Страница 44 из 54
Все это Элизабет вернула в мешок, оставив на столе лишь два самых маленьких, и, пожалуй, самых полезных в данный момент предмета: медальон в виде шестиконечной звезды и браслет, похожий на извитую змейку с зелеными камешками-глазами. Скорее всего и медальон, и браслет были золотыми. Медальон баронесса убрала в сумку, на самое дно под фотоаппарат. А браслет еще пару минут повертела в руке, пытаясь хотя бы примерно оценить эту вещь. Поскольку вещица была в коллекции виконта Уоллеса, то она представляла ценность не столько как ювелирное изделие, сколько как вещь мистическая, как-то связанная с важными историческими событиями. Однако миссис Барнс сейчас очень были нужны деньги, а не реликвии, какими бы ценными они не оказались. Весил этот браслет несмотря на тонкий металл никак не меньше семи унций. А значит, если его сдать в ломбард, то можно было бы получить не меньше трех тысяч фунтов, даже без учета стоимости крупных бериллов в глазах золотой змейки. Хотя камешки могли быть и не бериллами.
В дверь постучали. Миссис Барнс задвинула мешок подальше под кровать, браслет положила в сумочку поверх фотоаппарата и поспешила к двери. Щелкнула замком, впуская госпожу Маргарет Берч.
— Немного обустроились? Номер не самый удобный, но думаю, на первое время вас устроит. Если решите остаться у нас на длительное время, я подберу вам что-нибудь удобнее. У нас последние дни прямо-таки наплыв постояльцев, но скоро кое-что освободиться, — сказала хозяйка, входя, и когда дверь закрылась, спросила: — Так о чем вы хотели со мной поговорить?
— Понимаете, госпожа Берч, все случившееся со мной, произошло так неожиданно и так потрясло меня, что я была вынуждена бежать из дома практически без денег и своих вещей. У меня не было времени собраться, иначе Джозеф убил бы меня. Однако, я прихватила с собой одну очень ценную вещицу — она досталась мне от моей богатой тетушки, госпожи Элиз Элмерз. Кстати, блистательной виконтессы, дружившей даже с самой герцогиней Фостер, — вот теперь миссис Барнс врала с легкостью и даже удовольствием. — Ввиду того, что мне очень нужны деньги: на адвоката, целителя и сопутствующие нужды, мне придется продать это украшение, — Элизабет открыла сумочку, чтобы достать браслет.
Внимательный взгляд хозяйки отеля тут же зацепился за паспорт, край которого виднелся за фотоаппаратом — синий паспорт с британским гербом с двойным вензелем внизу. Такие паспорта имели только дворяне. Теперь Маргарет Берч точно знала, что ее гостья вовсе не та, за которую себя выдает и вряд ли ее история о жуткой ссоре с мужем правдива. Или остается предположить, что в ее сумочке чужой паспорт.
— Вот, посмотрите. Эта очень ценная вещь, — Элизабет положила браслет на стол перед хозяйкой отеля. — Я буду вам очень благодарна, если вы поможете мне ее продать. Меня устроит, если я выручу за этот браслет хотя бы три тысячи фунтов, при том, что он стоит намного дороже. Разницу вы можете взять себе. Я бы сходила в ломбард или к ювелирам сама, но увы, не могу в таком виде. Пожалуйста, помогите, госпожа Берч!
Прежде чем ответить, Маргарет Берч взяла браслет со стола и долго разглядывала его, понимая, что это украшение в самом деле очень дорогое и, скорее всего, древнее. Тем более, если приглядеться к таинственным знакам на внутренней стороне браслета. Гостья, назвавшаяся Анна Коннорс не переставала ее удивлять.
* * *
На лицо князя смотреть было весело: оно сначала порозовело, при чем весьма неравномерно, затем на нем проступило глубокое недоумение. После чего пронзительный взгляд Бориса Егоровича метнулся к Ольге. И уже потом князь все-таки заулыбался. При чем искреннее, от всей души.
— Саш, с Ольгой вопрос как бы решенный — забирай! Но сначала отечество спаси! — его улыбка стала еще шире.
А Ольга рассмеялась, пряча лицо у меня на груди.
