Чингиз-наме

До революции “Чингиз-наме” упоминалось в известном каталоге Е. Каля (1889 г.)[35]. В 1902 г. В.В. Бартольд обратил на нее внимание при знакомстве с рукописями Туркестанской публичной библиотеки и включил сведения о ней в “Отчет о командировке в Туркестан”, опубликованный в 1904 г.[36] В 1915 г. появилась статья А.-З. Валидова “Восточные рукописи в Ферганской области”, где он пишет о приобретении им в Оренбурге в 1913 г. списка “Чингиз-наме”, который оказался “несравненно полнее ташкентского”[37].

Труд Утемиша-хаджи стал объектом исследования В. П. Юдина в то время, когда он уже основательно проработал и проанализировал значительное число персо-и тюркоязычных сочинений по истории Казахстана, Средней Азии и Восточного Туркестана. В результате им был написан ряд источниковедческих статей.

Кроме того, в 1967 г. Институтом истории, археологии и этнографии АН КазССР был завершен большой коллективный труд — “Материалы по истории казахских ханств XV—XVIII веков (Извлечения из персидских и тюркских сочинений)”[38]. Многолетняя работа казахстанских востоковедов С. К. Ибрагимова, Н. Н. Мингулова, К. А. Пищулиной В. П. Юдина, в которой определенное участие приняли их коллеги из С.-Петербурга О. Ф. Акимушкин и М. А. Салахетдинова, получила признание ученых-востоковедов. Не будет преувеличением сказать, что научный уровень этого исследования во многом был определен В. П. Юдиным, руководившим работой над ним на завершающем этапе.

Наряду с этим В. П. Юдин занимался выявлением и обработкой источников, извлечения из которых могли бы войти в следующий, новый том материалов по истории средневекового Казахстана. Так, в своей статье “Персидские и тюркские источники по истории казахского народа XV—XVIII веков” он, в частности, писал: “К настоящему времени нам стали известны еще несколько сочинений на персидском и тюркских языках, которые в разной мере могут быть использованы для изучения истории позднего казахского средневековья. Среди них такие светские хроники и поэмы, как “Та'рих-и Шайбани” анонимного автора, “Чингиз-наме” Утемиша-хаджи, “Имамкули-наме” Сухайла, “Зафар-наме” Мукими, “Зафар-наме” Бадр ад-Дина Кашмири и др. Как видно из этого перечня, неиспользованных сочинений довольно много. Извлечения из них могли бы составить второй том сборника. Работа эта, по-видимому, будет осуществлена”[39].

“Чингиз-наме” заняло особое место в источниковедческих изысканиях В. П. Юдина как источник, достоверно и ярко воспроизводящий политическую и социально-экономическую историю Дашт-и Кыпчака XIV в., военное дело, быт, культуру, идеологию и язык его кочевого населения. Работу по переводу “Чингиз-наме” В. П. Юдин сочетал с составлением словаря, в котором зафиксированы все случаи употребления каждого слова во всех грамматических связях. Эти материалы, несомненно, представляют интерес для исследователей истории казахского языка.

Исследование “Чингиз-наме” было результативным в плане теоретического источниковедения. Еще в ходе работы над МИКХ В. П. Юдин разработал синтезированную классификацию персо-и тюркоязычных нарративных источников по истории казахского народа[40]. Теперь же, исходя из своеобразия “Чингиз-наме” и некоторых других ранее известных ему сочинений, он делает принципиально важный вывод о возможности выделения особой классификационной группы из восточных письменных источников по истории Казахстана — источников, которые зафиксировали и донесли до нас устное историческое знание кочевников Дашт-и Кыпчака. Это степное устное историческое знание В. П. Юдин первоначально назвал “степной устной историографией”, а затем ввел более корректный, по его мнению, в отношении устной традиции термин — “степная устная историология”[41].

Интерпретация известий “Чингиз-наме” по политической и этнической истории, социально-экономическим отношениям, культуре, идеологии Дашт-и Кыпчака XIV в. и выводы относительно классификационных особенностей сочинения, его места в системе письменных источников по истории Казахстана изложены в предлагаемых ниже четырех отдельных исследованиях. Первое — более позднее по времени написания (1983 г.) — увидело свет вскоре после смерти автора. Над тремя остальными он работал осенью 1981 г., готовясь к “Валихановским чтениям”, проводимым Казахским Обществом охраны памятников истории и культуры[42]. Эти сообщения публикуются в неизмененном виде. Научное значение этих работ, в которых впервые исследуется такой самобытный и ценный источник по истории казахского народа, каковым является “Чингиз-наме” Утемиша-хаджи, трудно переоценить.

Считаю своим долгом выразить глубокую признательность всем, кто способствовал изданию труда В. П. Юдина: академикам АН РК Ж. М. Абдильдину и М. К. Козыбаеву; членам Ученого Совета Института истории, археологии и этнографии АН РК, рекомендовавшим книгу в печать; сотрудникам Института К. А. Пищулиной, X. А. Аргынбаеву, О. И. Исмагулову, ознакомившимся с рукописью работы и принявшим участие в ее обсуждении.

Особая благодарность безвременно ушедшему академику АН РК Р. Б. Сулейменову, члену-корреспонденту АН РУз. Б. А. Ахмедову, доктору филологических наук Е. 3. Кажибекову, ученикам В. П. Юдина — М. X. Абусеитовой, Т. К. Бейсембиеву, Н. Э. Масанову и спонсорам издания Б. X. Туралиеву, Б. К. Карашанову, а также Ж. М. Жапбасбаевой и А. К. Султангалиевой.

