так сказать, пользования. То есть наследует ребенок Ирины Шуваловой, вне зависимости от пола, и в планах Шуваловых было взять опекунство на себя, на крупный уважаемый клан. Императрицу тоже наверняка планировали устранить, потому что ее тоже уговорили надеть волошинские артефакты. Только чудом она задержалась и не вышла, когда все началось.

— Это же нельзя провернуть неожиданно?

Я был уверен, что Ефремов вел какую-то свою игру, результат которой для него оказался слишком шокирующим.

— Тумановы знали. Я предлагал сразу брать заговорщиков, но император не разрешил. Посмеялся и сказал, что у Шуваловых зубы не выросли, чтобы их укусить. Оказалось, очень даже выросли. Когда их задерживали, один начал отбиваться и убил моего человека, падла. Даже если бы я сомневался, этим он фактически признал вину клана. Ответят, голубчики, по полной программе.

У Ефремова выстроилась логичная схема происшествия, которую я не торопился разрушать, хотя видел логические дыры. Я знал куда больше Ефремова, но недостающие детали, сообщи я их генералу, могли опять повернуть шаткую ситуацию не в мою пользу. Тумановым уже не поможешь, а заботиться о кланах Шуваловых и Волошиных я не был обязан.

— А Мальцев каким там боком?

— С ним одна из Шуваловых встречалась позавчера. Когда ее спросили, о чем шла беседа, отказалась отвечать, отговорившись тем, что находится под клятвой. Да там все понятно. Жертву готовили. Старый Мальцев рвет и мечет, требует разобраться, кто убил его внука.

Наконец мы спустились в подвал и, как я и подозревал, подошли к двери с надписью «Морг». Увиденная картина потрясла. Посреди комнаты стоял огромный, но уже почти опустошенный таз с кусками плоти, как мелкими, так и совсем крошечными, и несколько человек аккуратно их раскладывали, соединяя заклинаниями и пытаясь сложить тела. Как по мне — дело дохлое, от части, откуда вырвался луч, осталась одна кровавая взвесь. Императора собрали почти полностью, но в месте, где наверняка была убившая его руна, зияла огромная дыра. От руны не осталось даже хвостика, за который можно было бы уцепиться и хотя бы приблизительно понять, что же там было. И было ли вообще.

Глава 28

Тела императора и цесаревича выглядели так, как будто им в животы запихнули бомбы и там подорвали. С живым человеком это проделать было проблематично, вот только, похоже, они перестали быть живыми с того момента, как нанесли на себя руны. Идиоты… Возможно, если бы посоветовались со мной, этого бы не случилось.

— Что скажешь, Ярослав? — прервал мои размышления Ефремов.

— Я не знаю, что это, — ответил я. — Никогда с таким не сталкивался.

— А идеи есть? — с надеждой спросил он. — Хоть какие-то?

Валить все на Мальцева? Ему уже точно все равно. Но остаются еще его родственники, на которых в случае чего отыграются. Так что Волошины предпочтительней.

— Как вариант, волошинские артефакты переключились в режим нападения, среагировав на какой-то блок в артефакте Мальцева. Какой — не знаю на нем был не мой артефакт. Его сестра говорила, что он за время своего вынужденного затворничества решил заняться защитными артефактами сам.

— Блок ему могли подсунуть Шуваловы, — вплел еще одну ниточку в свою теорию Ефремов. — Если они действовали совместно с Волошиными, то создать комбинацию, которая приводит к общему взрыву, вполне реально.

На мой взгляд, ни Волошины, ни Шуваловы на такое не были способны. Волошинские артефакты если что-то и сохраняли, то только благосостояние клана-производителя. Шуваловы же не включали артефакты в зону своих интересов. Это я знал точно, потому что не так давно они закупали у нас партию базовых защитных, хорошо зарекомендовавших себя у Императорской гвардии.

— Это будет сложно доказать. У вас есть видео не с общих камер, а с тех, где моя артефактная добавка?

— Есть. Но это совершенно точно Андрей Мальцев, — убежденно заявил Ефремов, — а не кто-то под его иллюзией.

— Это заметно. — Я кивнул на тело. — Но я хотел посмотреть другое: течение магических потоков. На этих телах даже нет остаточных следов, только заклинания сборки.

— Мы с ней не поторопились?.. Но она же не могла забить все?

— Не могла, — согласился я, — поэтому я хочу посмотреть видео и место, где это случилось. Там никто ничего не делал?

— Как сказать… — замялся Ефремов. — Там работают эксперты, соответственно, срабатывают артефакты и не только.

— Тогда сначала туда, — решил я, — а видео потом. Осмотр здесь не дал ничего.

Осмотр зала тоже ничего не дал, потому что в месте, где взорвались Тумановы и Мальцев, не было вообще никаких следов магии, если не считать те, которые появились от работающих экспертов — они были хорошо определяемы. Создавалось впечатление, что взорвавшаяся в этом месте бомба уничтожила в том числе все магические следы. Я прикрыл глаза для лучшей концентрации и начал сканировать на этот предмет весь зал, потому что хоть что-то да должно было остаться, и это что-то наверняка отличается от магических потуг местных экспертов. Но фон в этом плане был совершенно стерилен, как будто трансляция, где лютовала настоящая магическая буря, шла не отсюда.

Не открывая глаз, я связался с Суховым, но вызов внезапно словно в стену уперся. Не успел я удивиться, как он прошел, а от моего бывшего учителя пришло короткое недовольное сообщение: «Занят. Не мешай».

Что ж, у меня на примете было лицо, которое точно знает, что случилось. И я вызвал Дамиана.

— Надеюсь, ты со мной наконец связался, не чтобы просто поболтать, а по делу, — пробурчал он. — Долго говорить не могу. У меня здесь странности.

Я связал недоступность Сухова со странностями Дамиана и понял, что первое было связано с тем, что он проходил через пространственный карман, а значит второго у Дамиана вскоре станет еще больше. И поскольку это может завершиться гибелью моего собеседника, выяснить нужно было все срочно и сейчас.

— У тебя время пришло платить по счетам клятвы.

— Да ты что? — он расплылся в радостной ухмылке. — Ну наконец-то. Кому не повезло? Отцу или сыночку?

— Обоим.

— Обоим? Удачно получилось. Значит, я никому ничего не должен.

Возмутительная наглость.

— У них остались наследники.

— Увы, я давал клятву передать знания либо императору, либо его сыну. — Он издевательски развел руками. — Поскольку они оба мертвы, то я не нарушу клятву, ничего никому не передав. Более того, выходит, что я как раз нарушу, если передам кому-нибудь другому.

Он издевательски заулыбался.

— Особенностями магических клятв Дамиан является то, что казуистика на них не действует, — заметил я. — И прилетит тебе, несмотря на все твое красноречие. Смертельно прилетит.