Император-беглец. Наёмник

– Копытов, ты старший, стоите с Мишиным здесь никого к дверям камеры не подпускаете, до особого моего распоряжения, – распорядился Петров и куда-то побежал.

Подпоручика Копытова я тоже уже видел и не раз, он появился в самый мой первый день. Второго вояку я не узнал, так как ни разу не видел, как, собственно, и он меня. Парочка, выставленная на пост у моей камеры, тихо разговаривала. Я напряг слух, чтобы услышать о чём они говорят.

– Господин подпоручик, что случилось-то? – спросил Мишин у Копытова.

– Какой-то дурень ремонтировал нары у Батырши12, да и топор забыл, раззява. Комендант крепости узнает кто такое устроил, не избежать бедолаге плетей, – ответил подпоручик и смачно выругался.

– Ух ты. Ну а дальше, чего, господин подпоручик? – продолжал любопытствовать Мишин.

– Этот нехристь схватил топор и напал на охрану. Солдата Хомутова и капрала Никитина насмерть побил. Солдат Лазарева и Епифанова ранил, тяжело. Лекаря вызвали, коли успеет, то может поживут ещё солдатики, – разъяснил Копытов.

Я задумался, имя Батырша мне показалось знакомым. Немного покопавшись в своей памяти, я вспомнил. Был такой идеолог и предводитель Башкирского восстания 1755-1756 годы. Муллу схватил Сулейман Деваев со своим отрядом. Деваев был предан царским властям. Настоящее имя у Батырши – Габдулла Галиев, кажется его приговорили к каторге, должны были сечь плетьми и рвать ему ноздри, но привезли в Шлиссельбургскую крепость на пожизненное содержание. Было бы неплохо освободить Батыршу если его не забьют до смерти. Вновь послышались шаги, подошёл подпоручик Петров.

– Ну что там, господин поручик? – спросил Копытов.

– Скрутили собаку. Лекарь сказал, что Лазарев и Епифанов оклемаются, у одного пузо распорото, а у второго голова пробита и плечо ранено. Плотника тоже уже схватили, пороть будут, а может и повесят, – хмуро ответил Петров.

– А чего сразу его не прибили? Надо было ткнуть штыком, нечего их нехристей жалеть, – сразу высказал своё мнение Копытов.

– Язык прикуси, не твоего ума дело. Надо было, вот и не стали добивать, очухается пороть его будут, может там под плетьми сдохнет, сучий потрох, – выругался Петров и куда-то ушёл, велев часовым караулить «Безымянного» узника.

«Безымянный» – это в данном случае я и есть. Я присел поудобней, чтобы слушать часовых, вдруг что интересное расскажут. Некоторое время капрал с солдатом молчали, разговор начал Мишин.

– Иван, правду бают, что императора убили Орловы?

– Тише ты, дурень. Поручик услышит не избежать тебе плетей. Твой язык доведёт до того, что твоя голова слетит с плеч. Помер император от болезни, так себе и заруби на носу, – сердито прошипел Копытов.

– А кто ж ныне императором будет, Павел Петрович? – не успокаивался рядовой.

– Кто же их знает? Скорей всего Екатерина Алексеевна сама возьмёт права в свои руки. А нашему брату без разницы, лишь бы жалование вовремя платили.

– Да уж, это верно, жалование платят, а наша забота караул исправно нести, – согласился Мишин.

– Если даже решат Павла на трон посадить, то мать его регентом будет. Слышал я, что Бестужев на стороне Екатерины. А он ещё тот прохвост, всё заранее измыслит и приготовит. Однако склоняюсь к тому, что Екатерина сама на себя корону оденет, да и гвардия за неё, поддержат если понадобится, – немного помолчав высказался Копытов.

Далее часовые говорили о ценах на хлеб, о том, что будет война или нет, постепенно их разговоры склонились к бабам. Обсуждали каких-то вдовушек, да то, какая из них по ночам «погорячее» будет. Просидев час возле дверей, я закончил собирать слухи и занялся очередной физической зарядкой. Постепенно моя ОФП13 развивалась. Шли дни за днями. Я втянулся к своим занятиям и привык к пище. Наступил август. Днём я иногда наблюдал в окно, как рыбаки на озере ловят рыбу. Наблюдение из окна было одним из моих развлечений. В уме я строил планы побега, но пока умного ничего придумать не мог. Меня всё реже дразнили надзиратели, так как я отмалчивался, никак не реагируя на оскорбления. Не знаю по какой причине, но мне начали давать чай, немного увеличили пайку, что меня надо сказать порадовало.

Интерлюдия. Санкт-Петербург. Екатерина Алексеевна.

