Страница 22 из 92
Т а м а р а. Надеюсь, мы можем принять участие в расходах?
К и р и л л. Не смею отказать… Навались, у кого деньги завелись! (В крышку бачка собирает деньги и передает их Раисе.) Раиса-джан, действуй по-суворовски: глазомер, быстрота и натиск! Мобилизуй на подмогу женщин, а мы займемся столом.
Поднимается общая веселая суматоха, каждый в ней участвует сообразно возрасту и характеру. Больше всех шумят и суетятся Кирилл и Женя, сумрачен только обиженный на Сергея Юлька да иронически поглядывает на все со стороны Хрусталев.
С и з о в а. Эх, пропадай моя телега! В третий раз сегодня гулять буду!
Р а и с а. Столы сюда сдвигайте!
К о в т у н. Эти столы хлипкие очень. Нужно вон тот.
К и р и л л. Вот парень! Что ни слово — то золото… Давай тащи тот!
Ребята отодвигают в сторону легкие столики и выносят на передний план большой стол, освободив его от журналов и газет.
С е р г е й (Юльке). А ты чего? Веселиться так веселиться!
Ю л ь к а (подчеркнуто). Есть веселиться, товарищ сержант! Любое ваше приказание будет беспрекословно выполнено! (Поворачивается кругом и отходит в сторону.)
Ж е н я (Сергею). Обиделся на тебя…
С е р г е й. Нежный очень…
Ж е н я (догнав Юльку). Прошу вас, не сердитесь на Сережу. Он только с виду такой грубый…
Ю л ь к а (негодующе). И вы еще за него заступаетесь?!
Ж е н я. Это он нарочно напускает на себя… Правда! Я ведь его лучше знаю. Он добрый, мягкий…
Ю л ь к а (усмехнувшись). Мягкий… И вообще, напускает или не напускает… Только я его ненавижу, когда он такой… Бурбон! Или унтер Пришибеев! Так вам понятней?
Ж е н я. Понятней. Что вы только притворяетесь его другом… Ну и нечего было мне письма писать такие… (Отбегает.)
Ю л ь к а. Постойте, Женя…
К и р и л л. Раиса-джан, главное, напитки сбалансируй, чтобы на все вкусы было — от и до!
Т а м а р а (подходя к нему). Теперь я вижу, что вы не хвастали, говоря о своих талантах.
К и р и л л. Погодите, то ли еще будет… (Помолчав.) Если хотите знать, я весь этот сабантуй ради вас затеял. Чтоб поближе познакомиться.
Т а м а р а (с легкой иронией). Значит, здесь тоже — глазомер, быстрота и натиск?
К и р и л л. А в наш век космических скоростей нельзя иначе! И если уж наши орбиты пересеклись… (Помолчав.) Учтите, под этой защитной гимнастеркой бьется беззащитное сердце!
Т а м а р а. Против чего — беззащитное?
К и р и л л. Против красоты, разумеется. Вы ведь и сами знаете, что красивы…
Р а и с а (заметив их уединение). Эй, ефрейтор Карцев! Давай сюда, на консультацию!
К и р и л л (недовольно). Лечу, Раиса-джан! (Переходит к ней.)
Х р у с т а л е в (Тамаре). Вы зря стараетесь, так напоказ флиртуя с этим ефрейтором. На меня подобные демонстрации не действуют.
Т а м а р а. Ну, еще бы! Разве вы способны на такое низменное чувство, как ревность? (Внезапно.) А что, если он мне и вправду понравится? Ведь у него есть все, чего недостает вам, — вкус к жизни, умение идти напрямик к своей цели и даже, кажется, удачливость!
Х р у с т а л е в. Вы забыли главное — молодость.
Т а м а р а (с внезапной грустью). Не завидуйте, Борис Федорович… Молодость — это такой недостаток, от которого мы легче всего избавляемся. Даже когда не хотим этого. А вот ошибки, сделанные в молодости, остаются с нами всегда… (Пауза.) Ну что вы на меня смотрите с таким изумлением?
Х р у с т а л е в. Иногда я просто готов убить вас…
Т а м а р а. А иногда?
Х р у с т а л е в. Готов схватить на руки и унести. От вас самой, понимаете?
Т а м а р а. Лучше накормите меня. Я страшно проголодалась.
