Страница 18 из 21
В 2011 году книга Эли Паризера «Пузырь фильтров: что интернет скрывает от вас» стала бестселлером New York Times и вызывала всеобщую озабоченность. Что если и в самом деле каждый из нас живёт в своём личном «информационном пузыре», создаваемом для нас технологическими гигантами? «Большой брат» уже рядом?
Даже Билл Гейтс отреагировал на публикацию Паризера, сообщив журналу Quartz, что социальные сети провоцируют ситуацию, при которой «вы общаетесь с единомышленниками, поэтому вы не рассматриваете, не обсуждаете и не понимаете другие точки зрения». «Это очень важно, – добавляет Б. Гейтс. – Это оказалось куда более серьёзной проблемой, чем я или кто-либо другой мог ожидать».
Тут же было проведено множество исследований, причём по разным методикам, которые показали, что феномен «пузырьковых фильтров» хоть и имеет место быть, но не сильно влияет на уже сложившееся поведение человека, по крайней мере, если речь идёт о его политических предпочтениях.
Но в том-то, собственно, и дело, что социально активную публику в США больше всего интересовало, не может ли быть, что платформы создают пузыри под «демократов» или, например, «республиканцев», не является ли это своего рода скрытой агитацией. И поскольку худшие предположения конспирологов не оправдались, все глубоко выдохнули и вернулись… в свои «пузыри».
Поскольку правда состоит в том, что «пользовательские пузыри», конечно, в любом массиве данных существуют, определяя кластеры информации, в пределах которых вам предложено существовать[65]. Это что-то вроде личного информационного лабиринта, являющегося подмножеством более крупных множеств.
Двигаясь по этому замкнутому контуру, вы постоянно оказываетесь примерно там же, где были совсем недавно, что подтверждает ваши установки, ваше отношение к тем или иным процессам.
«Включился механизм, подобный обратной микрофонной связи, – объясняет уже российский активист левого толка Данила Уськов. – Когда слишком сильный сигнал от микрофона выходит на колонки, а потом через них возвращается в микрофон, а затем опять попадает на усилительную аппаратуру. В итоге сигнал постепенно начинает усиливаться до бесконечности, превращаясь в оглушительный свист, избавиться от которого можно только при помощи разрыва замкнутой цепочки между микрофоном и колонками.
Собственно, сегодня любой человек живет в атмосфере этого оглушительного свиста. Он не может жить в обществе, не пользуясь интернетными социальными сетями и время от времени не входя в соответствующую форму коммуникации. Но если человек сам по себе ещё имеет возможность прервать воспроизведение этого оглушительного свиста, отключив, например, мобильный телефон и тем самым выпав из социума на время, то что делать с обществом и культурой? То есть с самим характером сигнала?
Цифровые технологии и интернет, по большому счёту, подвергают общество тестированию. Они как бы говорят: „Мы можем усиливать любой сигнал, делая его главенствующей формой общественной жизни. Но сигнал подаёте вы сами. Если в вас нет никаких ценностей и вы рассматриваете себя и других только лишь функционально, для пользы, то и форма общественной жизни будет соответствующая. Уж не обессудьте. А если в вас есть ещё какое-то иное содержание и вы можете предъявить нечто альтернативное, то тогда и форма общественной жизни будет иной…”».
И вот удивительная вещь… Часто приходится сталкиваться с мнением, что пользователя можно в каком-то смысле зомбировать некой информацией, которую он получает из Сети, и затем именно она – эта информация – определяет его взгляды. Но вот результаты крайне интересного, на мой взгляд, и достаточно масштабного исследования, которое провела большая группа социологов из Университета Дьюка в Северной Каролине.
Лицам, участвовавшим в этом исследовании, с помощью специального дизайна эксперимента чуть-чуть изменили новостную повестку: «демократы» стали получали больше «прореспубликанской» информации, а «республиканцы» – «продемократической».
Оказалось, что это не привело к снижению политической поляризации между указанными группами, а, напротив, она только усилилась. То есть «демократы» стали ещё больше «демократами», а «республиканцы» – ещё больше «республиканцами».
