Страница 18 из 57
Я помолчал, вздохну и рассказал про свое видение.
- Думаю, что если что-то такое произойдем, нас забросит с вами в свой мир в наши стариковские тела как раз в тот момент, когда Сережа решил стряхнуть пепел в баночку...
- Не самый скверный вариант, между прочим... – сказал Никита бодро. – У меня там наверняка новые внуки на подходе...
- Ладно, - остановил становившийся несерьезным разговор Сергей. - А что тогда сейчас решим?
- Вот тогда пусть в этом чекисты разбираются. Специалисты, а не мы.
Я кивнул на окно, на улицы, где сейчас уже наверное подходил к метро «Рязанский проспект» наш майор.
- Ей-Богу у них это куда как лучше, чем у нас получится.
- Ну и ладно... Значит соглашаемся? –Никита посмотрел вопросительно. Мы с Сергеем кивнули.
- Теперь репертуар....
- А что «репертуар»? - удивился Сергей. – Там, по ходу и решим. Выбрать-то, слава Богу, есть из чего!
- Давайте перестанем быть сторонниками застывших форм. – поддел я нашего барабанщика. -Давайте что-нибудь новое сочиним.
- Сочиним? – с иронией спросил Никита.
- Ну вспомним...
- Ну давайте, вспоминайте... 8 марта праздник женский. «Праздник любви и...»
Он запнулся, сообразив, что попал не туда.
- «...Любви». Праздник «Любви и труда» это Первомай, - поправил я его.
- Так, что? Мы не придумаем, что на танцах исполнить? Это все-таки не политическое мероприятие?
- Изначально то он был таковым... - начал я, но остановился. Прав мой товарищ. В этом праздничном дне не осталось от дела суфражисток никакой политики. Просто весенний праздник с мимозами и тюльпанами.
- Хоть не политическое, а ведь наверняка придется список составлять и утверждать. Это все-таки не школа.
- Как раз школа.
- Да. Но Высшая и в добавок Комсомольская... Тут иностранцев полно, а как к ним у нас относятся с Петра Первого известно.
Разумеется, мы все знали и спор был скорее теоретическим. Список песен должен быть.
- Давайте наш спор введем в конструктивное русло. Будем не спорить, а обсуждать что что в него запишем. В смысле что будем играть. Все-таки иностранцев много.
- Это еще что за низкопоклонство перед Западом? - Деревянным голосом спросил Никита. Это он так пошутил. Я отмахнулся
- Да какой это Запад... Все свои. Все восточнее Железного завеса. Я вот предлагаю подумать... Может быть что-нибудь для немцев сделаем? Что-нибудь для колорита. Ну, помните, как мы с «Ландышами» обошлись?
- В смысле в «Карл Макс штадам»?
Я ни капли не смутился.
- Ну да. Приличная песня получилась. Вся страна поёт.
- Две страны, - поправил меня Сергей. Причем с удовольствием поправил. Немку, наверное свою вспомнил. - А еще две подпевают.
- Это еще кто?
- ФРГ и Австрия.
- Тем более! Давайте что-то еще придумаем.
- А что голову-то ломать. Есть такая песня. Можно сказать, полурусская, полу немецкая...
На меня заинтересованно посмотрели. Я конечно, не был музыкальной энциклопедией, но товарищи не могли сообразить, что я имею ввиду.
- Мало того, - «добил» я товарищей. - Она еще и немножко итальянская! У нас тут есть итальянцы, как считаете?
- Италия страна с мощными левыми силами, - напомнил Никита голосом «Международной панорамы». - А что за песня-то?
Я напел всем знакомые стихи.
- «Кто не знает Любочку? Любу знают все...» Ну, в исполнении «Маша и медведи»? Ну, детство вспомните! Агния Барто!
- А что там немецкого?
Его удивление было непосредственным. Пришлось доказывать, что я не соврал.
- Там припев такой... Энергичный. Я бы даже сказал строевой:
Liebe, Liebe, Amore, Amore, Либо, Либо, Любовь.
- А Либо, Либо это по каковски?
- Не знаю,-отмахнулся я. -Может быть по сербски. Но скорее всего это русское "если". Только это не важно. Важно, что по-немецки и по-итальянски есть.
Сергей помолчал недоуменно а потом все-таки решился спросить.
