Страница 20 из 92
Входит К о в т у н.
Привет, Василий Степаныч! Рада тебя видеть!
К о в т у н. Взаимно. (Уходит на кухню.)
Р а и с а (Кириллу, поглядывающему на Тамару). Иди, иди, дорогой… (Слегка подталкивая Кирилла в спину, уходит вслед за ним.)
Томительная пауза.
Т а м а р а. Что же, так и будете казнить меня молчанием?
Х р у с т а л е в (невесело). Теперь недолго осталось… (Внезапно переходя в наступление.) А чего, собственно, вы бы хотели? Чтоб я начал разуверять вас — дескать, я не такой уж и хороший, как вы обо мне думаете? Да оно так и есть. Но я работаю там, куда меня послали, и не думаю о том, выперли меня сюда конкуренты или не выперли. И главное — не собираюсь бежать отсюда под более или менее благовидным предлогом!
Т а м а р а. Вон вы как обо мне говорить стали… (Решительно.) Ну так вот что, Борис Федорович. Вы меня давеча просили забыть о том, что здесь наговорили. Я согласна, но при одном условии — если и вы мне пообещаете то же самое.
Х р у с т а л е в. Хорошо, постараюсь не вспоминать нашего разговора…
Т а м а р а. Не вспоминать? Не помнить! Не было его.
Х р у с т а л е в (усмехнувшись). Может, и вас самой не было?
Т а м а р а. Правильно! Ни меня, ни вас… Ничего не было! Так нам обоим будет легче.
Х р у с т а л е в. Главное — лишь бы легче?
Т а м а р а. Но неужели вы, толстокожий человек, не видите, как мне сейчас трудно?! Если вы меня… Если вы мне друг — помогите мне уехать!
Х р у с т а л е в. Останьтесь!
Т а м а р а. Нет! Я никогда не прощу себе этой слабости!
Х р у с т а л е в. Придумали себе позу сильного человека и любуетесь ею? А до других вам и дела нет?
Т а м а р а. Да я, может, и уезжаю, чтоб не мучить вас всю жизнь!
Х р у с т а л е в. Я не пущу вас!
Т а м а р а. Поздно, Борис Федорович…
Открывается дверь, и входит Ж е н я. Она вся в снегу, пальто расстегнуто, шарф развязан, шапочка сбилась набок.
Ж е н я (от двери). Ой, товарищи… (Валится на скамью.)
Т а м а р а (встревоженно). Что с вами?
Ж е н я (поднимаясь). Там, за первым поворотом… С горы столько снега сползло… Я хотела пройти… Куда там! Чуть с головой не провалилась… (Снимает валенки и остается в мокрых чулках.)
Х р у с т а л е в. Вы не обратили внимания — снег еще продолжает ползти?
Ж е н я (виновато). Не заметила… Пойти посмотреть?
Т а м а р а. Что вы! Вам нужно поскорей переодеться.
Ж е н я. Да-да, я сейчас… Что ж мы теперь будем делать, товарищ Хрусталев?
Х р у с т а л е в. Переодевайтесь, тогда и обсудим.
Женя убегает наверх.
Т а м а р а. Думаете — лавина?
Х р у с т а л е в. Вероятно. (Решительно застегивает пальто.)
Т а м а р а. Куда вы?
Х р у с т а л е в. Надо самому посмотреть.
Т а м а р а. Одного я вас не пущу. (Кричит в дверь.) Эгей! Солдаты! Тревога! Тревога!
Вбегает С е р г е й, за ним — К и р и л л, К о в т у н и Ю л ь к а. Все в парадном обмундировании.
С е р г е й. Что случилось?
Т а м а р а. Лавина на шоссе!
К и р и л л. Шутите?
Х р у с т а л е в. Внизу за первым поворотом снежный оползень. Нужно уточнить размеры и подвижность.
С е р г е й. Карцев и Ковтун, за мной! Мятлик, остаетесь здесь.
Сергей, Кирилл, Ковтун и Хрусталев быстро выходят. Сверху сбегает Ж е н я, она в нарядном летнем платье.
