Мятежный наследник

“Мы не можем допустить, чтобы ты высказывал свое мнение о специфике деревьев. Джентльмены могут подумать, что ты слишком погружен в неприятные мысли. Лучше придерживаться слов, которые я написал для тебя. Теперь начни сначала ”.

“Лорд Уинфилд, приятно видеть вас сегодня ...” Эванджелина сделала паузу и посмотрела на свою мать. “Я могла бы продолжить эту практику одна. Я бы не хотела портить вам утро”.

Но когда ее мать сделала глубокий вдох, надувшись, как птица, готовая ринуться в атаку, Эванджелина поняла, что зашла слишком далеко.

“После твоего пренебрежения правилами на вчерашнем балу? Ты забрала своего отца, хотя прекрасно знала, что позже вечером тебе предстоит танцевать вальс с лордом Уинфилдом. Последний вальс! Он маркиз! Мне нужно присесть. Позвони, чтобы подали чай. Она отмахнулась от Эванджелины. “Из всех глупых решений, которые ты приняла, это вполне может быть худшим. Ты больше похожа на свою сестру, чем я думал. Впрочем, не волнуйся. Мы можем избавиться от этого сходства, приложив лишь малейшее усилие с твоей стороны. ” Ее мать устало вздохнула и присела на краешек ближайшего стула.

“Я думала, ты дала понять, что готова уйти”, - сказала Эванджелина, пытаясь оправдать свои действия до того, как ситуация ухудшится. “Я забрала отца из беспокойства за тебя”. Она не торопилась заказывать чай, чтобы скрыть правду на своем лице.

“Лиииив?” Ее мать в ярости растянула это слово. “С чего бы мне хотеть уйти?”

Эта дискуссия принимала неприятное направление. Почему она решила, что сможет незаметно проскользнуть наверх вслед за лордом Кросби? Одно это опрометчивое решение могло стоить ей сезона. Этот год был ее шансом найти мужа и начать все заново. Она не могла упустить его из-за таких, как Кросби. “Возможно, вы устали или у вас разболелась голова”.

“Любое подобное состояние происходит сейчас из-за тебя. Я думал, что твои тренировки подготовили тебя к этому сезону. Очевидно, я ошибался. Каждое утро будут дополнительные уроки. Мы не можем допустить повторения вашего безумного лета.”

“Да, мама”. Горло Эванджелины сжалось при этих словах. Она знала, что это напоминание последует, но, тем не менее, оно всегда причиняло боль. Она проводила так все свои дни с того лета, когда ей шел двенадцатый год, завоевывая расположение матери, чтобы пережить вторую половину дня, но к вечеру теряла это расположение. Воспоминания о том лете даже побудили Эванджелину предать свою собственную сестру в прошлом году.

Она не сможет снова пережить гнев своей матери. Она просто обязана быть идеальной. Достижение такого идеала означало держаться подальше от лорда Кросби и действовать так, как ей велела мать. Если бы безупречность во всех деталях жизни обеспечивала ее безопасность, то именно это она и сделала бы.

“Эта семья едва оправилась от этого испытания”, - продолжила ее мать.

“Я знаю, мама”. Эванджелина опустила подбородок в знак извинения. “Я не разочарую тебя снова”.

“Я надеюсь, что нет!” Брови ее матери угрожающе сдвинулись к линии роста волос. “Ты чуть не уничтожила нас всех. Представь себе жизнь без финансирования общественных мероприятий”.

Эванджелина хранила молчание. Она давно научилась не перебивать, когда ее мать хотела заново пережить то ужасное лето. В тот день ей в голову пришла ужасная идея, о которой она сожалела до сих пор.… Не то чтобы ее угрызения совести имели значение. Она думала только о том, чтобы избавиться от двоюродной бабушки Милдред до конца лета. Женщина ужасно обращалась со всеми вокруг, но в основном со Сью и ее… Не то чтобы ее оправдания тоже имели значение. Единственное, что имело значение, это то, что ее двоюродная бабушка на некоторое время перестала поддерживать ее, прежде чем ее отец разобрался во всем. Эванджелина тогда была глупой девчонкой и действовала необдуманно, чего она не могла позволить себе сегодня.

