Большие Надежды

«Ответ записан в наших генетических картах».

Артур зарычал. Да к чёрту! В ад! К дьяволу эти правила! Он всё-таки остановился и в бешенстве уставился на равнодушную бетонную стену, а та меланхолично посмотрела в ответ собственным отражением в одной из хромированных дверей. И в эту минуту Артур вдруг понял, что прямо сейчас почти ненавидит всё это: Башню, Щит, Город, Канцлера, свой вынужденный долг, которого, если подумать, он не хотел и не просил. Всё, что было навязано и искусственно создано, а потом подано единственным выбором, делать который Хант не хотел, но не видел другого пути. Он был создан защищать и охранять, спроектирован быть идеальной машиной, однако, похоже, где-то сломался. Надломился, треснул или же просто порвал невидимые глазу цепочки своего ДНК. И наверняка это произошло именно там, где до сих пор жгла непонятная, до одури разъедающая эмоция, из-за которой он собирался пойти против правил, законов и долга. В груди. Чуть выше сердца.

Но… любил ли он Флоранс Мэй? Артур вздохнул и покачал головой. Нет. Может, был хотя бы влюблен? Тоже навряд ли. Однако потребность в ней неожиданно оказалась настолько удивительно высока, словно, лишившись её, он потеряет весь смысл своей продуманной до последней мелочи жизни. Странно и ново. Флоранс Мэй была всем и никем одновременно, словно ветер, толкающий в спину и зовущий идти. И потому Артур шёл. Он миновал один коридор, затем следующий, а потом увидел её, и весь мир будто сошёлся на худом теле с тяжёлым узором из цветов на плечах и синих глазах.

«Вас хочется защищать…»Что же, видимо, отныне это его предикат.

– Вот ты где, – проговорил он облегчённо и в последний момент успел подхватить Флор, которая едва не упала.

Она опять куда-то спешила. Так торопилась, что налетела на него, словно на стену, и отшатнулась, оступившись от неожиданности. Было ясно, Флор его не ждала. Да и с чего бы? Сцена в Оранжерее была достаточно некрасивой, и Артур уже приготовился к очередной дерзкой сентенции, но всё же рискнул договорить:

– Я искал тебя. Боялся…

– Прости! Мне надо кое с кем переговорить, но я вернусь! Обещаю!

– Что? – нахмурился он. – С кем… Что происходит?

От неожиданности Хант замолчал и всмотрелся в лицо взволнованной Флор. Он ничего не понимал. Её взгляд был лихорадочным, на обычно бледном лице даже в полумраке виднелся румянец, а губы, казалось, были обкусаны в кровь. Что, чёрт возьми, произошло?! Однако затем случилось и вовсе нечто невероятное. Едва Артур собрался что-то сказать, как Флор подлетела к нему, её прохладные руки мягко коснулись в том месте, где ещё жгло дурацкую ссадину, а в следующий миг он ощутил поцелуй. Неуклюжий, слишком порывистый. Он мазнул куда-то влево, съехал в уголок рта и оцарапал своей сухой коркой искусанных губ, но Артуру было на это плевать. Ради бога! Он понятия не имел, какие выводы роились в темноволосой голове Флор, но интуитивно потянулся вперёд, чтобы поймать, однако она ускользнула. Вывернулась, словно действительно была тем самым ветром, и Хант лишь успел ощутить лёгкое прикосновение к своей руке.

– Дождись меня. Я быстро, – долетел до него торопливый шёпот, который зазвучал почему-то в ушах звоном знакомых колокольчиков. Артур на секунду зажмурился, а потом словно очнулся, но было поздно.

– Флор! Куда… Чёрт, Флоранс!

Эхо отразилось от сонных стен, и он понял, что остался один.

Медленно обернувшись, Хант посмотрел на приоткрытую дверь Лаборатории, а потом устало потёр лоб. Какой-то бред. Неожиданно он хмыкнул, а затем и вовсе покачал головой. Наверное, это его личное наказание. Да. Без сомнений. Флор точно досталась ему за все прошлые дерзости, которые он позволял себе с Канцлером. Своим поведением она словно служила отражением его самого, и это неожиданно показалось Артуру удивительно раздражающим. Хотелось остановить её, хорошенько встряхнуть и заставить уже, наконец, соблюдать правила и регламент. Но не потому, что его эго требовало хоть какого-нибудь пиетета, – право слово, от этой девчонки бессмысленно ждать чего-то подобного, – но потому что так было попросту безопасно! Потому что тогда Артур мог бы не волноваться надела ли эта сумасбродная маску, нормально ли ела, спала, дышала, жила… Он был бы уверен, что в эту секунду Флор не пытается сверзиться с какой-нибудь лестницы, не спешит умереть в центре Бури и не спасается от очередного Кеннета Миллера, будь тот трижды дьявольски проклят! Артур медленно выдохнул и попробовал успокоиться. Чёрт знает что!

