Штурмовая пехота

Рядом не было никого, ни единого дрища или безголовца, лишь песок и невозмутимая громада дредноута.

— Мы выбрались⁈ — воскликнула одна из девчонок, но таким чудным, сдавленным голосом, что я даже не понял, какая.

Другая захохотала, но смех ее перешел в монотонные клацающие звуки, какие не в силах породить человеческое горло.

— Что за чертовщина? — громыхнул Вася.

Я повернулся.

Азна с открытым ртом стояла на коленях, раскачивалась туда-сюда, клацанье доносилось именно от нее. Гелия медленно оседала, глаза ее были закрыты, а из ушей — я не поверил своим глазам — сочилась кровь. Тамурда дергала головой, нижняя челюсть ее ходила вправо-влево, словно на шарнирах. Явонда пыталась сделать шаг и не могла, и она с ужасом смотрела на собственные ноги, будто те отказывались повиноваться хозяйке.

Стоявшие рядом с девками бойцы шарахнулись в стороны.

— Перегрузка… перегрузка… — неожиданно вырвалось из горла Тамурды, и она рухнула, буквально упала мешком.

За ней принялись валиться друг на друга остальные.

— А я подозревал, что они такое… — неожиданно заговорил очнувшийся Шредингер. — Воды мне дайте… Видел таких… Они не…

И не доведя фразу до финала, комвзвода снова убыл в объятия бессознательного.

Глава 24

— Что это? — спросил Эрик. — Азна, эй?

— Давай все с платформы, — приказал Ричардсон. — А то уйдет вниз.

Я подхватил Явонду на руки, и слегка похолодел, когда обнаружил, что она не дышит. Наше раздолбанное и пострадавшее воинство перебазировалось на ближайший бархан, и ровная площадка, в которую превратилось «пространство стремительной эвакуации», тут же исчезла, опустилась под песок, не оставив даже ямки.

— Азна? — финн нагнулся над подругой, приложил ухо ей ко рту.

Рев автомобильного мотора показался оглушающим, из-за южной оконечности дредноута вынырнули несколько пикапов.

— Вон они! — провозгласил некто, стоявший рядом с водителем на первом из них. — Прибавь газу, херосос сраный!

Вот и комбат собственной оручей персоной.

Машина резко затормозила, из-под колес полетели фонтаны песка, и Збржчак зашагал а нашу сторону, пошатываясь явно не от избытка чувств.

— Брось ты это тело! — рявкнул он видимо Эрику, который продолжал держать Азну. — Почему не в строю? Почему не приветствуем старшего офицера как положено? Где все? Шредингер?

На меня накатило желание поднять ствол и всадить в этого засранца несколько пуль. Ингвар сжал кулаки, Вася закряхтел — соратники явно испытали нечто похожее.

— Это все, что осталось от взвода, — отозвался Ричардсон. — Командир тяжело ранен. Остальные погибли.

Комотделения даже не попытался скомандовать «равняйся, смирно!», он хорошо понимал, что на такое мы сейчас не способны — смертельно уставшие, еле стоящие на ногах от голода, жажды и недосыпа, потерявшие кучу товарищей, многие раненые.

А наши взгляды оказались достаточно красноречивыми, чтобы пробить даже такую шкуру, как у Збржчака. Его багровая физиономия неожиданно сморщилась, глазки забегали, а голосина зазвучал уже без прежней мерзкой самоуверенности.

— Ладно, чего уж… потом разберемся, от каждого доклад, и чтобы комар залупу не подточил, — забормотал он. — Надеюсь, что вы выполнили приказ? Остановили противника?

— Так точно, выполнили, — сказал Ричардсон. — Дрищи внутри дредноута уничтожены. Начавшая работать техника…

Тут рожа комбата на миг стала белой, уж этот-то точно знал, что там находится.

— … остановлена, — закончил Ричардсон, и Збржчак с облегчением выдохнул.

— Грузитесь в машины, — велел он. — И этих вот четверых в мою положите. Я их заберу.

— Но они не дышат! — воскликнул Эрик.

— И ничего страшного, потом задышат, — комбат равнодушно отвернулся. — Чего сидим? Выскочили и осмотрели тут все!

Последний приказ относился к приехавшим с ним бойцам, вроде бы из первой роты.

