Слишком хорошая няня

Но сейчас мне было спокойнее возиться на кухне без его пристальных взглядов, широких плеч и близкого присутствия. Не только из-за замирающего от «Саши» сердца, но и потому, что вопрос с Робертом остался открытым и продолжал меня беспокоить.

Может быть, надо рассказать?

Но тогда братья точно поссорятся, а они еще даже помириться не успели.

На прогулку мы тоже гордо уходим без папы, потому что срочно требовалось купить ему подарок. И Дине, и мне. И мы обе понятия не имеем, что ему дарить.

Я всю голову сломала сначала за Дину — лучше всего что-то, сделанное своими руками, но что? Рисунок для пятилетней девочки уже как-то слишком наивно, поделку из пластилина глупо, кукольная мебель ему вряд ли пригодится. Еще я умела делать бумажные тюльпаны и вырезать снежинки из бумаги, но это все тоже на подарок не тянуло.

Потом еще задумалась, что я тоже должна что-то подарить. А я даже статус наших отношений до конца не понимаю. Пену для бритья и носки — вроде рановато пока переходить к такому близкому общению. «Паркер» — за дорогой меня жаба задушит, дешевый нет смысла. Фляжку, зажигалку, нож? Не похож Александр на поклонника диких походов.

Так мы и бродили с Диной по ярким торговым центрам в надежде, что нас озарит.

До Нового года оставались считанные дни, и город походил на карнавальную карусель. Елки, фонарики, гирлянды, снегурочки с барабанами, щелкунчики, автобусы в мишуре, перезвон колокольчиков, скидки, подарочные упаковки, запах карамели, мандаринов и хвои, стук каблуков, новогодние песенки из каждой двери, зеленые, синие, золотые, бронзовые драконы, пушистые шапки, ледяные скульптуры, вихри снежинок, звезды, запутавшиеся в ветвях деревьев Катькиного садика и облачка пара изо рта, которые выдыхаешь после того, как отпиваешь несколько глотков глинтвейна.

Дине полагался глинтвейн безалкогольный, ну и я взяла такой же за компанию.

Усталые от круговерти магазинов, где люди сметали с прилавков абсолютно все, как будто с первого января торговлю запретят, мы выбрались передохнуть и подумать.

Бесцельное блуждание пока привело нас в отдел ароматических свечей. Там мы перенюхали все, что нашли, купили свечу под названием «Сократ», которая пахла розами и ветивером, но по зрелому размышлению решили, что папе ее дарить не будем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ладно, идем! — говорю я, вставая со скамейки. — У меня родилась идея! Будем играть на умилении!

И пока мы добираемся до примеченного мной магазинчика, я рассказываю Дине о главных принципах маркетинга. И ничего не рано — может быть, она будущая звезда продаж!

Подарок мы тщательно упаковываем в десять коробочек мал мала меньше и повязываем бантиком.

Окончательно устав от шопинга, покупаем огромную подарочную корзину с деликатесами — шоколадом, вяленым мясом, сыром, икрой, шампанским и экзотическими фруктами и звоним Кариму с просьбой о помощи. Вдвоем мы, конечно, со всем этим добром домой не доберемся!

Город затянут в путы пробок, то и дело мы застреваем на светофорах, и Карим, ворча под нос, ищет объездные пути. Один и таких маневров и приводит нас в болезненно знакомое место. Обычно я его обхожу, чтобы не напоминать Дине о тех днях, когда она шаталась по улицам совсем одна, но сегодня других вариантов просто нет.

Я болтаю о какой-то ерунде, стараясь отвлечь ее от видов из окна, но Дина не подхватывает мои шутки, а сидит и задумчиво смотрит поверх моего плеча.

А потом вдруг приподнимается и машет Кариму:

— Остановите! Пожалуйста! Мне надо!

— Что? — беспокоюсь я. — В туалет?

— Нет, к ним, — и Дина машет в сторону группки бомжей, которые сидят у той самой вентшахты метро, где я впервые увидела девочку в голубом пальто.

40

Я только наблюдаю. Ничего не говорю.

Если честно, мне наплевать, одобрит ли Александр такой метод воспитания.