Иными словами, никакого «зомбирования» противоположным дискурсом не произошло, никого альтернативные новости «не перековали». Наоборот, уже существовавший до этого у испытуемых дискурс лишь обретал новое дыхание, когда они сталкивались с тем, с чем внутренне, по каким-то причинам, не согласны.
После скандальных выборов Д. Трампа в 2016 году дискуссия о «пузырьковых фильтрах» получила второе дыхание. Так, Мостафа М. Эль-Бермави, работающий в технологической компании WorkZone, занимающейся программным обеспечением, вице-президентом по маркетингу, описал для Wired свой опыт участия в этой президентской гонке.
«В 2016 году, за день до выборов в США, я сравнил количество подписчиков в социальных сетях, эффективность веб-сайтов и статистику поиска в Google Хиллари Клинтон и Дональда Трампа, – пишет Мостафа. – Я был шокирован, когда данные показали степень популярности Трампа. […] Я заметил, что второй по популярности статьёй в социальных сетях за последние шесть месяцев „Почему я голосую за Дональда Трампа“ поделились 1,5 миллиона раз. Однако эта история так и не попала в мою ленту новостей на Facebook[66]. Я спрашивал многих своих либеральных нью-йоркских друзей, и все они говорили, что никогда её не видели. […]
Так как я либеральный житель Нью-Йорка, несколько месяцев назад моя лента Facebook была заполнена контентом #ImWithHer или #FeelTheBern в дополнение к заголовкам наподобие „Обама – величайший”, которые я был счастлив видеть. Меня изолировали, я видел только статьи из либеральных СМИ, таких как New York Times и Washington Post. Хотя я знаю, что важно скептически относиться к средствам массовой информации, даже критический взгляд становится менее острым, когда он попадает в засаду односторонней пропаганды. […]
Наше цифровое социальное существование превратилось в огромную эхокамеру, где мы в основном обсуждаем схожие взгляды с единомышленниками и никаким образом не можем проникнуть в другие социальные пузыри. […] Социальные пузыри, созданные для нас Facebook[67] и Google, формируют реальность вашей Америки. Мы видим и слышим только то, что нам нравится. До результатов выборов больше половины из нас не осознавали, что другая половина страны была настолько разочарована, что решила избрать Трампа. Мы все думали, что Клинтон легко сокрушит Трампа на этих выборах, учитывая, сколько чуши он наговорил. […]
Многие реальные сообщества уже разделены по цвету кожи, классу, политическим и культурным взглядам. Facebook, Google и другие сети – это наши онлайн-сообщества, и они также разделены. […] Интернет лучше способствовал межобщинному диалогу восемь лет назад, когда Обаму впервые избрали. Из-за этого Америка была в лучшем положении».
Всё это позволяет сделать и более общий вывод: индивидуальный новостной «лабиринт», в котором мы находимся, служит нам своего рода защитой от психологического дискомфорта при столкновении с чем-то незнакомым, непонятным, с тем, что вызывает у нас внутреннее неприятие.
То есть проблема глубже, чем могло показаться на первый взгляд.
Во-первых, само информационное пространство, которое изобилует политическими новостями со всех концов света, – а столько новостей, сколько потребляет современный человек, он не потреблял никогда, – создаёт эффект политической радикализации общества.
Причём, как выясняется, радикализация увеличивается и в том случае, если человек сталкивается с публикациями, которые вызывают у него негодование, и в том случае, когда он намеренно потребляет определённого рода политические «дискурсы» (так поступает, например, каждый третий американец – одни целенаправленно заходят на, условно говоря, «прореспубликанский» Fox News, другие – на «продемократический» CNN).
65
Как мы с вами уже видели на примере Netflix, сейчас развёрнута крупномасштабная война за внимание пользователей, все интернет-площадки конкурируют со всеми, ну а главное оружие в этой войне – те самые «рекомендательные системы», у кого такая система оказывается лучше, тот и забирает банк.
66
Принадлежит компании Meta, запрещённой на территории РФ.
67
Принадлежит компании Meta, запрещенной на территории РФ.