Жестокая клятва

— Кончай на меня вот так, девочка, чтобы вкус твоей киски возбудил меня настолько, что я смог бы трахнуть тебя в задницу, пока на тебе будет моя сперма.

Изабелла стонет, содрогаясь, когда я засовываю в нее пальцы, мой язык скользит по ее складочкам и обводит вход, где я погружаю пальцы глубоко в нее. Она откидывает голову назад, беспомощно раскачиваясь на мне, когда стоны удовольствия срываются с ее губ, ее спина выгибается, а я одной рукой раздвигаю ее бедра.

Независимо от того, как я ем ее киску, я люблю каждую секунду этого. Ее езда верхом на моем лице была особым событием, и я намерен заставить ее сделать это хотя бы раз в этой поездке, но сегодня вечером я наслаждаюсь тем, что она вот так прикована к креслу, во власти моих пальцев и языка.

— Еще, — ахает Изабелла. — Мне нужно еще.

Я хихикаю, звук вибрирует на ее плоти, когда я дразню ее пальцами и просто касаюсь ее клитора. Я знаю, как быстро я могу заставить ее кончить, посасывая ее там, и я хочу хоть немного продлить это.

Однако я не заставляю ее ждать слишком долго. Наконец я провожу языком по ее клитору, чувствуя, как она вздрагивает, и слышу, как она вскрикивает, и я ускоряю движение пальцев, обводя языком ее клитор именно так, как, я знаю, ей нравится, наслаждаясь тем, как она вцепляется в подлокотники кресла, стонет мое имя, когда я лижу немного быстрее, немного жестче, а затем втягиваю ее пульсирующую плоть в рот, постанывая от ее сладкого вкуса.

Она, блядь, заливает мою руку своим возбуждением, когда кончает, ее стон превращается в визг удовольствия, когда она дергается на моем лице и руке, извивается на стуле, когда смачивает мои губы, язык и подбородок, кончая так сильно, что мой член из медленного, набухающего от возбуждения становится твердым, как камень, за считанные секунды, когда она кончает мне на лицо. Я посасываю через него ее клитор, слизывая каждую капельку, когда ее оргазм начинает отступать, и когда я отстраняюсь, мне нравится видеть ее, обмякшую и тяжело дышащую в кресле, ее бедра дрожат от силы оргазма.

— На самом деле, — медленно говорю я, — я думаю, что хочу попробовать это снова.

На этот раз, когда я беру в рот ее все еще чувствительный клитор, жестко и быстро трахая пальцами ее сжимающуюся киску, Изабелла действительно выкрикивает мое имя.

— Найл, о боже, Найл! О черт, я снова кончаю, я…

Она стонет, вскрикивая от удовольствия, когда я быстро и жестко довожу ее до второго оргазма, лаская языком ее клитор, наслаждаясь звуком ее беспомощных стонов, когда я изгибаю ее тело по своей прихоти.

— Теперь, девочка, — говорю я ей, отстраняясь и помогая подняться на ноги, — я собираюсь уложить тебя обратно на кровать и трахнуть твою попку вот так, чтобы я мог делать это, глядя на то, какая ты великолепная, покрытая моей спермой.

Изабелла повинуется без малейших колебаний, позволяя мне поднять ее и уложить на спину поперек огромной белой кровати, тихий стон вырывается у нее, когда я расстегиваю ее платье. Я слегка поглаживаю свой член, одновременно сбрасывая одежду, и становлюсь твердым, как камень, от вида ее обнаженной на кровати, ее киски, набухшей и дрожащей от оргазмов, ее лица и груди, залитых моей спермой.

— Сейчас, девочка, — говорю я ей, мой голос похож на грубое рычание. — Приготовься, потому что я собираюсь заставить тебя кончать снова и снова, пока ты не будешь умолять меня остановиться.

23

ИЗАБЕЛЛА

Я стону, когда Найл делает шаг ко мне, все мое тело пульсирует от желания и дрожит от последствий оргазма. Он выглядит огромным, опасным и красивым, высокий и точеный, стоит между моих раздвинутых бедер, его сильные руки широко раздвигают их, а его длинный, толстый член стоит по стойке смирно, готовый трахнуть меня, когда я буду умолять о большем.