Х р у с т а л е в (Раисе). Хозяюшка, долго вы нас еще голодом морить будете?
Р а и с а. Все готово, Борис Федорович. Можно садиться.
К и р и л л (ко всем). Ну, товарищи, по коням!
С и з о в а (Юльке). Сыночек, я с тобой! С молодыми посидеть — и самой помолодеть!
Все рассаживаются. Тамара между Хрусталевым и Сергеем, Женя рядом с братом, подальше от Юльки. Кирилл между Раисой и Сизовой.
К и р и л л. Есть предложение — избрать тамаду.
Т а м а р а. Не скромничайте, Кирилл, правьте стол.
К и р и л л (встает и кланяется). Благодарю за доверие. Сколько нас? Девять человек? Итак, торжественное заседание «Приюта девяти» объявляю открытым. Хотя безжалостная стихия и отрезала нас от остального прогрессивного человечества, мы сегодня вместе с ним отмечаем наступающий праздник — День Советской Армии. Вам, граждане, крупно повезло, что сегодня среди вас находимся мы, четыре молодых орла…
С и з о в а (встает). Дай я скажу!
К и р и л л. Мамаша, прошу!
С и з о в а. Я так понимаю… У нас в армии кто служит? У меня вот сын, Коленька. У нее (на Женю) — братишка. И вся она, армия наша, родная нам до невозможности. Одно слово — не подводила и не подведет. Верно я понимаю?
С е р г е й. Очень верно!
С и з о в а. Так выпьем же за нее, за родную, Советскую, Красную!
Женя восторженно аплодирует. Все пьют.
К и р и л л. Товарищи…
К о в т у н. Молчи, Кирилл, лучше не скажешь.
К и р и л л. Именно это, Васенька, я и хотел сказать. Поэтому торжественную часть объявляю закрытой, быстренько переходим к художественной. (Раисе.) Первым номером грибочки, если не ошибаюсь?
Р а и с а (ко всем). Кушайте, гости дорогие! Извините, конечно, за консервы, такое уж снабжение…
Х р у с т а л е в. Все хорошо, Раиса Филипповна.
С и з о в а. Каковы гости, таков и пир.
К и р и л л. Золотые слова! (Наливает себе стопку и пьет один.)
Р а и с а (обеспокоенно). Кира, ты что же не закусываешь?
К и р и л л. Ничего… В армии тот всегда сыт бывает, кто ест… глазами начальство. Ответное слово — сержанту Горячеву!
С е р г е й (встает и откашливается). Что ж, это можно… Марья Васильевна тут хорошо сказала — армия не подводила и не подведет. Это точно. Проверено. Только я хочу выпить за то, чтоб в этом никогда больше не приходилось убеждаться.
Т а м а р а (демонстративно аплодирует). Браво, сержант! Очень выдержанное выступление! Правда, оно, как бы это сказать… Не отдает особой храбростью…
Ж е н я (укоризненно). Тамара Викторовна!
С е р г е й (хмуро). А я на особую и не претендую…
Т а м а р а. Простите, я не хотела вас обидеть. Да и чего от вас требовать? Ведь вы все не профессиональные военные…
К и р и л л. Ошибаетесь. Мы решили навсегда связать свою судьбу с армией.
Т а м а р а (Юльке). И даже вы?
Ю л ь к а (растерявшись от неожиданности). Нет, я собирался… Я хочу быть музыкантом…
К и р и л л. А его человеком делают! (Хохочет.) Нет, Тамара Викторовна, это мы вот с сержантом. Осенью поступаем в военное училище.
Р а и с а (поражена). В училище?
Т а м а р а (Ковтуну). А вы?
К о в т у н. Я тоже. Только я на сверхсрочную. Старшиной.
Т а м а р а. Странно… Все вы такие разные… Общего у вас разве что одна форма…
С е р г е й (серьезно). И содержание — тоже. Так будет правильней.
Т а м а р а (поморщившись). А вам не скучно быть таким правильным, сержант?
С е р г е й. У нас служба такая, что скучать некогда.
Т а м а р а. Ответ, достойный отличника боевой и политической подготовки. (После короткой паузы.) Хотите, я вам предскажу ваше будущее?
С е р г е й. Попробуйте.
Т а м а р а. Служакой вы будете примерным, но звезды с неба, а также на погоны будут хватать другие.