Страница 21 из 23
Григорий с Константином встали в метре от стола. Начался процесс молчаливого визуального изучения друг друга, который прервал председательствующий седовласый иудей.
– Представьтесь, пожалуйста! – потребовал он. – Назовите свои имя, фамилию и должность, которую вы занимали до данного момента.
– Тополев Григорий, начальник дилингового управления, – четко и спокойно произнес Гриша.
– Константин Резников, дилер, – дрожащим голосом очень тихо сказал Костя.
– Объясните всем присутствующим, как произошло, что всем нам, уважаемым и занятым людям, пришлось побросать наши дела и лететь к вам в офис решать проблему, вышедшую за компетенции даже президента банка. Как вы допустили такой проигрыш? Кто конкретно в этом виноват и с кого нам спрашивать наши деньги?
Литовченко и Костя опустили головы и молчали, не смея даже сопеть. Гриша обвел своих коллег взглядом и понял, что только он в состоянии отвечать на вопросы собравшихся.
– Извините, но вы не представились, поэтому я не знаю, как к вам обращаться, – довольно громко, чтобы его было слышно, сказал Григорий и посмотрел в глаза главному.
– Меня зовут Михаил Борисович, – тихо и спокойно ответил тот.
– Так вот, Михаил Борисович, мне кажется, что сейчас вы не с того начали. – Все за столом встрепенулись и уставились на Тополева – не ожидали такого ответа. – В данный момент надо срочно принять решение, оставляем мы эту позицию или режем ее к чертовой матери, фиксируя убыток. Кстати, пока вы все сюда торопились, побросав свои дела, наш минус перевалил за миллион и увеличивается далее. Так что предлагаю сперва закрыть этот вопрос, а потом перейти к поиску виноватых.
– А почему вы до сих пор не закрыли позицию? Я был уверен, что убыток уже зафиксирован! – закричал один из чеченцев.
– Позицию не закрывали потому, что это может негативно отразиться на всем банке в целом, – ответил Гриша после небольшой паузы. Он ждал, что Литовченко как банкир объяснит ситуацию, но тот молчал, дрожа от ужаса на подоконнике, как воробей в холодную погоду.
– А что, сейчас разве этот минус не оказывает влияния на финансовый результат банка? – поинтересовался Михаил Борисович.
– Пока что нет. Мы можем маскировать этот убыток до тех пор, пока он не зафиксирован, – четко и уверенно ответил Тополев. – Если вам необходимы подробности, я могу рассказать более детально.
– Нет-нет, не надо! – замахал руками председатель собрания. – Я так понимаю, что вы единственный из присутствующих в этой комнате сотрудников банка, кто адекватно осознает случившееся и может со спокойной головой доложить о своих соображениях по этому поводу. Я прав?
– Наверное… – ответил Гриша и снова посмотрел на Литовченко. Тот продолжал глядеть в пол. – Год назад я присутствовал в МБРР в тот злополучный день, когда их дилер проиграл большие деньги и чуть не довел банк до банкротства. Тогда их президент Мигуля побоялся взять на себя ответственность и довел ситуацию до критической. Я не советую вам двигаться по такому же порочному пути.
– Я слышал об этой истории, – подтвердил Гришины слова молодой чеченец. – МБРР тогда еле выкарабкался. Они моему дяде – Вахе Обуевичу – тогда тоже предлагали их банк купить, но он отказался.
– У тебя есть конкретные предложения? – снова спросил Тополева Михаил Борисович.
– Конечно! Я предлагаю оставить эти фунты и ждать, когда курс поднимется. Я внимательно изучил вопрос и могу с уверенность сказать, что в ближайшие недели – максимум, месяц – курс поднимется, и мы сможем закрыться хотя бы в безубыток. Собственных средств банка для обслуживания этой позиции у нас хватает, поэтому за предоставлением дополнительной ликвидности к учредителям обращаться пока не надо.
– То есть ты берешь на себя ответственность за эту позицию и готов отвечать за нее своим имуществом или головой? – спросил, ехидно улыбаясь, чеченец.
– Вы все прекрасно понимаете, что миллион долларов никто из нас троих, – Гриша указал пальцем на себя, Костю и Литовченко, – отдать вам в качестве компенсации убытков не сможет. Поэтому предлагаю сразу же отказаться от этой пагубной практики вытрясания денег с кого попало и вернуться к трезвому обсуждению проблемы. – Григорий подошел к столу, присел на свободный стул и продолжил, глядя на председателя: – Как вы себе представляете мою дальнейшую работу с гильотиной над головой? Ваши парни уже пытались отрезать пальцы моему ночному дилеру, – высказался он и посмотрел на чеченцев. – Ни к чему хорошему это не привело!
– Но наказать все равно кого-то придется! – нервно отреагировал кавказец. – Чтобы другим неповадно было.