— Мне чертовски нравится видеть твою киску такой, — рычит он, скользя руками по внутренней стороне моих бедер. — Влажной и набухшей для меня, такой тугой и готовой для моего члена. А твоя задница еще туже, — стонет он, прижимаясь головкой члена к моему входу. — Думаю, сначала я намокну здесь. Бог свидетель, ты достаточно скользкая для меня. Кончи на мне вот так, девочка, если сможешь.

У меня нет ни малейших сомнений в том, что я собираюсь кончить на его член. Моя киска все еще содрогается, трепеща от оргазмов под его языком, и я все еще хочу большего. Его руки широко раздвигают меня, и я чувствую себя распутной и беззащитной, обнаженной и покрытой его спермой, когда он трахает меня, и это заводит меня больше, чем я могу объяснить.

— Черт возьми, да, возьми мой член, вот хорошая девочка…

Найл — мастер грязных разговоров, и слова струятся по мне густым ирландским наречием, покалывая кожу, когда его член проскальзывает в мою киску, плотно облегая ее, несмотря ни на что. Я выгибаюсь дугой, желая большего, чувствуя, как он растягивает меня, одновременно возбужденная и всегда немного боящаяся перспективы того, что он трахнет меня в задницу. Его палец нажимает там, когда он толкает свой член внутрь, подготавливая меня, и я задыхаюсь, беспомощно постанывая, когда он погружается глубже в мою киску.

Он наблюдает, как погружается в меня, его лицо напрягается от удовольствия, его член проникает глубже, когда он поглаживает внешнюю сторону моей задницы. Его палец проникает внутрь как раз в тот момент, когда его член погружается по самую рукоятку, и я вспоминаю ту первую ночь в отеле, то, как он трахал мою задницу пальцами, одновременно трахая мою киску своим членом. Это все, что нужно. Я задыхаюсь, постанываю, все мое тело сотрясается от удовольствия, когда я выгибаюсь, оргазм захлестывает меня. Его палец проникает глубже, и я вскрикиваю, прижимаясь к его пальцу и члену, когда сильно кончаю, цепляясь за кровать выкрикивая его имя.

— О, черт, девочка, — стонет Найл, глядя на меня широко раскрытыми от вожделения глазами. — Тебе нравятся мои пальцы в твоей заднице, не так ли? Какая грязная девочка. Тогда возьми еще, если тебе это так нравится. — Он вводит в меня второй палец, из его горла вырывается сдавленный стон. — Черт возьми, ты заставишь меня кончить в тебя дважды, прямо как в ту первую ночь…

Он качает головой, поглаживая пальцами внутри меня.

— Никто никогда не заводил меня так сильно, как ты, Изабелла, — бормочет он. — Из-за тебя все время так чертовски тяжело в яйцах. Никто никогда не заставлял меня кончать так сильно, и так чертовски хорошо к тому же…

Я сжимаюсь вокруг него, постанывая.

— Еще, Найл, пожалуйста…

— Ты хочешь большего? Поглаживай свой клитор, девочка, пока я тереблю твою задницу и трахаю твою киску. Такая грязная девчонка, такая хорошая девочка, такая хорошенькая с моей спермой…

Слова вырываются из него стонущим, похотливым напевом, когда он трахает меня, засунув два пальца в мою задницу, когда он засовывает свой член глубоко в мою киску. — Мне нужно кончить, о черт…

Я неистово тру свой клитор, чувствуя, как он начинает пульсировать, неописуемо возбужденный всем этим. Мне нравится, что я так сильно его завожу, что он может трахать меня снова и снова за одну ночь, что он так чертовски сильно меня хочет. Я тоже хочу его, и я извиваюсь на его члене, постанывая от удовольствия, когда он откидывает голову назад, и я чувствую первый горячий толчок его члена внутри меня.

— О, черт… — стонет он, когда я тоже начинаю кончать, извиваясь вокруг него, и я чувствую, как он наполняет меня, до тех пор, пока он не высвобождает свой член, жестко и быстро фистингуя его, когда последние струи его спермы извергаются на мой живот и бедра. — Я хочу, чтобы ты, блядь, переписала это…

Он все еще возбужден, как и в нашу первую брачную ночь. Он прижимает головку члена к моему клитору, когда вытекают последние капли, потирая скользкий, набухший кончик о мою чувствительную плоть, и я вскрикиваю, когда он опускает его еще ниже.

— Ты готова к тому, что мой член окажется в твоей заднице? — Рычит он, и я киваю, задыхаясь от желания, когда он скользит головкой члена по моим влажным складочкам, размазывая мою и свою сперму по тугому кольцу моей попки.