Страница 7 из 60
История, которую мы хотим рассказать, принадлежит к числу чудесных и необыкновенных. Если кто-либо внимательно присматривался к (проявлению) всемогущества всевышнего, тот знает, что в мастерской его воли это всемогущество не кажется странным. И в некоторые эпохи и века проявление (его) могущества обнаруживает удивительные вещи и редкостные и поразительные случаи, которые заслуживают доверия и внимания людей проницательных. Одним из них является происхождение человека без участия отца и матери, вроде появления Адама, — да благословит его Аллах! — или создания, без участия мужчины, Иисуса, — да будет мир нашему пророку и ему! Как сказал Аллах благословенный и всевышний: “подлинно Иисус (перед Аллахом) подобен Адаму”[54]. Так как любое повеление возможно для его естества. Не менее того, в разных исторических книгах, на основании известий летописцев, рассказывается, что в отдаленных странах Востока есть остров, все население которого — женщины. Причиной их размножения служит следующее. Когда они почувствуют сильное плотское вожделе-ние то погружаются в воды (существующего у них) источника и совершают там омовение всего тела. В это время от чрезвычайного наслаждения и удовольствия (купанием) от всех их отделяется семя и в их утробах зарождается человеческое существо. А так как мужское семя к этому не присоединяется, то все дети их бывают девочками. Подтверждением этого является и удивительное происшествие с Аланкува, — (впрочем) истина (сего) лежит на ответственности рассказчика, — которая без участия мужчины произвела трех детей. Так что говорили:
Картина жизненных обстоятельств последней была такова. Однажды ночью эта госпожа страны красоты и розовый куст сада прелестей спала в своей кибитке и увидела, что показался свет; пройдя через отверстие в крыше, он принял образ кочевого араба с синими глазами. Он очень осторожно приблизился к ней, (затем) тихонько повернулся и, превратившись в волка, вышел в дверь кибитки. Аланкува, пораженная происшедшим, сильно перепугалась, но не сочла нужным объявить об этом (кому-либо). Спустя несколько времени она почувствовала себя беременной от того света. Когда ее положение стало слишком очевидным, ее родные вытащили меч упреков из ножен притеснения и сказали: “Как могло случиться, что незамужняя женщина стала беременной?!"
Аланкува рассказала бывшее с ней происшествие, но ей не поверили, пока сами, бодрствуя как-то ночью подле кибитки красавицы, не увидели собственными глазами (посещавший ее чудесный свет).
Подивившись божественному могуществу, родные замолчали.
В конце концов у Аланкувы родились три сына; первого назвали Бузкун-Кики, от него ведут (свое) происхождение племена: катаган и кият; второй назывался Бусалджи, от него происходит народность сал-жиут[55], третий был Бузанджир-каан, к которому восходит генеалогическое древо Чингиз-хана. (Словом же) бузанджир монголы называют волка.
Через некоторое время между племенами и родами возникли смуты и неурядицы; никто никому не подчинялся и не повиновался. (В конце концов) признали необходимым вручить власть одному человеку, чтобы он водворил порядок среди народа. Жребий пал на Бузанджира; значительная часть глав племен посадила его на престол царства и полновластья. У него было два сына; старшего звали Бука-хан; после (смерти) отца он утвердился на царском месте. У Бука-хана также был сын — Туминэ-хан; у него было девять сыновей, восемь из них были убиты, и имена их неизвестны, девятого звали Кайду-хан. У него было три сына, первого звали Байсунгур-хан. У последнего был сын по имени Туминэ-хан, от которого родились два сына, одного из них звали Кабил-хан, а другого Качули-бахадур.
СОН КАЧУЛИ-БАХАДУРА И ИСТОЛКОВАНИЕ (ЕГО) ТУМИНЭ-ХАНОМ
Однажды ночью Качули-бахадуру приснился сон, что из пазухи его брата Кабил-хана взошла звезда и померкла, затем взошла другая и скрылась, появилась третья и закатилась, (наконец) появилась четвертая звезда, ослепительно яркая, свет которой распространился на несколько других светил и каждая из них была сброшена на определенную страну.
Когда это блестящее светило исчезло, мир продолжал оставаться освещенным. Качули проснулся, но (скоро) опять заснул и увидел (во сне), что из его пазухи взошла звезда и скрылась, взошла другая и померкла).
И так было до семи раз; в восьмой появилось огромное блестящее светило, которое озарило (своим светом) весь мир; от него отделилось несколько других звезд и каждая осветила определенный участок. Проснувшись, Качули пошел к отцу и рассказал ему виденный сон. Туминэ-хан обрадовался (слышанному), позвал другого сына, Кабил-хана, и заставил Качули рассказать свой сон брату. После этого Туминэ-хан истолковал его таким образом: “Из поколения Кабил-хана три человека утвердятся на ханском престоле; после этого еще другой из его потомства станет царем и подчинит себе большую часть мира. Из рода Качули произойдет семь человек и восьмой покорит весь мир”. Истолкование сна (по отношению) Кабил-хана (оправдалось в том смысле, что из его рода) ведет господство государя-миродержца, покорителя вселенной, Чингиз-хана, а (в отношении) Качули-бахадура (оно означало) происхождение от него власти государя, обладателя счастья, султана земли и времени, повелителя круговорота (событий), царя царей, владыки вселенной, эмира Тимура гургана.