– Это само собой, – спокойно ответил Григорий. – Естественно, Григорий Иванович сегодня же уволит Костю Резникова за несоблюдение лимитов и торговой дисциплины. Естественно, с завтрашнего дня я как начальник управления перепишу все внутренние положения, чтобы избежать возможных эксцессов в последующем. Естественно, мы введем процедуру жесткого контроля за сделками. Может быть, вы как представители учредителей что-нибудь предложите со своей стороны?
– Думаю, что этих мер, которые вы озвучили, будет достаточно, – негромко и с чувством выполненного долга ответил Михаил Борисович. – Считаю, что на сегодня наше экстренное собрание можно заканчивать. Отпустим Григория на его рабочее место – у него и без нас много забот. Большая просьба к вам, Гриша! – вдруг произнес после непродолжительной паузы председатель. – С вас каждый понедельник отчет по этой фунтовой позиции в письменном виде. Я хочу понаблюдать за вашей работой и за вашим предвидением.
– Договорились, Михаил Борисович! Будет сделано.
– Но если вы окажетесь не правы и убыток продолжит расти, не обессудьте: нам снова придется собираться, и в разговор будет уже не столь дружелюбным.
Меньше чем через месяц курс фунта стерлингов подрос до необходимого Тополеву уровня. Он скинул позицию и даже сумел заработать несколько десятков тысяч долларов. Михаил Борисович лично позвонил ему по телефону и поздравил с победой, сообщив, что дал указание Литовченко выплатить Грише солидную премию и повысить в должности до уровня заместителя председателя правления банка.
В начале 1998 года атмосфера в квартире Тополевых накалилась до предела. Оксана была на последних месяцах беременности и реагировала на все придирки Евгении Львовны особенно бурно и эмоционально. Гриша к тому моменту скопил достаточно приличную сумму денег, и молодая семья была готова приобрести собственное жилье. Они с удовольствием ездили на просмотры вторичного жилья, но все-таки остановили свой выбор на первичке. В строящемся доме неподалеку от места жительства родителей Оксаны продавалась прекрасная четырехкомнатная квартира без отделки, которую они и приобрели. Многоэтажка еще не была сдана в эксплуатацию – это должно было состояться до конца текущего года, поэтому в конце марта, после рождения первенца – прелестной девочки, которую назвали Катенькой в честь Гришиной мамы, – молодые родители переехали к теще в двухкомнатную в Тушино, лишь бы навсегда избавиться от претензий и нравоучений престарелых родственников. Конечно, теперь Грише стало гораздо дальше и дольше ездить на работу, но оно того стоило: жена перестала пилить его, а бабушка – докучать подозрениями и недовольством. Теща всячески помогала с новорожденной, взяв на себя бóльшую часть появившихся забот.
Гриша наслаждался отцовством. Каждый вечер после работы он ходил гулять на бульвар с коляской, давая жене отдохнуть. По выходным посвящал всего себя семье. С превеликим удовольствием купал маленькую Катю, кормил смесями из бутылочки – Оксана не хотела кормить грудью, дабы не портить фигуру – и часами выгуливал ребенка в начинающих зеленеть парках и скверах. Счастье и спокойствие снова вернулись в семью Тополевых, оставив старые обиды и разногласия на Тверской, в доме бабушки и деда.
На работе у Григория тоже все складывалось как нельзя хорошо. Управление работало как прекрасно отлаженный механизм, дилеры с каждым месяцем выдавали все более высокие результаты. Фабзон, окончательно поверивший в своего выдвиженца, доверил Грише контроль за личными активами, в том числе – за зданием бывшего кинотеатра «Россия» на Пушкинской площади. Теперь там располагались казино, ресторан «Пират», кинозал и прочие торговые площади. Выручка от этих бизнес-единиц была приличной – в основном в виде наличных денежных средств, поэтому контроля и особого внимания они требовали постоянно. Григорий действительно превратился в смотрящего за капиталами Фабзона в Кредитно-расчетном банке. Это позволяло ему знакомиться со всеми договорами и документами, проходящими через их кредитное учреждение, а самое главное – видеть все входящие и исходящие платежи. Вот тут он и вспомнил тот разговор с Беляевым на испанском пляже. Андрей оказался прав: миллионы долларов за покупку оружия и в качестве финансирования бандформирований в Чечне проходили через банк. Причем никто даже не стеснялся скрывать назначения платежей! Не раз Тополев сталкивался с фамилиями известных полевых командиров и арабских наемников. Выглядело это, конечно же, чуднó: его Родина находилась в состоянии войны с террористами, засевшими в одном из регионов, а банк, находящийся в столице, не скрываясь занимался их финансовой подпиткой. И никому из силовых ведомств до этого не было никаких дел…