Кровавые тени

— Как будто я могу быть настолько жесток.

Она соблазнительно рассмеялась.

— Ты знаешь, что именно таким ты мне нравишься. Она немного распахнула его рубашку, её глаза вспыхнули от восхищения.

— Конечно, у тебя не так мало времени, что ты не можешь уделить мне пятнадцать минут, чтобы сотворить немного своей магии? Особенно после того, что мне удалось сделать.

— Значит, у тебя это есть?

— Конечно. После того, как я перевернула небо и землю и востребовала более чем несколько одолжений за последние несколько месяцев, — она посмотрела ему в глаза. — Ты действительно в большом долгу передо мной за это, — сказала она, скользя рукой вниз к его заду.

Он поймал её за руку и притянул ближе.

— Как насчёт того, чтобы ты сначала покажешь это мне, — сказал он, его губы насмешливо нависли над её губами.

Она улыбнулась, её глаза вспыхнули возбуждением, но она отошла от него.

Он допил остатки своего напитка, оглядывая комнату. Подойдя к круглому столу, он поднял хрустальный шар и подбросил его в руке, прежде чем положил обратно на подставку со вздохом веселья.

Тамара вернулась через несколько минут, сжимая в руках завернутый в ткань предмет. Она опустилась на колени у низкого кофейного столика и положила предмет в центр. Кейн присел напротив неё, пока она осторожно разворачивала ткань. Она встретила его пристальный взгляд, возбуждение искрилось в её глазах, когда она пододвинула к нему книгу размером с ладонь. Фолиант был похож на что-то, что засунули на заднюю полку в лавке старьевщика. Тусклый кожаный переплёт был запачкан и потёрт, платиновый замок, скреплявший страницы, погнулся и потускнел.

Но Кейн лучше, чем кто-либо другой, знал, что внешность может быть обманчивой.

— Определённо выглядит не очень.

— В этом-то всё и дело. Ничего с такой силой не никогда не выглядит хорошо.

Он поднял книгу, желая осмотреть, и нажал большим пальцем на замок.

— Ты не открываешь её до поры, до времени, — сказала она, сунув ему крошечный ключ. — И как только её закроешь, не открываешь её снова. Прочти всё, что содержится внутри, и это запятнает душу, предотвратив возвращение к своему хозяину. Если ты хочешь, чтобы она вернулась, — она нерешительно посмотрела на него. — Это серьёзно.

Он завернул книгу обратно в ткань.

— Так для чьей это души? — спросила она. — Более того, чем они заслужили это?

— Слишком много вопросов, Там, — сказал он, вставая.

— Ты не можешь винить женщину за любопытство, — Тамара скопировала его выжидающий взгляд. — Ты же знаешь, что тебе нужны вещи, чтобы извлечь душу. Вещи, которые я не могу тебе достать.

— Всё под контролем, — сказал он, доставая деньги из кармана пальто и протягивая ей пачку банкнот.

Она взяла, но не проверила. Она облизнула нижнюю губу и встретилась с ним взглядом.

— Так как насчёт благодарности?

— Спасибо.

Он легко поцеловал её в губы, прежде чем прикоснулся большим пальцем к её подбородку, проходя мимо неё обратно в магазин.

— И это всё? Куда ты идёшь?

— Я говорил тебе. Я голоден.

— Но ты сказал…

— Я сказал что?

Она скрестила руки на груди.

— Ты ублюдок, Кейн Мэллой, ты знаешь это?

Он улыбнулся, повернувшись к ней.

— Я думал, ты сказала, что тебе нравится, когда я жесток.

Она покачала головой, сжала губы, но не смогла удержаться от ответной улыбки.

— Я возьму тебя в следующий раз.

— Что бы ни поддерживало эти надежды, Там.

Он вернулся в торговый зал сквозь бусы и взглянул на Бию, постукивающую ручкой по стопке бумаги. Она сидела прямо, когда он спускался по ступенькам, её глаза сверкали готовностью подчиниться.

Лёгкая добыча. С лёгкостью идущая в руки. И слишком отчаянная.

Ублюдок, да. Но не такой уж и ублюдок.