(После смерти Туминэ-хана) братья Кабил-хана присягнули (ему) в верности и препоручили ему ханство. Авторитет и доверие, которыми пользовался среди монгольских племен Кабил-хан, были весьма велики. У Кабил-хана был один сын по имени Бартан-бахадур; он имел много детей, его старшего сына звали Есукай-бахадур. У этого от старшей жены, по имени Олун-Эке, появилось на (жизненную) арену дорогое дитя, подобного которому тысячеокий небесный свод, все время вращающийся вокруг вселенной, еще не видел ни в одну эпоху. Когда этот государь появился на свет из недр небытия, он имел в руке некоторое количество крови, похожее на кусочек печени. Это, по мнению мудрых, указывало на того, кто произведет расстройство на земле и будет проливать кровь[56]. (Действительно), его кровопролитие достигло таких пределов, что Марс-кровопийца упрочился (даже) в шатре Венеры.
Мальчику дали имя Темучин. После этого Есукай-бахадур переселился из (этого) тленного мира в страну вечности, и племена возвели Темучина на царство. Он был по виду атлет и силен и храбр был в такой степени, что барс и тигр казались ему лисицей. Был в то время один мудрец, достигший высшего познания, которого звали Теб-тенгри, т.е. “служитель того, кому поклоняются”. Он долгое время жил в уединенных местах долин и в пещерах гор, пребывая в молитве и поклонении всевышнему богу. Тщетно искали (разные) султаны и ханы предшествующего времени возможности вступить с ним в сношения, это им не удавалось: отшельник все время гнушался общения с знатными людьми. Когда Темучин утвердился на царском престоле, этот великий человек преднамеренно (сам) явился к нему. Так как Темучин счел это (для себя) благоприятным признаком, то выступил к нему навстречу, слез с коня и пошел рядом с ним; ввел этого благочестивого человека в свою ставку, посадил на престол и, как послушный раб, стал ему прислуживать. И святой, открыв уста приветствия, произнес:
54
Сура III, ст. 52. В скобках — пропущенные в тексте коранические слова данного стиха. Смысл этого выражения в данном случае заключается в том, что Иисус подобен Адаму потому, что оба они чудом произведены на свет, непосредственно могуществом Аллаха.
55
В большинстве рукописей отсутствует все, что говорится о двух первых сыновьях Аланкувы, не приводятся даже их имена. Племена катаган и кият имелись в составе узбекских племен Средней Азии и в более позднее время. Первое было разбросано почти по всему Бухарскому ханству и в Северном Афганистане, где была целая область того же наименования (Каттаган); главная же масса этого племени жила в долинах Центральной и Восточной Бухары. Племя кият, очень немногочисленное, обитает в Бухарском оазисе к северу и юго-востоку от Шахрисябзского оазиса; значительная же часть его живет в Хивинском оазисе (См. Бурхануд-Дин-хани-Кушкеки, Каттаган и Бадахшан. Перев. под ред. А. Семенова, Ташкент, 1926, стр. 9 — 13; Материалы по районированию Средней Азии. Территория и население Бухары и Хорезма, ч. 1, Ташкент, 1926, стр. 194 — 195; ч. II, Ташкент, 1926, стр. 99). Между прочим, историк Джувейни (XIII в.) говорит о монгольском племени кият, что оно было первым среди всех монгольских племен по своему старшинству и благородству и что предки Чингиз-хана были предводителями этого племени (The Tarikh i-Jahan-gushay of Ala-ud-din Ata Malik-i Juwayni, part 1, Leyd. — Lonci. 1913, pp. 25 — 26).
56
Cypa II, ст. 28.
57
В 90-х годах прошлого столетия акад. Бартольд писал, что о слове Чингиз у самих монголов было предание, слышанное еще предшественником Рашид-ад-дина Джувейни, по которому Темучин получил такой титул от шамана Кокчу, носившего прозвание Теб-тенгри. Ввиду этого получает большое вероятие гипотеза Банзарова согласно которой слово Чингиз было названием одного из духов, которым поклонялись шаманы; в одной монгольской рукописи Банзаров нашел название духа Хоцжир-Чингиз-тенгри. Союз Чингиз-хана с Теб-тенгри, выразившийся в том, что мать Чингиза, Олун-Эке, вышла за отца Кокчу, несомненно был приятен аристократическим приверженцам Чингиз-хана. Фантастические рассказы, проникнутые суеверным поклонением этому шаману, Джувейни слышал именно от знатных монголов; по происхождению Кокчу, по-видимому, тоже принадлежал к высшей аристократии (Бартольд В., Образование империи Чингиз-хана. Записки Восточного Отделения Российского Археологического Общества, т. X, 1896, стр. 116). Покойный ученый ссылался при этом на рукопись труда Джувейни, хранящуюся в Публичной библиотеке в Ленинграде. В настоящее время мы имеем критическое издание истории Джувейни исполненное по старейшей рукописи, написанной через 8 лет после смерти Джувейни и через 30 лет после составления автором своего труда — в 1290 г. н. э.; к этому было привлечено еще 6 других списков.
В этом издании “Тарих-и джехан гуша” (Истории покорителя мира), как называется труд Джувейни (вышедший в 1913 — 1937 гг. в Лондоне в серии E.J.W. Gibb-Memorial, XVI), „Фантастические рассказы о вышеназванном шамане представляются буквально в следующем виде:
“В это время появился некий человек, о котором я слышал от многих уважаемых монголов, что в жестокие холода, которые бывают в тех пределах, он по нескольку дней скитался обнаженным по равнинам и горам и опять возвращался. Он говорил: со мной беседовал бог и он мне сказал: я отдал всю землю Темурчину (в этом издании везде вместо Темучин — Темурчин) и его детям. И назвал он его (Темучина) Чингиз-ханом и неоднократно говорил ему, чтобы он поступал справедливо. Того человека прозвали Бут-тенгри. Все, что он говорил, он (Чингиз-хан) от того не уклонялся, пока не укрепилось его положение”. (The Tarikh i-Jahan Gushi, I, Leyden — London, 1913, pp. 28 — 29). Впоследствии за нахальство и навязчивость Бут-тенгри был убит Чингизом.