Екатерина Алексеевна, теперь уже вдова императора, сидела в своём рабочем кабинете Екатерининского дворца. Ей принесли кофе и сейчас она размышляла, как ей поступить далее. Григорий и Алексей Орловы замарались убийством Петра, теперь они точно будут на её стороне. Тем более Екатерина допустила Григория в свою постель, более того в апреле этого года она родила от Григория сына, которого нарекли Алексеем. Мальчика отдали в семью Василия Шкурина, где он воспитывается с другими детьми Шкуриных. Но кроме Орловых и гвардейцев, которые полностью поддерживают Екатерину, как силовая поддержка, есть дворцовые чиновники. Вот с ними надо налаживать контакты. Екатерина вызвала фрейлину.

– Принеси мне ещё кофе, – приказала Екатерина вошедшей фрейлине.

Один из самых влиятельных людей в империи Алексей Бестужев-Рюмин, он был в опале, но сейчас Екатерина вернула своего союзника. Правда он требует пересмотра обвинений в его сторону. Почему бы не согласиться? Такая малость, но добавит преданности от Бестужева в её сторону. Екатерина Алексеевна прекрасно понимала, что дворяне взяли силу и будут, несомненно, влиять на власть. По закону она обязана передать власть своему сыну Павлу, а самой стать регентом, что не очень хотелось делать. Будет ли её власть законной, если самой сесть на престол? Неожиданно Екатерина вспомнила о том, что в Шлиссельбургской крепости содержится узник номер один, который числится «безымянным», но на самом деле является самым настоящим законным императором. Ведь Елизавета пришла к власти тоже путём дворцового переворота. Правила, конечно, государством, может потому, что не нашлось силы, которая бы скинула её с престола. У Екатерины мелькнула мысль, но она не успела её понять. Вдовствующая императрица встала и прошлась по кабинету, пытаясь вернуть мысль, которая ускользнула. Она вернулась мыслями к началу. О чём она думала? Елизавета пришла к власти путём переворота. Вот оно. Иоанн Шестой Антонович. Именно он самый легитимный император. Екатерина бывала в крепости «Орешек» вместе с усопшим мужем Петром. Ещё Елизавета отдала приказ убить узника в случае попытки переворота, позже Пётр подтвердил приказ своей тётушки, хотя в то же время приказал улучшить условия содержания «безымянного». Докладывали, что Иоанн сумасшедший. Так ли это? Обязательно надо убедиться в этом. Если выйти замуж за Иоанна, то она полностью узаконит свою власть. Стоит после этого родить мальчика и тогда он становится законным наследником, а не Павел. От кого родить? Ну не от Иоанна же. Для этого есть Гриша, есть один сынок, может появиться второй. Екатерина присела на стул и в несколько глотков допила кофе. Такую идею стоит обдумать. При совершении брака с Иоанном никто не сможет ей перечить, а допускать узника к делам государственным необязательно. Но и за сумасшедшего замуж не выйдешь, могут признать брак недействительным. Встал вопрос с кем поехать в Шлиссельбург. Сначала Екатерина хотела взять Бестужева, но раздумала. Не стоит давать такие козыри бывшему канцлеру.

– Возьму с собой Гришу и княгиню Дашкову, – пробормотала Екатерина, приняв решение.

Тем более оба были участниками дворцового переворота. К узнику Екатерина вести их не собиралась, даже показывать «безымянного» не имело смысла. Так на всякий случай. Но в поездку пусть сопровождают.

Откладывать поездку в долгий ящик Екатерина не стала. На дворе август месяц, самое время съездить в Шлиссельбург. С какой целью едет в крепость Екатерина уточнять не стала. Орлов взял с собой гвардейцев и через два дня они выехали к Ладожскому озеру, где брала своё начало река Нева. Прибыв в городок Шлиссельбург, Екатерина со своей свитой навела некоторый переполох. Засуетился городской начальник, но Екатерина сразу объявила, что никаких приёмов, разве что ужин после посещения ею крепости. Григорий порывался сопровождать свою любовницу, но она проявила некоторое упрямство, а старший Орлов уже выучив немного характер Екатерины настаивать не стал, решив, что в постели она всё равно что-то ему расскажет. В гарнизоне городка Екатерина конфиденциально встретилась с поручиком Чекиным и капитаном Власьевым. Эти два офицера были приставлены к узнику номер один в 1756-ом году графом Шуваловым Александром Ивановичем. Граф Шувалов у императрицы Елизаветы Петровны был генерал-адьютантом. Вёл расследование по делу Лестока, а позже оп делу Апраксина и Бестужева. Также был приставлен Елизаветой следить за Екатериной, от чего она испытывала к нему некоторую неприязнь. Именно Шувалов дал указание отставникам Чекину и Власьеву приказ в особом случае, при попытке освобождения узника, умертвить Иоанна. Для чего обоих офицеров приставили в караул крепости «Орешек». Кроме этих двух офицеров за узником присматривали подпоручик Копытов и поручик Петров, которые сейчас находились в крепости. Караул в крепости менялся через неделю. Так как граф Шувалов при Петре Третьем стал гофмаршалом, то сейчас его положение при дворе пошатнулось. Чекин и Власьев уверили Екатерину в своей преданности, а она решила пока ничего не менять.