Искры

И, действительно, в годы тяжелых невзгод, когда стихийные бедствия, объединившись с лютым врагом, опустошали страну, в это время возникали в огромном количестве пустыни, скиты, которые быстро наполнялись ушедшими от жизни отшельниками.

Когда еще догорали превращенные в пепел османами и персами армянские села, а бежавшие в горы и ущелья поселяне не знали, где преклонить голову, когда жители городов, во избежание пленения, покидали дома и скрывались в пещерах неприступных гор, — в эти дни ужаса и тревог на левом берегу реки Варош, против деревни Плидзор, была заложена знаменитая Сюнийская пýстынь, в трех часах ходьбы от монастыря Татев. Она зовется еще Аранцская пýстынь.

Основателем великой Сюнийской пýстыни был епископ Саркис (1610 г.), настоятель Сагмосаванка. Он покинул монастырь и принял обет схимника после того, как в одной из пещер горы Арагац увидел отшельника с воздетыми к небу руками, неподвижно, как каменное изваяние, стоявшего на коленях: отшельник был мертв; неизвестно, с каких пор он застыл в пещере в нетленном виде. Епископ Саркис тут же дал обет покинуть мир и предаться подвижнической жизни. Соратником его был тер Саркис Трапезундский, опытный и образованный пастырь: после смерти жены он роздал свое богатство бедным и удалился в пýстынь.

Великая Сюнийская пýстынь стала называться монастырем Танаат, по имени того прославленного монастыря Танаат, который некогда был известен в Вайоцдзоре своим суровым аскетизмом. Монахи этого монастыря ненавидели, гнушались есть всякого рода горячую жидкую пищу — вот почему их прозвали «Танатяц»[69]. Питаясь сухим хлебом и водою, лишь в праздники разрешали себе употребление небольшого количества растительного масла, но мяса и вина — никогда!

Великая Сюнийская пýстынь восстановила былые религиозные правила и порядки, нарушенные вследствие неблагоприятных политических условий. Одновременно было внесено новое вредное клерикальное направление, столь чуждое духу армянской церкви, а именно: всякий член братства отрекался от своего «я» и целиком отдавал себя в распоряжение настоятеля: ежедневно, утром и вечером, он обязан был каяться пред игуменом в своих грехах и помыслах; отрекался от всякой собственности, все принадлежало братии и т. д. Не буду рассказывать о формах религиозного культа и подвижничества, о строгости монастырского устава и о невыносимой одежде, посредством которых иноки истязали, изнашивали себя.

За короткое время пýстынь превратилась в мощную организацию, приобрела громадную известность: сюда стали стекаться известные монахи; пустынь стала центром, школой, откуда выходили обученные иноки и, расходясь во все концы нашей страны, основывали новые пустыни на тех же началах и по тому же уставу. Назовем лишь некоторых из них.

Из великой Сюнийской обители вышел иеромонах Погос-чудотворец, который, как новый апостол, обходил страну из края в край со своими учениками, проповедовал учение Христа, убеждал строить храмы, монастыри, обители и всюду утверждал духовные братства.

Еще не успела просохнуть пролитая османами и персами кровь, еще полчища Шах-Абаса находились в Карабахе, в местности Котуклу, как сей рьяный проповедник отправился в лагерь Шах-Абаса, предстал пред ним и, низко кланяясь владыке, выпрашивал разрешения строить монастыри и обители. Шах-Абас отнесся милостиво к его просьбам и велел тут же написать грамоту. Хорошо знал шах слабые стороны армян: не трогай лишь их церквей и монастырей — и они отдадут врагу всё: и свою землю и самих себя. И с царской грамотой Погос стал обходить всю страну: побывал в Персии, где обновил Тавризский храм, оттуда прошел в область Гохтан, чудом открыл давно запертые двери монастыря апостола Фомы и учредил там духовное братство. Затем отправился в Астапат, основал монастырь во имя первомученика Стефана и другие храмы. Его энергия и симпатии, какими он пользовался среди суеверных почитателей, возбудили зависть католикоса Меликсета; последний заявил протест царскому наместнику Амиргуну, пребывавшему в Ереване, и потребовал, чтоб Погосу было запрещено учреждать святые места. После долгих пререканий с трудом удалось обуздать фанатика-чудотворца.

