Ступень Пятая

— А почему ты так уверен, что записка от Айлинга? Подозреваю, что желающих, чтобы ты перед смертью обделался от страха, куда больше. Возьми ту же Илинель…

— Не напоминай мне про эту шлюху, — прошипел Дамиан. — Ты помог ей избегнуть справедливого возмездия, но ее ищут. И найдут. И тогда она ответит за все.

— Ты не знаешь ни ее нынешнего лица, ни ее нынешней ауры. Возможно, она уже во дворце, — решил я припугнуть бывшего товарища, специально понизив голос и сделав его максимально зловещим. — Стоит совсем рядом и только и ждет возможности воткнуть тебе кинжал в спину.

— Кинжал меня не возьмет, — заявил Дамиан, но уже не столь уверенно.

— С ядами у нее тоже было все прекрасно…

Если бы мы были в реале, то глаза Дамиана налились бы кровью, а сам он тяжело задышал бы, но в снохождении показывается не все, поэтому лицо Дамиана лишь исказилось от злости.

— Не запугивай меня! — заорал он, уже не сдерживаясь. — Я знаю, что это Айлинг, и хочу, чтобы ты нас свел для переговоров.

— Торопишься на тот свет? — показательно удивился я. — К сожалению, помочь не могу, меня связывает клятва не убивать тебя. И еще долго будет связывать. Так долго, что я мог бы забыть о своем желании мести, но вот незадача — ты постоянно добавляешь что-нибудь, отчего мое желание тебя убить только усиливается.

— Не преувеличивай, — раздраженно бросил Дамиан. — Я уверен, что ты с этим недоноском справишься. И клятва лишь залог того, что мне не придется вашей стороне дополнительно платить за смерть Накреха. Ты меня и без того надул как последнего недоумка, заставив вывалить кучу знаний за обещание не делать то, чего ты физически сделать не можешь. Мне надоело чувствовать себя идиотом, платя ценными знаниями за пустые обещания.

— Руна, что ты выдал Тумановым, — тоже ценные знания или лишь обманка?

Глаза у него забегали, выдавая растерянность, но тем не менее Дамиан ответил:

— Какая обманка? Могу поклясться чем угодно, что эта руна окажет существенную помощь в борьбе с Накрехом.

— Какую именно?

— Я не буду повторять то, что я уже сказал твоему императору, — разозлился Дамиан. — Если он не посчитал нужным тебе сказать, значит, в его глазах ты не достоин доверия. И вообще, я к тебе обратился по очень простому вопросу, мне нужно встретиться с Айлингом.

— Рано или поздно встретишься. Скорее рано, — ответил я так, чтобы это прозвучало угрозой, и вышел, закончив разговор.

Глава 21

Хотя мы договаривались, что я заеду, Диана приехала сама. Побоялась, что забуду про нее или что родители выступят против того, что на свадьбе цесаревича Мальцевых окажется на одну больше? Мне, разумеется, она ни о каких страхах не говорила. Сияла улыбками и драгоценностями. Последних, подобранных со вкусом, на ней было умеренно, и ни один предмет не был артефактом. Все артефакты прятались под одеждой, чтобы не портить прекрасный образ Дианы. Заметив, что я ее просканировал, она состроила гримаску и проворчала:

— Что я могу поделать, если с твоим кулоном ничего из наших драгоценностей не сочетается? Я просила хотя бы сережки к нему заказать, чтоб совсем уж бедной родственницей не выглядеть, но дед артачится. И вообще он сейчас больше Андреем занимается.

Последнее прозвучало несколько уязвленно, как будто Диана обижалась, что ее отстранили с первого места. Это было странно так как ее место всегда было после Андрея. Не могла же она всерьез рассчитывать, что старикан Мальцев подвинет ради нее внука? Да, он Диану любил, но и Андрея любил тоже, а того, что облик внука на себя примерила беспринципная тварь, готовая уничтожать все вокруг себя, Мальцев не знал. Да и не факт, что, если бы узнал, что-то в его поведении изменилось. Скорее, он попытался бы встроить новый интересный фактор в фундамент будущего величия Мальцевых. Они и сами по себе были кланом сильным, но главе рода этого всегда было мало, для него величие должно быть императорским, не меньше. Не окажется ли для него важнее тело, чем душа внука?

— Андрей как? Без изменений? Все так же не выходит никуда? — поинтересовался я ради приличия, потому что об Андрее и его перемещениях я знал куда больше Дианы, благодаря постоянному наблюдению за домом Мальцевых.

— Все так же дурью мается, — недовольно признала Диана, склонила голову набок и поправила узел моего галстука, чтобы он соответствовал ее идеальности, потом сбросила с моего пиджака пылинку, видимую только ей, и окончательно признала меня совершенством. Во всяком случае я так понял, глядя на ее удовлетворенную улыбку. — А дед ему потакает. «Не хочешь выходить, Андрюшенька, не выходи, работай из дома», — передразнила она главу рода. Очень похоже передразнила. Видать, не впервой. — Кого другого бы уже силком выпихнул наружу, но Андрюша же у нас пострадавший. Сначала от этого твоего волхва, потом от падения самолета. Вот дед с ним и носится, как с тухлым яйцом. Мне кажется, Андрею эта забота на пользу не идет — он изменился явно не в лучшую сторону. Поехали, Ярослав? Нам лучше появиться пораньше, чем задержаться. Александр чертовски обидчив.

— Не боишься, что он обидится на тебя, если ты приедешь со мной? — не удержался я. — Он меня терпеть не может.

— Так это тебя. Мне он симпатизирует, — гордо ответила Диана.

Не знаю, на чем было основано такое мнение, но пришлось ему поверить. Так-то я и сам планировал приехать чуть раньше, потому что опасения по поводу Накреха никуда не делись. Придумать, как обойти мою сигнализацию, он мог в любой момент. И тогда ему не составит труда подобраться к Тумановым. Я подозревал, что целью его был все-таки сын, как лицо более молодое и обладающее личной силой, немного превышающей отцовскую. Но я мог и ошибаться, если Накрех нацелился именно на императора, держа в уме, что в его сына он может перебраться в любой момент. Оба варианта для меня были плохими, потому что Тумановы еще неизвестно, способны ли со мной разобраться даже без передачи знаний из моего первого мира, а вот Накрех с возможностями государства достанет меня однозначно. Разве что клан трогать не будет? Но это не точно, потому что зол он на меня сильно, как на человека, разрушившего все планы. Вряд ли Накрех когда-нибудь забудет, как он два года сидел в психушке и ходил под себя.

В автомобиле Диана не переставала жаловаться на брата. Забавно, но все его изменения она тоже списывала на душевную травму, как и дед. В моих осознанных ответах она не нуждалась, поэтому я отделывался обычным «угу», в самых критических случаях разбавляя его фразой «Да что ты говоришь? Быть того не может!» Диане для общения этого было достаточно: она чувствовала себя несправедливо обойденной и ей было в радость найти хоть какую-то поддержку.

Но я, кроме неопределенных междометий, поддержать ее ничем не мог, хотя подозревал, что она может встать во главе рода, если Накрех угробит тело Андрея ради какого-нибудь тумановского. Но полностью в этом уверен не был. Поведение Накреха было слишком непредсказуемо, и я слишком много не знал, чтобы быть уверенным в том, что маг отбросит клан Мальцевых, а не потащит его на ступень выше, на радость Игнату Мефодьевичу.

Сухов, кстати, признал оправданными мои опасения по поводу руны, которую Тумановым подсунул Дамиан. Сказал, что не в характере того беспокоиться о чьей-то безопасности, кроме собственной. Мой бывший учитель предположил передачу запирающей душу в теле руны, которую бы нанесли способом, делающим ее не удаляемой даже для такого умельца, как Накрех. В этом случае переход в другой мир становился для Накреха бессмысленным: в императора душой он не попадет, а сможет ли отнять его место другим способом — большой вопрос.

— Точно сказать сложно, потому что руна ни на ком из Тумановых не видна и не определяется теми заклинаниями, которые незаметны для обследуемых, — неожиданно закончил он.

— Ну вы даете, — удивился я, понимая, где Сухов их разглядывал. — А если бы вас обнаружили? И убили?

— Меня? Тумановы?