Муким-ханская история

Проявив бесполезные усилия, (неприятель) в конце концов потерпел поражение и, придя в расстройство и панику, бежал по направлению к (своей) крепости. Войнолюбивая молодежь (аталыка) бросилась преследовать бежавших и большинству из них сняла головы острыми и яростными кинжалами.

Уцелевшие от гибели с тысячью усилий убежали пешими. В конце концов неприятель в течение десяти дней прилагал усилия к защите крепости (против аталыка), пока не пришел к заключению, что одержать ему победу невозможно. На десятый день (Мир-Яр-бек) послал (к аталыку) группу сейидов, дервишей, благочестивых людей и стариков (крепости Джузгуна), прося простить его проступки. Эмиры стали посредничать о примирении. Опора эмиров, приняв извинение (Мир-Яр-бека) потребовал от него за два года вперед доход от рудников. Выразив повиновение и покорность, (Мир-Яр-бек) опять утвердился на своем месте[391].

/ 90а / О НЕПОВИНОВЕНИИ ВЫШЕУПОМЯНУТОМУ АТАЛЫКУ КУРАМИНСКИХ ЭМИРОВ, ОБ ИХ ОТПРАВЛЕНИИ В БУХАРУ, О ВОЗВРАЩЕНИИ С ПУТИ АТАЛЫКА И ОБ ИЗБРАНИИ ПРАВИТЕЛЕМ (БАЛХА) САЛИХ-ХОДЖИ

Так как почет и благоденствие опоры эмиров, Махмуд-бий аталыка, день ото дня прогрессировали, а расположение к нему его величества, убежища халифского достоинства, час от часу становилось все больше, то группа лиц из (его) завистников замыслила испортить его карьеру. По обычаю разбойников они разграбили некоторые местности; расхитив дома и местопребывания именитых людей, они пролили (их) кровь. Каждый день до слуха аталыка доходили жалобы на (их) притеснения и несправедливость. И сколько ни прилагал (аталык) усилий (погасить этот мятеж), они еще больше старались (раздуть его); в силу необходимости он обратился с докладом (о положении дел) к подножию августейшего престола. “Этот народ, (писал Махмуд-бий), вследствие злобы и зависти ко мне устремился сокрушить меня, и если я стремлюсь водворить порядок среди этих людей, то мятеж проявляется еще больше; если я закрываю на это глаза, то они подвергают население и территорию этой области страданиям и бедствию. Моя просьба такова, чтобы вы прислали царевича мира, Мухаммед-Муким-султана, в целях водворения (здесь) порядка”.

Высокодостойный хан написал аталыку милостивое письмо. “Наше дорогое дитя, (сообщал Субхан-кули-хан), еще мало летами и мы оставили его, как ребенка, при себе, (дабы под нашим) покровительством он научился с уверенностью в себе воспитывать и наказывать вредных людей”. (Махмуд-бий аталык) вторично доложил; “То, что ваше величество изволили повелеть, есть результат (вашей) любви (к внуку), но с этим народом нельзя справиться без того, если (здесь) не будет наследника престола”[392]. И так он писал несколько раз. В этом положении эмиры курамы[393], вступив в соглашение с Махмуд-бием, послали в Бухару людей с требованием (прислать в Балх) наследника престола.

Выйдя на одну неделю из города, они расположились в местности Намазгах. Так как ответ задерживался, то все (лично) решили отправиться в Бухару. Народ кураминский обнаружил нелепые замыслы, так что (это) получило огласку. Аталык направился дорогой на Давлатабад, а прочие — обычным путем. На берегу Джайхуна было решено съехаться (и продолжать дальнейший путь) вместе. Когда проехали одну остановку, аталык вернулся назад и вступил в город.

/ 91а / БУНТ САЛИХ-ХОДЖИ В ОБЛАСТИ БАЛХА, ПРИХОД СЕЙИДА СУБХАН-КУЛИ-ХАНА С ВОЙСКОМ ТУРАНА, ОСАДА (ИМ БАЛХА) И ВОЗВРАЩЕНИЕ ОБРАТНО ПО ДОСТИЖЕНИИ ЦЕЛИ