- Это ты из двух немецких слов, при чем понятных без перевода. Считаешь «немецкой» песней.
Я кивнул.
- Во-первых двух немецких и двух итальянских...
- А почему тогда не итальянской песней? – попробовал сбить меня с толку Никита.
- Потому что, во-вторых и слова и ритм тут маршевый. Я итальянских маршей не знаю, там вроде бы только оперы... А вот немцам должно понравится?
- Я бы назвал это русско-немецко-итальянской песней. Любовь ведь интернациональна! - Я подмигнул Сергею. - Ты же нам уже это личном примером доказал...
- Да, - подтвердил, оживляясь Никита. – Приложил, так сказать руку...
- Ну и самое главное. В Италию нас никогда не позовут, так как не знают,- объяснил я. – Вот когда позовут тогда будем думать, как её представлять... Ну а в ГДР мы хоть как-то известны, хотя бы из-за «Карл Маркс штада» и неприятностей на Фестивале.
- А маршевость тут..
Я перебил его.
- Вы мелодию помните?
- Ну...- они переглянулись. Я напел её, постукивая ладонью по колену, а потом продолжил
- А потом попробуйте на этот ритм наложить «Шел отряд по берегу, шел издалека. Шёл под красным знаменем командир полка...» Получается?
Друзья кивнули.
- Ну вот, а спрашиваете. Под такие песни строем ходить самое оно! Даже не в одиночку, а вместе с лошадьми. И не скучно и маршировать легко.
Как о деле уже решенным и оставленным за спиной, Никита спросил.
- А когда вечер-то будет?
- Вероятно 7 марта. Ну, так по логике...
- 8-е пятница, - посмотрел Сергей в маленьком календаре. - Значит четверг...
Он задумался.
- А что тебе? Свидание что-то? Далеко загадываешь...- поддел его Никита.
Сергей посмотрел на нас с улыбкой, типа «Вы как дети малые, а мне за вас думать нужно и все в голове держать», но сформулировал по-взрослому, грубее:
- Глупые вы все и недальновидные... Про Пугачеву забыли? Про Московскую музыкальную тусовку забыли? Все откладываем, откладываем...
Мы с Никитой переглянулись. А ведь точно. Забыли... Все государственные дела.
- И что ты хочешь? К нам её пригласить? Чтоб спела?
Сергей кивнул.
- За «спасибо»? –Никита покачал головой и с явным уважением продолжил. -Она же профессионал!
- Вот именно потому, что профессионал, потому и есть надежда, что придет. За новую песню от модных композиторов отчего не приехать-то...
- «Белая дверь»? -понял Кузнецов. Он задумался на секунду, согласился и с Сергеем и, похоже, с внутренним голосом. - Значит спешно стихи вспоминать нужно.
Он взял со стола бумагу и скомандовал:
- Берите листочки, и друг с другом не совещаясь вспоминайте, что там за стихи. Ну и я с вами...
- А если...
- Даже если чего не вспомним, ничего страшного. Я другие сочиню.
- Да я не об этом, отмахнулся Сергей. – Если она откажется. Ну, посчитает, что не её это песня.
Мы с Никитой переглянулись и рассмеялись.
- Хорошо сказал «Не её». А чья еще? Именно, что её.
- Ну подумает, что не доросла еще.
- Ничего страшного мы, как старшие товарищи, её поправим и внушим правильные мысли.
- Даже если ничего с ней не получится, найдем кому предложить из молодых.
- Или сами споем...
- Нет, - с сожалением сказал я, подумавший об этом же и отбросив мысль в сторону. – Тут женский вокал нужен.
- Ничего подобного, - возвратил Никита, уже что-то там выписывавший на бумажке. – Это у тебя прежняя установка в голове стоит. Помнишь, что её Алла Борисовна в фильме пела и это тебе мешает. А если непредвзято...
- Неужели и ты сможешь её спеть?
Кузнецов не прекращая своего занятия, кивнул.
- Я могу попробовать, а уж там как пойдет... Написали?
Мы протянули свои листы.
С минуту он смотрел с одного на другой и удовлетворенно сказал.
- Ну, с этим уже можно худо-бедно работать. Скелет приличный. Допишу я текст...
Если у поэтов хорошее настроении, то этом можно бессовестно пользоваться. Что ему зря пропадать?
Я тронул Никиту за плечо, привлекая внимание.