Мы принялись затаскивать наших раненых в пикапы, девчонок занесли в тот, на котором раскатывал Збржчак. Дыхание к ним не вернулось, но при этом руки и ноги остались теплыми, и мне показалось, что у Явонды даже есть пульс.

Как такое возможно?

Я забрался в кузов одним из последних, машина рыкнула и неторопливо тронулась с места. Поплыл назад дредноут, снаружи монолитный, но такой же жуткий, как и внутри, где осталось столько наших.

Что произошло на полигоне, пока мы лазили по темным коридорам, мы знать не могли. Но дрищей видно не было, забор с южной стороны выглядел неповрежденным, и кубы не светились.

Остались за спиной развалины башни, где вроде бы так давно, чуть больше недели назад Цзянь с дружками затеял мерзкий ритуал. Показалась траншея, выкопанная безголовцами — тут не было патрулей, не шлялись туда-сюда столбоходы, но крепость их вроде бы так же высилась на севере, хотя сумерки сгущались, и видно было плохо.

Распахнулись ворота, и мы въехали на территорию части, колеса зашуршали не по песку, а по асфальту.

— Никогда бы не подумал, что буду рад видеть все это, — сказал Вася. — Ой, а это что?

Раненых нужно было отвезти до санчасти, и это значит — мимо казарм, потом налево. Вот только осуществить этот маневр у нас не получилось, поскольку наша, средняя казарма оказалась в оцеплении.

Пикапам пришлось тормозить.

— Что тут такое⁈ — завопил Збржчак, для которого происходящее тоже стало сюрпризом. — Какого хера вы тут затеяли?

— В подсобном помещении за учебным классом произошел взрыв! — доложил Нгуен, появившийся рядом с машиной комбата. — То есть предположительно теракт. Жертв нет. Разрушения минимальные, но саперы работают. Разбираются, что за взрывное устройство. Что поделать?

Он кинул на меня быстрый взгляд, и я понял, что этот тип вовсе не забыл наш разговор, и что к этой теме мы еще вернемся — не сегодня, а когда я приду в себя и выпадет удобный момент. Ну и «теракт» случился очень вовремя для того, кто хочет подсидеть Збржчака — смотрите, какой бардак в части творится, и все из-за некомпетентности начальства!

Комбат с матерным ревом слетел с машины, принялся отдавать бессмысленные приказания. Надо же показать, что он тут оказался едва не первым, и вообще сам лично справился со всеми трудностями.

— Значит «взрывное устройство»? — спросил Ингвар, и мы все посмотрели на Эрика.

Тот изо всех сил делал вид, что он невинная овечка, не понимает, о чем речь, и что он вообще не при делах.

— Последнего поколения, через пару дней бухать можно, — Вася сочно облизал губы. — Побухали знатно, нечего сказать.

Нагахира, слышавший весь разговор, но не понимавший, о чем речь, таращился на нас как на цирк уродов, щека его подергивалась.

— Кто же знал, пацаны, что мы на такой срок уедем? — Эрик развел руками. — А жалко… Я уже размечтался, как стакашку в себя, эххх…

— Сколько там килограмм тротилового эквивалента? — поинтересовался Сыч.

— Бери выше, тонн, — поправил его Ингвар, и все заржали.

Но на долгий смех сил не хватило, веселье угасло практически сразу.

— О чем речь? — наконец не выдержал, спросил японец. — Вы синих крабов объелись? Есть у нас такие, особенно галлюциногенные, но вкусные.

— Именно, — согласился Эрик. — Несем чушь. Не слушай, а то тоже с ума сойдешь!

Нагахира мрачно насуропил брови, явно заподозрил, что мы над ним потешаемся. Счастье еще, что Фернандо оказался не в нашем пикапе, а то бы уже побежал стучать на «коллег», сволочь безволосая.

Из казармы вышли несколько бойцов в тяжелом саперном обвесе, и когда шагавший впереди стащил шлем, стало видно озадаченное лицо. Еще бы — ты ждал страшную бомбу, подложенную неведомыми террористами, а нашел воняющую самогоном конструкцию, аккуратно припрятанную в уголке.

Понятно, что она не сама там зародилась, что кто-то ее принес, установил и зарядил.

Збржчак тут же подскочил к саперам, принялся расспрашивать, махая руками и возбужденно подпрыгивая.

— И это надеюсь, что никто на аппарате своего ДНК не оставил, — проговорил Ингвар. — А то бегали вокруг, слюнями капали.