Он толкнул тяжёлую дверь, что вела в знакомое помещение, и ступил внутрь. Ждать. Она просила его подождать, словно Артур мальчик на побегушках, а не третий по власти человек в Городе! Честное слово, её дерзость перешла любые границы. Хант раздражённо фыркнул и прошёл в глубь Лаборатории, замерев около одного из шкафов с неведомыми для него инструментами.

Здесь было темно, а потому стеклянная створка хорошо показала отразившееся там лицо. Артур всмотрелся в собственные глаза и резко скривился, отчего на губе опять выступила кровь, которую он раздражённо стёр тыльной стороной ладони. Неожиданно он замер, вглядываясь в собственное отражение, а потом медленно склонил голову набок и хмыкнул. Он привычно сцепил за спиной руки и едва заметно качнулся, прежде чем закатил глаза и пробормотал:

– Ты безнадёжен.

Отвернувшись, Артур обвёл взглядом Лабораторию и нахмурился. Он не так много понимал в том, чем здесь занимались, но рабочий процесс сложно спутать хоть с чем-то. А потому Хант с некоторым удивлением посмотрел на царивший вокруг хаос. Забавно… На столе валялся явно брошенный впопыхах инструмент, были открыты некоторые шкафы, а посуда для экспериментов оказалась свалена в одну некрасивую кучу. Затем взгляд зацепился за тускло светившийся экран одной из непонятных машин, и он подошёл ближе. Увиденное заставило Артура на мгновение прищуриться, а потом он опёрся руками на установку и поджал губы, внимательно изучая на первый взгляд хаотично расположенные полосы. Да, он понимал не так много, но…

– Что ты здесь делала, Флор? – настороженно прошептал он, пока сам не мог оторвать взгляд от одной из особо ярких аллелей.

Артур знал, к чему та относилась, а потому не сомневался, что не ошибся. Просто не смог бы. Чёрт возьми, он убивал из-за этой дурацкой отметки, а теперь перед ним такой яркий, характерный образец. Палец невольно скользнул вдоль короткой черты – доминирование запрещённого гена было абсолютно и непреложно. Интересно, кто это был? Артур бросил взгляд вниз, где светились другие характеристики и поджал губы. Очевидно, исследовался мужской образец. И как же с ним связана Флор, раз решила сделать анализ?

Хант нахмурился, до рези в глазах всматриваясь в испещрённый полосами экран, а потом почувствовал, как внутри зашевелилось что-то мерзкое. Это было странное и неприятное ощущение, которое отдавало на языке приторной горечью. Его хотелось сглотнуть или сплюнуть, но Артур знал, что не поможет. Так ощущалось растекавшееся в крови недоверие. Прямо сейчас оно насаживало на свой крючок мозг, вынуждая додумывать то, что случилось здесь часом раньше.

Итак, Флор явно хотела кого-то проверить, но, похоже, не ожидала подобного результата. Артур вновь оглядел учинённый бардак и покачал головой. Судя по тому, как стремительно она убегала, ей было важно как можно скорее сообщить эту новость, но для чего? Артур вымученно усмехнулся и сжал руку в кулак. Флор… Флор! Ну почему она подкидывала такие задачки, когда у него почти не оставалось времени, чтобы их отгадать? Какие бури творились в голове этой девчонки, раз, наплевав на собственную безопасность, та пошла на такой риск?

Артур почувствовал, что злится. Он оглянулся на приоткрытую дверь и прислушался, но в коридоре было по-прежнему тихо: ни шума шагов, ни эха доносившихся издалека голосов, только гудение вентиляции в шахтах. Время действительно истекало. Артур резко выдохнул сквозь плотно сжатые зубы, тяжело опёрся на установку и опять скользнул взглядом по строгим столбцам из полос. И в этот момент пришла другая тревожная мысль – а что с ним самим? Как теперь выглядит его генетическая карта в том месте, где у главы службы Карателей не должно бытьничего? Пустота. Пробел, обеспеченный точной наукой. Хант отвёл взгляд, нехорошо усмехнулся и уже собрался было выключить трудолюбиво гудевшую установку, как неожиданно замер. Он чуть наклонил голову, словно хотел прислушаться, а в следующий миг, разрывая плотную тишину, над Городом взвыла сирена предупреждения.