У Дины будет отменный старт в жизни — деньги, знакомства, образование. Не достичь при этом успеха довольно проблематично. Так вот, когда она станет богатой и успешной, я бы хотела, чтобы она не забыла сегодняшний день накануне Нового Года. Когда она выбирается из папиного «роллс-ройса», у которого на потолке салона звезды показывают небо в день ее рождения, тонет в снегу, но упорно выволакивает тяжелую подарочную корзину, из которой победно торчит хвостик ананаса, горлышки бутылок и багет, и тащит ее к жмущимся друг к другу людям.

Им настолько все равно, что они вообще не реагируют на ее появление.

Но Дина тянет за рукав кого-то из середины — тут даже я морщусь, представляя, какой там запах — и подталкивает корзину поближе. Наконец вся куча людей начинает шевелиться.

Мне не слышно, что они там говорят, я стою у машины, зябко обхватив себя руками и смотрю на это, смаргивая лед с ресниц.

Карим тоже выбирается с водительского места и подходит ко мне.

— Не боишься ее одну оставлять? — спрашивает он.

— Она с ними несколько дней провела, — чуть резковато отзываюсь я. — Были бы плохие люди — мы бы уже знали.

Дина говорит с бездомными недолго. Машет им ладошкой и спешит обратно.

Я ловлю ее на полпути и протираю замерзшие лапки спиртовой салфеткой.

— Иди в машину, — говорю ей, а сама подхожу поближе к бездомным, которые уже раздербанили корзину и теперь возбужденно обмениваются впечатлениями, передавая друг другу банки и пакеты. На меня поднимает глаза знакомая женщина. Или другая. Не знаю. Я бы вряд ли их отличила.

Протягиваю ей две оранжевые купюры. Больше налички у меня просто нет.

Она молча берет их и кивает.

Я разворачиваюсь и возвращаюсь в машину.

До Нового Года остается три дня, и Дина заставляет меня выходить гулять — без пропусков! Праздничный город — слишком соблазнительное место, я понимаю. Мы видели уже и целый автобус Дед Морозов, и огромный мотоцикл весь в огоньках, и трехметровую елку, которую тащили полуголые парни из мужского стриптиза по соседству.

Каждое утро она прилипает к окну, чтобы наблюдать за тем, как изменился за ночь мир.

Убрали снег? Нападал новый?

По льду канала прогулялись утки, оставив разлапистые следы?

По льду канала прогулялись работники ЖКХ, отремонтировав подсветку?

По льду канала прогулялись нетрезвые полуночники, оставив неровную цепочку отпечатков ботинок?

Дворник залез на крышу и пытается счистить снег и не свалиться?

Из длинных фур выгружают декорации для «Золушки» в Михайловском?

Все это так интересно!

— Нынешний Новый Год — год зеленого деревянного дракона по восточному календарю! — сообщает телевизор, который Дина зачем-то переключила на федеральный канал. — Астрологи советуют встречать его в зеленом, а на стол обязательно поставить блюдо с пельменями, в один из которых спрятать монетку. Эта традиция…

— Лала! — вопит Дина, перекрывая своей сиреной объяснение, зачем на новогоднем столе пельмени. — Пошли искать зеленое платье!

— У тебя четыре зеленых платья, — сообщаю я ей лениво.

Я сижу на подоконнике с чашкой чая, наблюдая за прохожими, и куда-то идти мне совершенно не хочется.

— Пошли выбирать! — заявляет Дина. — А у тебя есть зеленое платье?

— Нет, — признаюсь я. — Даже свитера нет.

— Пойдем покупать!

— Я сама куплю, — успокаиваю я ее.

— Так здорово! А мы будем есть пельмени на Новый Год?

— Это как папа решит, — отмазываюсь я.

Но — увы. Эту девочку не сбить с курса.

— Папа! — заявляет она, когда Александр возвращается вечером домой. — У Лалы нет зеленого платья и пельменей. Что мы будем делать?

Александр здоровается со мной глазами. У него удивительно мягкий и теплый взгляд последние дни, и он не упускает случая поймать мои пальцы и на мгновение сплести со своими. Но целоваться нам некогда — Дина находится во всех местах одновременно, а посвящать ее в наши, пока еще не совсем понятные отношения, рановато.