Страница 19 из 51
На этой же остановке многие из подданных и народа области Ирийаб принесли жалобу на притеснения и несправедливости, испытываемые ими от разбойников-афганцев, племя которых называлось вазказни. [Они говорили]: “Этот сбившийся с пути народ предал на поток и разграбление наше достояние, захватил наши земли и имущество, напал ночью на эмира нашей тысячи[92], который был из числа рабов вашего величества, убежища халифского достоинства, и в ночной резне убил его. [Теперь] этот вилайет захвачен афганцами, которые засели у начала путей, и ни одно существо не сможет по ним благополучно пройти [и проехать] от чинимых ими обид”.
Когда его величество услышал об этом, в нем загорелся огонь заботы о благе подданных и поднялся кверху небывалыми языками; его благословенное лицо изменилось, и знаки злобы показались в складках его бровей и августейшего лба. Оставив вследствие этого путь на Газнин, он избрал путь на Ирийаб. Он шел, [сопутствуемый] со дня на день увеличивающимся счастьем в степени постоянного согласия [с его желаниями] и благоприятствующей удачей в местах, [где он требовал] подчинения и сдачи [себе], когда, [наконец, его] мирозавоевательное знамя достигло подступов к крепости Ирийаба и в ее окрестностях натянулись веревки шатра величия и счастья /59/. Крепость та была известна; она была так обширна, что посреди помещались соборная мечеть, другие большие мечети, дома и [разные] высокие здания, но афганцы опустошили эту крепость и сильно ее разрушили. Его величество прежде всего решил восстановить здание основ религии, которая была в поле зрения августейшего внимания, и поставил целью своего высокого ума восстановить благосостояние мусульманской страны, что всегда являлось неразлучной спутницей его светозарной мысли. Ради народа и обитателей той области, ради безопасности путей и благополучия будущего и настоящего положения последовал письменный мирозавоевательный указ, чтобы ту крепость [Ирийаб] опять восстановили. Все сословие ремесленников и подмастерьев, собравшись, столь большую крепость в течение четырнадцати дней восстановило и привело в благоустроенный вид; дома, бывшие внутри крепости, были заново отстроены. Окончание восстановления и отделки соборной мечети, расположенной посреди крепости, было возложено на эмира Шах Малика и величие ислама. Всех разбойников, которых называют вазказни, привели в августейший лагерь /60/, где они внешне выразили покорность и явно положили головы на черту рабского служения [его величеству], а ноги поставили в круг повиновения и подчинения ему. Два-три дня они исполняли условия службы и, находясь в составе высочайшего кортежа, медь, покрытую золотом лицемерия, выдали за наличные чистые деньги верности[93]. В конце концов мерзость их сердец, уловки и коварство [воочию] обнаружились, и их воровской характер, который глубоко пустил корни в их природу, вырвали с головою.
В ночь на пятницу шестнадцатого числа зу-л-хиджжа [афганцы] попытались убежать и уйти из крепости. Но так как слуги его величества держали под своим наблюдением крепостные ворота и охраняли их, [афганцы] не могли пробраться из крепости наружу. На утренней заре, когда Джамшид-солнце был еще далек от горизонта восхода и царственные планеты собрались за скрывавшей их завесою, афганцы, воровски подкравшись, бросились на караулы и ранили некоторых из рабов [высочайшего]. На следующий день, когда блестящее утро подняло с лица вселенной черное покрывало [ночи] и сверкающий, как алмаз, меч сорвал с солнечного лика щит, солнце украшающей мысли [его величества] узнало о коварстве афганцев и осветило тьму этого положения. В пятницу, в полуденное время, последовало повеление высочайшего, которому повинуется мир, чтобы взяли задержанных изменников и окрасили кровью этих злодеев блеск кинжала и закалом огнеподобного меча бросили на землю унижения тела этих злополучных людей, кои подняли взор бунта. Двести этих воров было перебито, их души были вручены владыке ада, и зло, причиненное этими злонамеренными людьми мусульманам, было в корне пресечено. Жены, дети и имущество их были переданы тем обиженным жителям области Ирийаб, которые испытали от рук этих людей бесчисленные притеснения и насилия, родственники же их были перебиты. Большую часть этого [афганского] племени и большинство захваченных в плен главарей /61/ разбойников отдали старейшинам[94] крепости Ирийаб и наследникам убитых [разбойниками людей], чтобы [эти наследники] осуществили полагающуюся по непреложному шариату кровную месть, отомстив [тем самым за насильственную смерть близких своих].
