Страница 30 из 53
— Теперь ты мне всё расскажешь о себе. — она первой прошла в распахнутую Томом дверь моих покоев. — А то я уже устала говорить. Теперь желаю послушать.
Такое чувство, что Клара следила за мной. А почему бы и нет? Стол она накрыла к самому нашему приходу. Супов здесь не подавали, но жаркое ещё дымилось, только-только с плиты.
— Мне и рассказывать-то нечего — говорю, пожимая плечами и омывая руки в том самом тазу, который Клара использовала для омовения другой части моего тела. Забыл ей сказать, чтобы разжилась дополнительной посудиной. — От меня ведь скрывали моё происхождение. Не скажу, что рос как репей во дворе. Обо мне заботились, но воспитания толком никакого не получил. Видишь, даже слежу за тобой, как правильно вилку взять и нож? Так?
— Так. И всё же?
Понятно, могу ей поведать и не соврать при этом такую удивительную историю, что она про еду забудет, слушая с открытым ртом. Но ограничиваюсь изложением жизни Степа. Раз Юлиана мне понравилась как человек, то рассказ свой делаю максимально забавным, благо любую ребяческую историю всегда можно преподнести в весёлом, забавном свете. Зря что ли так много Ералашей, не только в детстве, а и в юности, и взрослым, пересмотрел? Девушка слушала с огромным удовольствием.
Конечно, в моих отношениях с кузиной нет ни малейшего намёка на флирт. Будь Юлиана даже красивой или понравься я ей своим умом, внешностью и характером, запрет на кровосмешение в Паргее очень строг. Церковь следит за этим неукоснительно. Как по мне, так правильно делает.
Зато к концу нашего сегодняшнего совместного времяпровождения мы с кузиной стали очень близки к тому, чтобы стать друзьями.
— Как будешь выезжать в город, обязательно посещай мой особняк. — пригласила кузина. — Его легко найдёшь, он прямо у соборной площади. Самый красивый там. Узнаешь.
— Если меня будут выпускать. — делюсь своими сомнениями относительно будущей судьбы.
— Конечно будут. — уверенно говорит Юлиана. — Ты же не преступник! Другое дело, что тебя сейчас наверняка начнут многому учить. И писанию, и этикету. Всё равно до конца лета ты во дворце точно останешься. Пока письмо насчёт тебя в Рансбур дойдёт, пока там дядя всё согласует с прецептором ордена Молящихся, пока ответ привезут, времени немало пройдёт. А уж помажет тебя мой папа быстро. Это же в интересах рода. Я во дворце неделю пробуду. Завтра мой жених со своими родителями приезжает. — она скорчила досадливую гримасу. — Третьего дня будет Совет, и сколько он продлится, никто не знает. Придётся Андре меня потерпеть. Я про жениха своего.
— Почему он должен тебя терпеть?
— Так ты посмотри на меня. — кузина отложила вилку и вскинула вверх подбородок. — Как я тебе? Уродина? — вопросы прозвучали настолько неожиданно, что не успеваю лицемерно начать убеждать её в обратном старый осёл. — Вот видишь.
— Не нужно на себя наговаривать! — пытаюсь исправить ситуацию.
— Ай, Степ, прекрати. Ты ещё не видел виконтессу Монику Реймсскую, ту, которая считалась невестой Андре до меня. Красавица, златокудрая…
— И что? Может дура набитая?
На этот раз угодил в точку. Настроение кузины возвращается в норму. И правильно. Почему-то уверен, что с годами тот Андре Дитонский порадуется состоявшейся замене невест.
Нашу милую беседу прервала делегация с помощником дворцового камердинера во главе. Мне принесли целые ворохи одежд. Куда столько? И когда успели пошить? Ах, да, мерки-то с меня ещё вчера все сняли.
— Степ, увидимся за ужином. Пойду у отцу, зачем-то я ему потребовалась.
— Понимаю, но не отпущу, пока не поможешь подобрать костюм на вечер.
Она подошла к окну, посмотрела на башенные часы и согласилась.
С её помощью выбрал себе из принесённого два кафтана, двубортный пиджак, четверо брюк и забрал все рубахи, пригодятся.
— Вот это наденешь. — кузина отложила тёмно-синие брюки и красный кафтан на пуфик. — И блузу жёлтую.