Она была слишком хрупкой для секса с любым вампиром, не говоря уже о нём. Слишком нуждающаяся. Слишком уязвимая. Слишком восприимчивая. На ней повсюду был отпечаток жертвы вампира. И был только вопрос времени, когда её найдут в каком-нибудь переулке или в одном из многочисленных заброшенных домов где-нибудь, её нежную, несогласную плоть растерзанную страстными укусами.

Он боролся с образами, которые прокручивались перед его мысленным взором, как разрозненные фрагменты фильма — разорванное и осквернённое нежное тело Араны, лежащее обмякшее и окровавленное на холодном бетоне пола заброшенного склада. Его горло сжалось вместе с грудью.

И эта девушка — жаждущая быть завоевательницей. Не подозревающая о последствиях. Не подозревающая о том, что скрывается за глазами, в которые она смотрела.

Её невежество погрузилось глубоко в него и немного скрутило, цепляя шипами, не давая ему уйти. И этот пульс под её бледной плотью уже был слишком частым, чтобы его можно было игнорировать.

Вероятно, он собирался оказать ей самую большую услугу в её юной жизни.

Он пересёк комнату, подошёл к ближайшему стеклянному комоду и прислонился к нему спиной, небрежно положив руки на холодную поверхность. Он посмотрел прямо на неё в повисшей тишине.

Её глаза вспыхнули, частично от возбуждения, частично от шока. Очевидно, она поняла намёк. Она с тревогой оглянулась через плечо в сторону комнаты Тамары, затем полностью переключила своё внимание на него.

Он одарил её намеком на улыбку, чтобы заверить, что она правильно оценила ситуацию.

Она отодвинула стул и встала с настороженностью, которая должна была стать её спасительной грацией. Высокомерие вдобавок к невежеству было чем-то, чего он никогда не мог терпеть, и его техника укуса продемонстрировала это множеству новых доноров.

Она остановилась в метре от него, явно добравшись до него раньше, чем намеревалась, судя по неловкости её позы. Она улыбнулась. Казалось, она не знала, что делать со своими руками. Решила положить их на её стройные бедра.

Он позволил ей стоять там, пока шли секунды, удерживая её в болезненном положении, когда она не знала, делать ли первый шаг.

— Я слышала о вас, — сказала она.

— Ожидаемо?

Она кивнула.

— Вы и вампир по имени Калеб. Вы его знаете?

— О нём.

Её глаза сузились в замешательстве.

— Что?

— Не бери в голову.

Он наклонился вперёд, схватил её за поясницу и притянул к себе.

Она перевела дыхание и улыбнулась.

— Я всегда хотела встретиться с вами.

— И почему это?

— Вы здесь легенда.

Её пристальный взгляд задержался на его губах, и она слегка облизнула губы и снова посмотрела ему в глаза, но явно сочла его взгляд слишком пугающим, чтобы выдержать.

— Можно мне потрогать ваши клыки?

— Они называются резцами.

Она пожала плечами.

— Могу я к ним прикоснуться?

Он слегка приподнял верхнюю губу, чтобы она могла прикоснуться к небольшой части обнажённого резца.

Её глаза заблестели. Она улыбнулась, ахнула и физически задрожала, когда её указательный палец соприкоснулся с эмалью.

— Вау. Это так заводит, — она снова убрала руку. — Я имею в виду, сексуально.

— Я рад, что ты так думаешь. Потому что мне нужно их использовать. На тебе.

Она резко перевела дыхание, в её широко раскрытых глазах читалась неуверенность.

— Конечно. Да, я понимаю. Вам нужно покормиться, верно?

— Верно.

Она кивнула, откидывая волосы с шеи. Её рука всё ещё дрожала.

— Меня никогда не кусали. Но у меня был пирсинг и всё такое.

Она издала короткий, отрывистый, нервный смешок.

— Мне понравилось. Мне понравилось это чувство.

— Ты думаешь, укус это как пирсинг?

— Так говорят мои друзья.

— Тогда твоих друзей явно никогда не кусали.

Её испуганный взгляд встретился с его.

Долю секунды спустя он прижал её лицом к прилавку, а её руку заломил за спину.

Он достал из заднего кармана перочинный нож, щелчком открыл его и положил на стеклянный прилавок, чтобы она могла его видеть.

Её глаза снова расширились, она тяжело дышала.

— Что это за хрень?