Всякий, являющийся началом зла и беззакония, попадает [в конце концов] в шестистворчатый круг бед, во власть несчастья и тяжелого положения и испивает чашу своей преступной развращенности и несправедливости.
Сословие истинных господ и [людей], шествующих путем веры, чтущих бога и отшельников и путешествующих по миру, каким языком смогут воздать благодарность за [дарованное] благо этому счастливому монарху, величием подобному Александру [Великому], в августейшую эпоху которого открылся день базара безопасности и спокойствия, темная ночь мятежей обратила тыл, огонь отнял руку угнетения от края [легко загорающейся] ваты и вода благодаря соседству с камнем прекратила крики о помощи? Естественно, что каждое сословие людей всеми способами молитвенно поднимает руки и просит долгой жизни [его величеству] у святейшего царя царей — да будет он прославлен и возвеличен! Безмятежность [личного] покоя и спокойствие своего времени они умоляют продлить над [его] могущественной державою, ибо спокойствие народа под его сенью.
Когда закончилось устройство дел области Ирийаб и тамошние дела упрочились /62/, семнадцатого числа месяца зу-л-хиджжа[95] [его величество] изволил выступить оттуда, направив свое победоносное знамя в страну шинвариев[96]. По прибытии туда он изволил находиться в пределах этой страны в течение двух дней. Случилось так, что по высочайшему приказу был выделен отряд войска в несколько тысяч всадников, чтобы они отправились к крепости Н. г. р.[97], а принц рода человеческого, Халил Султан-бахадур, на благословенном челе которого светилось, как сияющее солнце, раннее утро счастья, с группою великих эмиров пошел бы дорогою через ***[98] в местность Бану. Перед этим в Кабуле был издан приказ, которому повинуется вселенная, чтобы принц Сулайман-шах выступил с хорасанскими войсками для постройки крепости Н. г. р. Девятнадцатого числа упомянутого месяца [зу-л-хиджжа][99] победоносные войска достигли укрепления Н. г. р. Принц Сулайман-шах и эмиры, прежде [его] выступившие в эти пределы, [уже] построили крепость Н. г. р. Приложив все усердие к тому, чтобы крепость была прочна и крепка, [Сулайман-шах и эмиры] в ожидании соединения с находящимися в пути могущественными, как небо, знаменами [главных сил Тимура] довели до августейшего сведения, что племя парнийани, которому был дан письменный приказ завоевателя мира /63/, чтобы оно пришло со своим войском в лагерь убежища победы и опоясалось поясом службы [его величеству] и безотлучного при нем пребывания, не выказало повиновения и не прислало войска. Как прекрасно, что злонравие народа на пути обмана такого государя, который осведомлен о тайнах неба, проявляется [лишь] внешне и не соответствует внутреннему [настроению]! Как отрадно, что заблуждение того или иного племени, которому пришла в голову мысль о неповиновении, выйдет лишь на один кончик волоса из границ рабского служения [его величеству]!
92
В тексте ***
93
До этого места, начиная со слов “На этой же остановке ...” и т. д., приведен параллельный текст из упомянутой выше рукописи Британского музея (л. 127а) того же самого содержания и в тех же выражениях, но с таким разночтением: афганское племя именуется 'даркуни' (***) в индийском издании “Зафар-нама” — 'киркис'.
94
В тексте ***.
95
Т. е. 31 августа 1398 г.
96
В опубликованном тексте издатель поправил, по-видимому, в соответствии е упомянутою рукописью Британского музея (Add. 23980), чтение в рукописи текста Гийасаддина 'Али *** на ***. Полагаю, что следует читать 'шинвар', разумея афганское племя 'шинвар'или 'шинварй'.
97
В тексте ***. Издатель ввел в текст начертание *** кажется, в соответствии с таким же начертанием рукописи Британского музея; в рукописи же, которая издана, стоит ***, т. е. 'горное ущелье', 'дефиле' что более соответствует истине и означает укрепление при входе в горный проход.
98
Слово без различительных знаков и потому не читается. Это же слово в индийском издании “Зафар-нама” читается как Кабчигай (***).
99
2 сентября 1398 г.