Ага. И буду выглядеть тем самым павлином, с которым сравнил своего недоброжелателя. Хотя, что я в здешних модах понимаю? Ничего. На всякий случай всё же присматриваюсь к выражению лица Юлианы. Вдруг решила надо мной подшутить? Нет, вроде серьёзная.
Провожаю всех гостей за порог и первым делом ставлю задачу Тому и Кларе найти ещё два тазика. Не обязательно серебряных, пусть из бронзы или деревянных. Удивлены странностями господина? Ерунда, привыкнете.
Всплывает в голове вопрос насчёт денег. Мне какое-то содержание полагается? Дядька Ригер выделял на карманные расходы. Надо будет как-нибудь ненавязчиво намекнуть на эту сторону моего бытия баронету Алексу, а то забыли поди.
Не забыли. До ужина ко мне явился клерк из герцогского казначейства, молодой мужчина до тридцати, и принёс кошель, открыв который впадаю в ступор — битком набит золотыми монетами. Степу таких даже видеть своими глазами не приходилось ни разу.
— Спасибо. — благодарю мужчину. — Это мне на какой срок столько выделили?
— Не знаю, милорд. — развёл руками казначейский клерк. — По распоряжению герцогини вам выделили десять тысяч драхм. Других указаний не было.
Десять тысяч⁈ Не нахожусь, что сказать. У нас с дядькой больше пятнадцати драхм никогда не было. Почему-то вспомнился Николас с его счастьем в пять зольдов.
— Я могу идти? — вывел меня из задумчивости оказавшийся столь приятным посетитель.
— Да-да, конечно идите. — отвечаю на вы, хотя должен бы простолюдину тыкать, а когда чиновник ушёл, вслух задаюсь вопросом. — И куда мне такое богатство спрятать?
Глава 15
Засунул деньги под матрас. Нет, а куда мне было девать увесистый кошель? В карман что ли? Пусть там полежит, пока схожу на семейный ужин к герцогине. До этого застолья ещё четыре часа, и чем их занять совершенно не представляю.
Выходить одному в парк после словесной перепалки с кузеном Виталием не хочется. Не то чтобы кого-то или чего-то боялся, просто сейчас я не представляю, как можно или нужно себя вести в разных ситуациях.
В окно вижу, как вокруг дворца снуёт и прогуливается много людей. У всех есть какое-то дело или имеется с кем что обсудить. Один я тут как сыч одинокий кукую. Хотя кукует кукушка, а сыч ухает.
— Том, иди сюда. — зову слугу, который за дверью с напарницей доедают наш с Юлианой обед, одновременно убирая со стола. — Слышишь⁈ — повышаю голос. Когда он появляется, спрашиваю: — Ты знаешь, где во дворце библиотека? Знаешь? Если придёшь туда и от моего имени попросишь Писание, тебе дадут?
— Наверное.
— Ну так сбегай, узнай. И принеси, если выдадут.
Раз заняться нечем, почему бы не вернуться к своим планам по самосовершенствованию? Тренировать силу и боевые навыки пока не очень удобно, значит можно направить усилия на получение знаний, которые мне вскоре пригодятся.
Кузина упоминала, что меня станут учить содержимому священной книги, наверное так и будет. Вряд ли Юлиана, любимая дочь епископа Неллерского, несведуща в таком вопросе.
Лучше бы о магии почитать, но с такими запросами мне вылазить точно не следует.
С размаху падаю на постель. На губах опять улыбка. Ничто, никакие ссоры с никакими виталиями не могут испортить мне настроения. Наслаждаюсь всем происходящим. Со стороны бы кто-нибудь внимательно понаблюдал, уверился бы в том, что бастард рода Неллеров Степ дурачок блаженный.
Какое-то время играю с магическими жгутиками. От источника их не отрываю, вылетит — назад не вернёшь. Не рискую.
Размеры энергетических ядер внешними размерами и цветом у всех одарённых примерно одинаковы. Могущество мага определяется количеством и разноцветьем нитей исходящих из источника при обращении к нему.
Юлиана во время нашей прогулки — кажется, когда мы сидели в беседке? — скромно потупившись, сообщила, что она очень сильная одарённая, может вытягивать восемь разных — не считая белого и чёрного — жгутиков, три из которых оттенки зелёного, но, увы, без тёмного, иначе у герцога появился бы шанс остаться в живых, сумей его племянница создать нужные плетения, с чем у неё ещё не всё гладко. Помимо силы магам нужны и умения.