Из великой Сюнийской обители вышел иеромонах Аристакес Баргушатский, основавший пýстынь Тандзапарах.

Из великой Сюнийской обители вышел епископ Давид Шамхорский, основавший в Шамхорском же ущелье пустынь Чарекагет и братство схимников-«бессребреников».

Из великой Сюнийской обители вышел Карапет, епископ Вагаршапатский, основавший монастырь на острове Севан.

Из великой Сюнийской обители вышел Томас, епископ Татевский, и тер Киракос Трапезундский, основавшие пýстынь в Кштахе, в деревне Гочанц.

Из великой Сюнийской обители вышел знаменитый Мовсес, епископ Сюнийский, основавший в городе Ереване пустынь апостола Анании, впоследствии, став католикосом, он реставрировал превращенный в развалины Эчмиадзин.

Из великой Сюнийской обители вышел Филипп, иеромонах Агбакский, избранный после Мовсеса католикосом. Подобно своему предшественнику, он многое реставрировал, построил прекрасную колокольню в Эчмиадзине, восстановил монастыри св. Гаяне и Рипсиме, храм в деревне Ошакан, усыпальницу св. Месропа и церковь пресвятой Богородицы в селе Биджни.

При упомянутом католикосе Мовсесе и, особенно, при Филиппе было построено и восстановлено множество монастырей и церквей. Иеромонах Акоп Джульфинский, избранный католикосом после Филиппа, обновил монастырь во имя Стефана-первомученика в Дарашамбе. Иеромонах Исай Мегрийский (ученик католикоса Мовсеса) восстановил монастырь св. Карапета в Ернджане. Иеромонах Захарий Вагаршапатский (также ученик католикоса Мовсеса) обновил монастырь св. Огана у подножья горы Арагац. Епископ Мкртыч обновил монастырь апостола Фаддея в области Артаз. Епископ Мартирос восстановил монастырь св. Георгия в селе Мугни возле Карби у подножья Арагаца. Иеромонах Воскан Ереванский восстановил монастырь св. Георгия Победоносца в деревне Уши, возле того же Карби у подножья Арагаца. Не говорю о множестве других монастырей, вновь построенных или восстановленных в различных местностях. И все это созидалось во время нашествия или вслед за нашествием Шах-Абаса.

Упомянутые католикосы Мовсес и Филипп занимают блестящее место в истории армянской церкви после смутного и губительного периода пяти их предшественников, беспрестанно враждовавших меж собою. Католикос Аракел еще был жив, когда был рукоположен католикосом Давид, затем Мелкиседек, затем Срапион, затем племянник Мелкиседека Саак — и, таким образом, патриарший престол в Эчмиадзине был яблоком раздора пяти католикосов. Подкупами и взятками попеременно вырывали они друг у друга власть. Эчмиадзин погрязал в долгах, и все святыни были отданы в заклад магометанам. Тяжелое положение длилось целых сорок лет. И это происходило в то время, когда Армения залита была потоками крови, а Шах-Абас уводил пленных армян в Исфагань…

Несколько слов о пýстынях Лим и Ктуц.

Из великой Сюнийской обители вышел также Нерсес Мокский. В 1622 году, то есть через 16 лет после пленения страны Шах-Абасом, иеромонах Нерсес пришел в Васпуракан, восстановил разрушенный монастырь в Лиме, организовал братство пустынников на тех же началах, что и в Сюнийской великой обители. В течение нескольких лет число иноков настолько возросло, что остров Лим был не в состоянии вместить всех; часть из них переселилась на остров Ктуц и основала там новую пýстынь; конечно, монахи оставались верными своему обету, придерживались устава своего братства. Вот эту-то пýстынь мы и посетили, историю возникновения этой пýстыни обещал я рассказать.

Хотя великая Сюнийская обитель дала двух знаменитых католикосов, Мовсеса и Филиппа, однако ее узко клерикальная устремленность могла причинить много бед и несчастий, если б сама природа не положила предел фанатизму пýстынников. В 1658 году, во время сильного землетрясения, оторвало большую часть нагорья, на котором стоял монастырь. Огромная скала, расколовшись на части, низверглась в глубокое ущелье, где протекала река Воротн. Она запрудила течение реки, в ущелье образовалось большое озеро; впоследствии вода пробила новое русло.

69

«Танатяц» — сложное слово с древнеармянским окончанием; означает — ненавистник похлебок