Ж е н я. Я готова! (Оглядываясь.) А где же… (Заметив Юльку, смолкает, пораженная.)
Ю л ь к а (с радостным испугом). Женя?..
Ж е н я. Это вы? А Сережа где?
Ю л ь к а. Здесь он, здесь! Пошел на шоссе посмотреть.
Входит Р а и с а.
Ж е н я (бросаясь к ней). Ой, Раиса Филипповна!
Р а и с а. Встренулись, значит?
Ж е н я. Это тот самый, Юлий Мятлик…
Р а и с а. Сообразила.
Ж е н я (испуганно). И Сережа здесь!
Р а и с а. Ничего, держись. (Тамаре.) Это верно — про лавину? Может, мне послышалось?
Т а м а р а. Борис Федорович пошел проверить. Дойдем и мы до поворота, посмотрим.
Р а и с а (Жене). Марье Васильевне пока ничего не говори.
Тамара и Раиса одеваются и выходят.
Ж е н я (порываясь бежать за ними). А Сережа не знает, что я здесь?
Ю л ь к а. Нет, я ему ничего не говорил.
Ж е н я. А вдруг он рассердится, что я приехала?
Ю л ь к а. Что вы! Вы с ним будто случайно встретитесь!
Ж е н я. Спасибо вам!
Ю л ь к а (смутившись). За что? Это вам спасибо, что приехали! Нет, правда! Мы ведь все, всё наше отделение, в этом кровно заинтересованы.
Ж е н я. Почему?
Ю л ь к а. Когда у командира плохое настроение — и солдатам плохо. А вот подобреет Сережа — и нам веселей будет. Так что благодарить нас не за что, мы все это совершенно эгоистически затеяли.
Ж е н я. Все равно спасибо. (Выходит.)
Стемнело. Юлька стоит у окна. На лестнице появляется С и з о в а. Увидев Юльку, она на мгновение замирает от неожиданности.
С и з о в а (радостно). Коленька! (Сбегает по лестнице и бросается к Юльке на шею.) Сыночек мой!
Ю л ь к а (оторопев). Что вы, что вы… Вы меня с кем-то спутали… (Осторожно высвобождается.)
С и з о в а. Спутала? (Оглядывает Юльку.) И верно… Похож, да не он… (После паузы, сконфуженно.) Прости меня, дуру старую… Видать, вздремнула я, и помстилось в сумерках… Ты кто, солдат?
Ю л ь к а. Солдат…
С и з о в а. Значит, все одно — сыночек. Мой-то, правда, капитан уже… (Достает фотографию.) Вот, погляди-ка.
Ю л ь к а (уважительно). Он у вас летчик?
С и з о в а (гордо). А то кто?!
Ю л ь к а. Да, летная форма — замечательная. Всем девушкам нравится…
С и з о в а (любовно). Летная верно самая лучшая.
Вбегает Ж е н я.
Ж е н я. Идут!
Появляются К и р и л л, К о в т у н, Т а м а р а и Р а и с а. Последними входят Х р у с т а л е в и С е р г е й. Женя стоит в дверях клетушки, и Сергей ее не видит. Раиса включает электричество.
Ю л ь к а. Ну, что?
К и р и л л. Полная труба…
Х р у с т а л е в. Шоссе так завалено, что только снегоочистители смогут пробиться.
С е р г е й. И если нового снежку не подвалит.
Женя, услышав его голос, замирает в двери.
Ю л ь к а. Что же делать?
К и р и л л (пожав плечами). Ждать и надеяться. Это основное занятие человечества, разделим же и мы его судьбу.
Т а м а р а. Вам легко шутить… А у нас с Марьей Васильевной — поезд.
К и р и л л. Увы, в жизни часто наши поезда уходят без нас…
С и з о в а (вскинулась). Как так — без нас?! Меня Коленька встречать будет! Да я к нему пешком побегу!
К и р и л л. Далековато.
Х р у с т а л е в. Ничего не поделаешь, Марья Васильевна… Вернемся в санаторий — дадите сыну телеграмму, что задерживаетесь. Пока дорогу расчистят. Происшествие, что и говорить, малоприятное.