Когда опора эмиров вошел в крепость (Балха), в тот же день, при помощи знатных лиц области и по допущению народа, посадили на престол власти, с предоставлением управления государственными делами, Салих-ходжу, сына осведомленного о (высших) истинах Ходжи Абдул-вали Парсаи[394] и известного под именем Падшах-ходжи, из потомства первого наместника, друга посла Аллаха по пещере, владыки правоверных Абу Бекра правдивого[395], — да будет милостив к нему Аллах!, — рожденного от добродетельной женщины времени, Шамсия-бану-ханум, дочери Надир-Мухаммед-хана[396]. Тем временем эмиры курамы достигли до высочайшей резиденции (г. Бухары) и принесли жалобу на Махмуд-бия. Его величество написал ему собственноручно[397] следующее: “У нас к вам с самого начала до настоящего времени, кроме милостивого отношения и любви, (ничего другого) не было. Вы сами знаете, что Матерь городов мира (Балх) за это время стала местопребыванием счастливых принцев[398] и такое владение мы вручили вам, обращаясь к вам, как к сыну. Что же было причиной того, что за такие наши благодеяния вы проявили подобный поступок?” (Махмуд-бий аталык) в ответ на это написал: “Этот поступок произошел не вследствие забвения мной прав ваших, как благодетеля, на мою признательность. Я неоднократно докладывал, что народ кураминский находится (со мной) во враждебных, отношениях и все его действия совершенно противоположны моим. И пока вы не пришлете управлять этой областью одного из царевичей, сохранение ее (в наших руках) будет неисполнимо. На доклады мои (о таком положении вещей) вы не соблаговолили ответить. Теперь же в случае, если вы пришлете (сюда) царевича, то я удалю от власти (Салих-) ходжу и вышлю его в Индостан”.

В конце концов жалобы кураминских эмиров заставили изменить августейшее мнение относительно Махмуд-бия. Написали письмо бадахшанскому населению о враждебной позиции аталыка и убедили тот народ выступить (против аталыка). Горцы, получив помощь, внесли волнения и мятеж в область Кундуза, которая была юртом[399] опоры эмиров.

Последний, услышав об этом, вытребовал из Мейменэ Яр-Мухаммед-бий минга, препоручил ему свою должность аталыка, сделал Надир-бий туркмена диван-беги и, предоставив этим двум лицам управление областью, сам отправился в Бадахшан.

Когда было доведено до высочайшего сведения, что Махмуд-бий занят трудным делом в Бадахшане и его прибытие отдалено, (его величество) через шесть месяцев, взяв все войска Мавераннахра, с двумястами тысяч кавалерии перешел Аму-Дарью и на всех переправах и проходах поставили надежные заставы, чтобы Махмуд-бий не мог подойти. Салих-ходжа отправил к опоре эмиров посла с письмом такого содержания: “Я был по своему рождению ходжой[400] и согласно отличительному признаку отцов своих проводил жизнь в богомыслии дервишского состояния и у меня никогда не было притязаний на подобное дело[401]. Так как я знал вашу отвагу, то и вступил на эту опасную стезю (правителя государства). Теперь передо мной разверзлась пропасть и честь моя обрушилась в нее. Устройте же так, чтобы поскорее прибыть сюда, ибо в противном случае время свидания (нашего) будет в день восстания из мертвых”.

Когда (аталык) ознакомился с (этим) письмом, он без малейшего отлагательства, возложив упование на Аллаха, с семьюдесятью состоящими при нем лицами выехал (в Балх) и через три дня вступил в город. В то время горожане впали в раздумье: открыть ли им ворота своему старому господину (Субхан-Кули-хану или нет), потому что с ним пришли казахи, каракалпаки и (прочие) чужие племена; не дай бог, (если) после вступления (их в город) простым и благородным людям этого владения будет причинен вред? (Поэтому) балхцы обрадовались прибытию аталыка и почувствовали уверенность в себе; они изложили ему свои соображения. Аталык сказал: “Это вы хорошо приняли во внимание, у меня самого возникает подобная мысль. Пока имеете душу в теле, старайтесь защищать крепость!” В результате всего в течение двадцати одного дня прилагали старания к защите крепости (против осаждавших ее войск Субхан-кули-хана). За это время много произошло жестоких сражений и каждый живой, попадавший в руки бухарцев, предавался ими смерти; пощады не давали ни старому, ни молодому. Обстоятельство это послужило причиной большого страха населения. Опора эмиров приказал, чтобы племена белуджей и арабов ночью шли в войска и приводили (с собой) лошадей и верблюдов; от этого бухарцам пришло стеснение и они пошли на мир с тем условием, что после того, как они будут возвращаться в Бухару, аталык не допустит нападения на них балхцев, дабы они не причинили им вреда. Махмуд-бий принял на себя это обязательство и в течение трех суток не оставлял (Балха), пока хан со своими войсками благополучно не переправился через реку (Аму-Дарью).