— Борис Егорович, отечество — это святое! Спасать однозначно будем! Сразу вам не скажу, каким образом я это сделаю — мой план еще не готов. Но у меня есть несколько неплохих задумок. Аж три, — загибая пальцы, вычислил я. — И связаны они с магией. Не хочу здесь погружаться в подробности — они все равно вам будут непонятны и неинтересны.
— Минутку, — Ковалевский поднес эйхос ко рту, покручивая лимбы, выставил нужный номер и сказал в прибор: — Анатолий Сергеевич, я задержусь минут на пятнадцать. Прошу отметить, есть очень хорошие новости. Подробности позже сообщу, — затем вернул эйхос на стол и вернулся взглядом ко мне, явно ожидая продолжения.
— Так вот, я постараюсь решить этот вопрос завтра и или послезавтра, — сказал я, открывая коробочку «Никольских». — К сожалению стопроцентных гарантий дать не могу, но для вашего спокойствия скажу: скорее всего все у нас получится. Победим мы в этой войне. Ведь на нашей стороне правда, забота об отечестве и немного хорошей магии, — я прикурил.
— И боги! — заметила Ольга, возможно намекая на мой предстоящий визит к Артемиде.
Хотя я не собирался просить богиню о помощи — сами разберемся. А помощь богов, это уже крайняя мера, при чем она не всегда работает. Есть такая поговорка в одном из моих излюбленных миров: «На бога надейся, а сам не плошай». Я бы даже так ее повернул: «На богов особо не надейся — верь в себя». Ведь в каждом из нас скрыты огромные силы, просто не все об этом знают.
— Сань, что для этого нужно? Давай обстоятельно, с нашей стороны какая помощь? Маги, какая-то боевая сила, иные способы поддержки — все предоставим, — Ковалевский тоже соблазнился запахом табачного дыма и выдвинул ящик стола в поисках сигар. — Я не совсем понимаю, как ты собираешься решить этот вопрос, но я точно знаю, он очень-очень непрост. За Козельским стоит гораздо больше, чем просто Ведомство Имперского Порядка. Я прекрасно понимаю, ты — человек выдающийся и твои способности как мага огромны, но очень хочу, чтобы ты верно оценил силы. Особо замечу, — он постучал пальцем по столу, — у Козельского в главном корпусе Ведомства всегда находятся маги. При чем очень серьезных, перешедших к нему из верхушки коллегии и имеющие особые таланты.
— Борис Егорович, вы по этому вопросу не беспокойтесь. Я оцениваю все верно. У меня есть инструменты влияния на самого Козельского, и есть кое-какие замыслы в подходе к решению этой проблемы. «Операция Гром» — так это у Григория Юрьевича называется? — уточнил я — князь кивнул, я вдохнул табачный дым и продолжил: — Против его «Операции Гром», мы проведем свою, назовем ее «Заземление». Да, кстати, Козельский ждет меня сегодня-завтра для душевной беседы, даже сообщение на эйхос прислал. Грех не воспользоваться. А недавно он присылал ко мне своего человека, якобы какого-то серьезного мага. Оля знает, чем это кончилось для серьезного мага, — я подмигнул своей невесте.
— Хорошо, Сань. Если ты действительно сможешь как-то решить вопрос с Козельским, то честь тебе и хвала. И конечно от Дениса Филофеевича высокая награда, но это уже только потом, когда он вступит в свои права престолонаследника. Мы очень на это надеемся и верим в тебя, — Борис Егорович откусил кончик сигары, поглядывая на меня темными, внимательными глазами. — Давай тогда так договоримся: пятница и суббота в твоем распоряжении — решай это дело как сочтешь нужным. Я все время на связи, любая необходимая помощь, любое содействие — сразу мне сообщением на эйхос. Все решим, но лучше не говори о том, что тебе требуется напрямую. Если у тебя что-то за эти дни не выйдет, то боюсь, придется прибегнуть к плану Лапина, а его план не очень хороший. Я бы даже сказал, очень нехороший.
— Просветите? — я выпустил сизую струйку дыма.
Ковалевский явно не хотел об этом говорить, и уже пожалел, что упомянул князя Лапина, хотя я после первого и пока единственного посещения нашей базы в Сибири знал, что Ростислав Сократович является одним из руководителей «Сириуса», при чем скорее всего он возглавляет службу безопасности или какое-то теневое крыло, не подчиняющееся напрямую военным.
— Пап, ну скажи! — настояла Ольга, которая мало участвовала в разговоре, но была полна интереса.