Ее мать при каждом удобном случае ясно давала понять, что Эванджелине никогда не простят это посягательство на семью, и если она еще раз хоть на шаг переступит черту, ей больше не будут рады в их доме. Эванджелина жила в этой суровой реальности, но в этом году она найдет мужа. Возможно, она тоже не сможет выйти за рамки дозволенного по отношению к нему, но, по крайней мере, она сможет поддерживать с ним честные отношения. Это было бы новое начало.

Прошлая ночь была ошибкой. По правде говоря, каждая встреча с лордом Кросби была ошибкой. С этого момента она будет держаться подальше от этого человека. Она должна. В отличие от прошлого года, он мог взять свое вымышленное имя, воровские привычки и сомнительные намерения и покинуть город, не оглядываясь назад. Она была бы здесь, не обращая на него внимания.

Какой-нибудь другой джентльмен — например, избранник ее матери, лорд Уинфилд — был тем, на ком она сосредоточила бы свое внимание. Другие джентльмены не были окутаны тайной. Мистика была для ужасных романов, которые любила читать Изабель, а не для Эванджелины. Она любила факты — прямые, достоверные факты. А лорд Кросби был кем угодно, только не прямолинейным. Вот почему она больше никогда не будет думать о нем - начиная с этого момента.

“Полагаю, на сегодняшний вечер голубое платье”, - задумчиво произнесла ее мать, когда дверь гостиной открылась.

Третья новая горничная за последнюю неделю принесла чай. Судя по веселому выражению ее лица, она долго не протянет. Очевидно, ее не предупредили о хозяйке дома. Жизнь в этом доме была не для слабонервных.

“Чай, мои леди”. Она практически пропела свои слова.

Эванджелина напряглась от надвигающейся бури, которую она чувствовала, хотя и пыталась сдержать улыбку. Видеть улыбку в этих стенах было долгожданным глотком воздуха.

“Как тебя зовут?” - спросила ее мать, глядя на покрасневшую молодую служанку.

“Джейн. Сегодня мой первый рабочий день, и я с нетерпением жду возможности работать в таком престижном доме ”.

“Это большая часть правды”, - заявила ее мать.

Лесть. Возможно, эта служанка переживет неделю.

“Я добавила к вашему чаю немного печенья и пирожных. Кухня наполнена их восхитительным ароматом. Ваш повар действительно превзошел себя. Я подумала, что они вам понравятся ”.

Иначе, возможно, эта служанка не пережила бы и часа. Пирожные и бисквиты? Ее мать терпеть не могла много еды, не говоря уже о сладостях.

Эванджелина одарила мать своей самой любезной улыбкой, отвлекая ее внимание от промаха Джейн и давая горничной время незаметно выскользнуть из комнаты. “Голубое платье звучит очаровательно. Какие украшения ты предлагаешь?”

Горничная научится. Ключом к жизни в их доме было держать хозяйку в уравновешенном настроении. Что касается Эванджелины, она наденет наряд, который пожелает ее мать. Она найдет мужа, и к концу сезона уедет отсюда, как многие служанки за эти годы.

* * *

Эш прислонился к стене у входной двери лондонского дома лорда Райтуорта, разглядывая детали дома, пока ждал, когда его увидит этот человек. В доме было несколько роскошных предметов, таких как гобелен, который висел на стене над лестницей, и богато украшенная люстра, но ничего чрезмерного. Эшу это показалось странным. Он ожидал чего-то сверхъестественного.

Когда-то его собственный дом был доведен до предела. Он помнил скульптуры в саду, за которыми он прятался, когда его братья приходили искать его, и стены, заполненные произведениями искусства до тех пор, пока не остались только щепки между золотыми рамами.

Все это было продано вместе с остальным имуществом его семьи из-за этого человека. Его отец покончил с собой. И его мать скончалась вскоре после этого. Это было, когда Эш покинул дом, и с тех пор он не возвращался в пустую оболочку своей прежней жизни.

Оттолкнувшись от стены, он осмотрел вазу с цветами, украшавшую стол рядом с ним, но он не был экспертом в таких вещах. Если бы ваза была сделана из стопок монет, он мог бы догадаться о ее стоимости. Как бы то ни было, все, что он знал, это то, что в отличие от предметов в его бывшем доме, вазы в доме лорда Райтуорта не были разложены по ящикам и вывезены за дверь. Он мог все вернуть. Надежда на осуществление его плана еще была.