391

Как и подобает историку-панегиристу, наш автор умалчивает при изложении этого эпизода о взаимоотношениях Мир-Яр-бека н бухарцев. По афганским источникам, в 1068/1657 — 1658 гг. в Бадахшане стали бесчинствовать и производить насилия над жителями узбеки, колонизовавшие соседнюю область Кундуз (Современный Каттаган). В целях создания против них сильной власти объединившиеся бадахшанские племена избрали своим правителем (миром) Яр-бек-хана, происходившего из самаркандских сейидов и принадлежавшего к дервишской семье. Мир-Яр-бек-хан отразил нападение узбеков и спокойно правил страной в течение двух лет, но происки некоторых представителей местной знати заставили его покинуть Бадахшан и удалиться в Индию. Этим воспользовались узбеки, и балхский наместник Махмуд-бий аталык овладел Бадахшаном. Бадахшанцы стали сожалеть о Яр-бек-хане, послали к нему своих старейшин, упросили его вернуться в Бадахшан и стать их главой. Бухарцы покинули Бадахшан, где Яр-бек остался на положении, по-видимому, полновластного правителя, сохранившего по отношению к Бухаре известные вассальные обязательства, которые он, как это видно из рассказа нашего автора, не всегда исправно соблюдал. Он правил Бадахшаном около пятидесяти лет; от него вела свое происхождение династия бадахшанских миров, правившая до начала 80-х годов прошлого столетия (см. Рахнама-йи Катаган ва Бадахшан. стр. 162 — 164. Русский перевод: Каттаган и Бадахшан, стр. 96 — 97).

392

В оригинале стоит слово ***, по бухарскому произношению — тюря. Этим термином в Бухарском ханстве обозначались дети ханов или эмиров, принцы крови и, главным образом, наследники престола, поэтому я позволил себе перевести настоящий термин этим последним словом. (Потом титул тюря в Бухаре распространительно прилагался и к русским чиновным лицам). Если читать между строк настоящего повествования, то в данном случае мы имеем дело с широким общественным протестом и открытым возмущением народных масс против власти Махмуд-бий аталыка.

393

Автор здесь и в последующем изложении вводит этническую группу курама, под каковым названием известен один из узбекских родов (по крайней мере со времени водворения в Средней Азии кочевых узбеков), В настоящее время, насколько известно, курама не встречается в Северном Афганистане, поэтому факт существования там многочисленной группы кураминцев в конце XVII в очень интересен с точки зрения исследования расселений и миграций узбекских и других тюркских племен, вошедших потом в состав узбеков, но сохранивших свои племенные названия. Основное ядро курамы издавна жило в Ташкентском районе, и в первые годы существования Туркестанского генерал-губернаторства Ташкентский уезд назывался Кураминским. Так как слово курама по существу означает сброд, сборище (разных племен), то в этом племени одни исследователи видели потомков различных народностей, образовавших одну самостоятельную этническую группу, другие рассматривали кураминцев как самостоятельный узбекский народ, исходя из того, что они сами причисляют себя, в большинстве случаев, к узбекам. Однако в известном списке 92 узбекских родов курама не встречается. Кураминцы в данное время живут в разных местах Южного Казахстана и в Узбекистане. Ср. Решетов В., К вопросу о термине “курама” и кураминцах, Бюллетень АН УзССР, 1945, 5, стр. 18 и след.

394

Последнее прилагательное — парсаи, — очевидно, указывает на то, что он происходил от знаменитого бухарского шейха XIV — XV вв. — Ходжи Мухаммеда Парса.

395

Абу Бекр, первый “праведный” халиф, или наместник — преемник Мухаммеда, называется “другом по пещере”, потому что скрывался в пещере с пророком во время бегства последнего из Мекки в Медину в 62 г. н. э.

396

Таким образом, Салих-ходжа являлся племянником Субхан-кули-хана, тесно связанным с влиятельными суфийскими кругами Балха.

397

Слово “собственноручно” добавлено в ркп. ГБ за № 609.

398

В тексте дословно: “счастливых султанов”. Поскольку в административном государственном обиходе узбекских ханств Средней Азии того времени слово “султан” означало принца крови, а Балх являлся уделом старшего из них (наследника престола по преимуществу), то я позволил себе перевести слово султаны здесь понятием “принцев”.

399

Слово юрт означает жилище, дом; местопребывание, лагерь. В ркп. ГБ за № 609 при этом слове стоит слово кадими — древний, старинный. Таким образом указывается, что Махмуд-бий был родом из Кундуза и имел там исконные родовые и семейные связи.

400

Ходжами в Средней Азии называли потомков первых арабских завоевателей: они встречались почти среди всех местных племен и искони пользовались привилегированным положением.

401

Т. е. управлять Балхской областью.