Большие Надежды

– Как ты… Как у тебя… Как тебе вообще пришла в голову мысль, спасти эту тварь?!

– Неважно, – дёрнула она щекой, уже жалея о своей болтливости. Про случай с «семнадцатой» лучше было бы не знать никому, но…

– Значит, и в этом слухи не врали, – процедил Джонс. Теперь он смотрел на неё холодно и немного брезгливо. – Флоранс, уж не прониклась ли ты симпатией к этой мрази? Потому что если это так…

– Идиот! – прорычала она, не понимая, то ли её сейчас оскорбили, то ли озвучили то, что Флор сама от себя так страстно скрывала. – Так просто случилось.

– Случилось? Как вообще могло такое случиться?! Бога ради, ты рехнулась? Любой нормальный человек тут же воспользовался бы этой удачей! Понимаешь? Любой! Но ты… Господи, Флоранс, почему ты просто его не добила?! – проорал Стивен в бешенстве.

– Потому что я этого не хотела! – раздражённо выплюнула она, тоже скрываясь на крик. А потом посмотрела в глаза резко повернувшегося к ней Стивена и медленно договорила: – Да, я этого не хотела. Я была растеряна и не знала, что делать. Но, знаешь, что… Твой омерзительный план по убийству моих подопытных, которым ты так хотел насолить Ханту, провалился. Он всё сделал сам. И, к твоему сведению, у него хватило чести и благородства сохранить им жизнь! Теперь осталась только одна, но она не представляет особого интереса. Так что предлагаю тебе придумать что-то ещё, желательно менее извращённое и кровожадное.

– И, видимо, этим вызвано твоё восторженное состояние? – вдруг зло процедил Стив. – Тем, что он сохранил твоим шлюшкам жизнь? Флор, очнись! Это ни о чём не говорит.

Она ахнула от такого оскорбления, но сказать ей не дали. Джонс презрительно процедил:

– Он каждый день убивает несколько десятков людей. Сотня человек за неделю в виде трупов привозятся на завод по биотопливу! Да таким темпом эта псина перебьёт половину Города к следующему понедельнику, пока ты роняешь по нему слюни.

И Флор не выдержала. Всплеснув руками, она в отчаянии пробормотала:

– Ну так сделай что-нибудь, Стив! Хоть что-нибудь, кроме ребяческих провокаций в виде надписей на Щите.

– Я и делаю, – прорычал он, приблизив своё лицо к Флор, которая едва не шарахнулась в сторону. – А ты портишь. Спасаешь ему жизнь, хотя могла бы…убить!

– Ты бредишь, Стивен, – вмешался Льюис. Он устало потёр глаза, а потом едва заметно отстранил плечом ошарашенную Флор, чем невольно разрядил гудевшее вокруг напряжение. Она пошатнулась, а Герберт продолжил, демонстративно натягивая свои перчатки Карателя: – Чтобы убить Артура Ханта, одного твоего желания недостаточно.

– Ну не бессмертный же он! Есть ведь какой-нибудь способ, – раздражённо откликнулся Стивен, а Флор, не в силах вынести этот разговор, с рычанием отвернулась.

– Есть, разумеется, – тем временем всё так же меланхолично продолжил Льюис. – Например, подговорить Варда, чтобы тот убил его ножом в спину в лучших традициях заклятых друзей. Или взорвать Башню. Ещё можно попробовать его окружить группой человек из двадцати-тридцати или попросту отравить…

«Это яд. И к вечеру я умру…»Флор вздрогнула и резко вздохнула, чувствуя, как опять холодеют от ужаса пальцы. Тем временем спор за спиной продолжался.

– Ты издеваешься.

– Всего лишь показываю, насколько бессмысленны твои обвинения. Флор сделала то, что считала нужным в тот конкретный момент, так прими это и поступи, как лидер, которым ты себя считаешь.

Герберт замолчал, но воцарившаяся тишина вышла натянутой и напряжённой. Спиной Флор чувствовала взгляд Стивена, и он ей не нравился. Ладони резко вспотели, глаза заслезились, а потом она услышала:

– Значит, бессмысленны? Хорошо. Тогда поступим так. Через две недели состоится приём в честь Суприма. И твоей задачей, Флор, будет любой ценой выманить Ханта из Башни. Ты меня поняла? Вы с ним так любезно общаетесь, что тебе наверняка не составит труда выполнить этот приказ. Верно?

Непривычно ледяной голос Стивена вынудил вздрогнуть.

– Ты. Меня. Поняла?

Молчание. Она не могла!..

– Флоранс?

Её имя прозвучало как-то особенно жутко. Так страшно, что ответ вырвался сам, хотя Флор не хотела. Всё внутри словно взвыло от ощущения неправильности происходящего, а потому она со всей силы зажмурилась.

– Да, – прошептала она, и содрогнулась, когда до неё донеслось небрежное хмыканье.

– