Хроники Талийской войны

Примечание редактора: на самом деле было потеряно порядка сорока машин и двадцать восемь пилотов.

К утру остатки корпуса амазонок вернулись в Адерфию. Остатки (считая тех раненых, что мы вынесли с собой) состояли из двух батальонов амазонок и полуроты медуз. В строю оставалась где-то половина от этого числа. Раненым оказали необходимую помощь и немедленно отправили в Элафос - это порт на берегу залива. Из батальона капитана Ромова не вернулся никто. Нокты сообщили, что кого-то из ополченцев взяли в плен, но, по их словам, в таком состоянии, что спасать их не стоило.

Примечание редактора: принято считать, что в сражении под Капросом (также известном как битва в Талийских Пустошах) победу одержала Сиренская империя. Поле боя осталось за ней, а талийцы с союзниками в беспорядке отступили. Тем не менее ни одна армия не добилась поставленной перед ней задачи: полного разгрома сил противника. Кроме того, успешные действия леди Анны Талийской значительно повысили ее авторитет среди военных - и без того достаточно высокий! - что во многом предопределило дальнейший ход кампании.

Главной же нашей потерей стал пред-герцог Франк. Уже раненый, он продолжал командовать нашей машинерией и погиб в ночной стычке с синими квадами. Тело вытащили нокты, и передали талийцам.

Битва за Адерфию

Настроения в городе были, понятное дело, не праздничные, однако и не подавленные. Да, мы не побили сирен, но и они нас - тоже. В смысле, не совсем чтобы разгромили. У нас еще оставались силы и, главное, стремление сражаться с врагом.

Горожане даже сформировали три новых пехотных батальона в помощь гарнизону. Толку с них, правда, почти никакого. Штатские на современном поле боя пригодны только вдали от него - пострелять издалека или изобразить наличие войск там, где их нет. И дело вовсе не в армейском высокомерии, а в развитии военных технологий.

В поле ополчение утратило боевое значение с появлением тяжелой машинерии, попросту сметавшей с пути отряды неподготовленной пехоты. Тем не менее ополченцы еще долгое время пополняли городские гарнизоны. Укрываясь в зданиях и за стенами, они какое-то время вполне могли противостоять даже профессиональным солдатам, особенно если те заметно уступали им числом.

Окончательно время ополчения ушло с расцветом псионики. Ученые умы говорят, будто это уже второй расцвет, первый еще до Раскола был, но те знания во многом утрачены, так что в зачёт идет только нынешний расцвет, который расцвел до того, что всего пара опытных псимариков могла разогнать целый батальон ополченцев. Более-менее эффективно ополчение сражалось лишь при поддержке регулярных войск, либо когда надо было дать отпор каким-нибудь бандитам или хаоситам, у которых банально нет нормальных псимариков.

Примечание редактора: на самом деле у хаоситов есть свои псимарики, псионический дар отмечен у обитателей всех регионах Марса, однако помимо самого дара требуется серьезное обучение. Например, в академиях псионики Сиренской империи оно занимает шесть лет. Многие другие государства выпускают псимариков за пять лет, что не вполне соответствует высоким стандартам качества Сиренской империи, однако зачастую вполне достаточно для ведения боевых действий.

Псимарики хаоситов обучаются исключительно на практике, нередко погибая еще в процессе обучения. Выжившие же, не имея должной теоретической базы, вынуждены тратить годы на постижение того, что студенты академии проходят за один месяц. Тем не менее, надо отметить, что подобная жесткая "система обучения" хаоситов, если ее можно так назвать, создаёт в итоге невероятно мощных псимариков. На счастье всех народов Марса, создает в очень ограниченных количествах.

Тем не менее, все в городе были готовы сражаться. Мы даже получили небольшое подкрепление. В город прибыли боевые монахи Аудеманса. Немного, всего около роты, но в оборонительных боях им нет равных. Впрочем, ни в какие иные стычки они и не ввязывались. Монахи в оранжевых одеяниях приходили на помощь только тем, кто сражался за свой дом, и уже нередко выручали нас, помогая фермерам отбиться от тех же хаоситов.

Утром пришло сообщение для леди Анны. Лорд Понтий, как новый командующий армией, отзывал ее с должности флага и приказывал ей немедленно следовать в столицу, где она будет в полной безопасности. Леди Анна довольно резко ответила, что она в полной безопасности здесь, среди храбрых воинов.

Кроме того, сирены вряд ли напали бы на Адерфию. Да, этот город служил ключом сразу к двум портам Талийского герцогства - Элафосу и Каледону, однако сиренам порты ни к чему. Своего флота у них всё равно не было. Помешать же высадке наших союзников они не могли в любом случае - амазонки способны высадиться даже на скалы, а уж на пологий берег за Элафосом любой мореход спокойно выгрузит даже мобильную крепость. Про тренированных амазонок и говорить нечего!

В общем, не нужно быть гением стратегии, чтобы понимать: сирены сейчас сосредоточатся на штурме Капроса, который откроет им прямую дорогу на Талию. Однако тут же выяснилось, что Капрос они уже взяли. Точнее, талийцы сами его сдали, без боя отступив к Талии, о чем лорд Понтий уже уведомил всех командиров союзных сил.

Леди Анна высказалась по этому вопросу максимально простонародно, и в таком же духе составила обращение к герцогу. Когда Барс передавал сообщение, у него на лице открытым текстом было написано: "меня точно расстреляют!"

Ответ герцога был предельно краток:

- Приказы Понтия подтверждаю.

Надо признать, теперь для леди Анны задерживаться в Адерфии действительно было бы небезопасно. Заняв Капрос, сирены отрезали нас от основных сил талийской армии. Вот только личная безопасность для нее никогда не была на первом месте.

Когда леди Анна продиктовала Барсу первую версию своего категорического отказа, на псимарика было больно смотреть. Мысленным взором он, небось, уже видел расстрельную команду. Леди Анна сжалилась и перефразировала текст в более дипломатичных выражениях. Герцог не ответил. Он, конечно, прекрасно знал свою дочь и смог "развернуть" ее оригинальный посыл из вороха дипломатичных экивоков.

А сирены даром времени не теряли, и уже к полудню 37 Майя их передовые разъезды появились под стенами Адерфии. За стенами тем временем кипели страсти. Их подогревал отход талийской армии.

Монахи, амазонки и даже нокты - все они задались вопросом: за каким Хароном им сражаться за тех, кто не желает сражаться сам за себя? Задались вслух и, надо заметить, излишне громко, что привело еще и к конфликтам с горожанами, которые сражаться как раз не отказывались.

Леди Анна металась из одного "лагеря" в другой, где лестью, уговорами, а местами и угрозами, убеждала всех встать единым фронтом на защиту города. Я всюду следовал за ней, и пару раз переговоры доходили до такой точки, где мне из сопровождающего приходилось переквалифицироваться в телохранителя. Никого не убил. Хотя хотелось. К вечеру леди Анна едва держалась на ногах, однако наши спорщики всё же заняли позиции. В выработке плана обороны она, кстати, также приняла самое деятельное участие.

Всё прибывающие силы сирен охватывали город полукольцом и определенно готовились к штурму. По науке им разумнее было бы немедленно выдвигаться на Талию, наша столица наверняка не готова к обороне, но, должно быть, сирены опасались пропустить хороший удар по тылам. Леди Анна с ее кипучей энергией и ноктами в союзниках вполне могла это устроить.

С другой стороны, талийская армия могла вернуться и, миновав Капрос, обрушиться с тыла на осаждающих. Из этого следовал неутешительный вывод: если сирены беспокоились о своих тылах, то им следовало как можно скорее взять Адерфию и полностью разгромить ее гарнизон. То есть нас.