Ю. Г. Баранова

В. П. ЮДИН

ОРДЫ: БЕЛАЯ, СИНЯЯ, СЕРАЯ, ЗОЛОТАЯ...

В истории евразийских степей и прилегающих к ним районов послемонгольского времени хорошо известны кочевые объединения, в названия которых входило слово орда. Некоторые из них, например Золотая Орда, претендовали даже на статус “мировой” державы.

Кроме Золотой Орды были Орды Белая, Синяя, Серая, Пегая, Мамаева, Муратова, Ахматова, Волжская, Заяицкая, Перекопская, Крымская, Белогородская, Залесская, Городецкая, Большая, Средняя, Младшая (Меньшая), Орда-Сотня, Ногайская (Мангытская), Казачья (Казацкая, Киргиз-Кайсацкая, т. е. Казахская), Каракалпакская, Калматцкая и др.

Многие из орд существовали в Казахстане и других степных и горных районах в XVI—XVIII вв. и позднее. В это же время в степях продолжала жить память о ряде орд более раннего времени. Но это была не просто память. Идеализированные представления о Чингизовой орде и ордах его ближайших преемников с самого начала осознавались господствующими слоями кочевников в качестве правовых норм. Они служили важным источником права, регулировавшим внешние и внутренние отношения между кочевыми и оседлыми объединениями и государствами, образовавшимися на обломках Монгольской империи.

Феномен татаро-монгольского нашествия и завоевания, образования Монгольской империи и улусов сыновей и ближайших потомков Чингиз-хана потряс воображение современников, заслонил события предшествующей истории, а в памяти кочевых народов в огромной мере стер события более ранней этнической, политической, социальной, идеологической, этической и культурной истории. На смену пришли новые реалии.

Татаро-монгольские завоевания перекроили политическую карту Евразии. Затронули они в некоторых отношениях и Африку. В течение многих веков их отзвуки отмечались в мировой истории.

Изменен был, однако, не только материальный “мировой” порядок, но и идеальный, духовный. И в том и в другом отношениях евразийский мир претерпел величайшую перестройку.

Политические последствия монгольских завоеваний изучены в целом неплохо, хотя многие проблемы нуждаются в дополнительном исследовании, а ряд вопросов даже не поставлен. То же следует сказать об изучении перестройки духовной. Здесь количество не только слабо изученных, но и не затронутых, просто не поставленных проблем с трудом поддается учету. Довольно хорошо освещен, например, культ Чингизхана и Чингизова “золотого” рода[43]. Могут быть названы и некоторые другие аспекты “нового мирового” духовного порядка, утвержденного монголами.

35

Каль Е. Персидские, арабские и тюркские рукописи Туркестанской Публичной Библиотеки. Ташкент, 1889. № 806.

36

ЗВОИРАО. СПб., 1904. Т. 15. Вып. 2—3. С. 219, 226—232; Бартольд В. В. Соч. М„ 1973. Т. 8. С. 158, 164—169.

37

ЗВОИРАО. СПб., 1915. Т. 22. Вып. 3—4. С. 320. Судьба этого более полного списка сочинения долгое время оставалась неизвестной. В начале 70-х гг. В. П. Юдин получил информацию, что рукопись находится в Стамбуле у А.-З. Валидова (Тогана). Попытки получить копию ни к чему не привели. И он вынужден был ограничиться в работе неполным ташкентским списком.

К сожалению, уже в самое последнее время (благодаря любезности Т. К. Бейсембиева) мне стало известно о вышедшей еще в 1976 г. в Стамбуле книге М. Кафали “Эпоха образования и распада Золотоордынского ханства”, где используется полный список “Чингиз-наме”, именуемый автором исследования “Историей Утемиша-хаджи”. Kafali Mustafa. Altin Orda Hanliginin kurulus ve yiikselis devirleri. Istanbul, 1976. 7. 169 b. (Istanbul Universitesi Edebiyat Fakultesi Yayin, No 2085).

38

Материалы по истории казахских ханств XV—XVIII веков: (Извлечения из персидских и тюркских сочинений) / Составители С. К. Ибрагимов, Н. Н. Мингулов, К. А. Пищулина, В. П. Юдин. Алма-Ата, 1969. 652с. (Далее — МИКХ).

39

Статья обобщила источниковедческие наблюдения автора в ходе работы над МИКХ, ставила важные вопросы теории и практики казахстанского источниковедения и должна была предварять МИКХ, но не была опубликована. Хранится в архиве автора. Подготовленные В. П. Юдиным переводы извлечений из некоторых перечисленных сочинений после его смерти были переданы в Отдел истории культуры Казахстана Института истории, археологии и этнографии АН РК для подготовки к изданию.

40

Классификация в полном виде не опубликована, но излагалась в спецкурсе в КазГУ в 1970—1975 гг. и неоднократно упоминалась в статьях-справках, написанных В. П. Юдиным и предпосланных переводам извлечений из источников, включенных в МИКХ.

41

Юдин В. П. Орды: Белая, Синяя, Серая, Золотая... (Казахстан, Средняя и Центральная Азия в XVI—XVIII вв.). Алма-Ата, 1983. С. 122.

42

Также см.: “Об „узурпации“ власти в Казахстане во 2-й половине XIV в. беком племени кыйат левого крыла Золотой Орды Тенгиз-Бугой” (Материалы итоговой научной конференции профессорско-преподавательского состава КазГУ им. С. М. Кирова. Алма-Ата, 1974. С. 6—7).

43

См., напр.: Владимирцов Б. Я. Общественный строй монголов: Монгольский кочевой феодализм. Л., 1938. С. 17, 144—147.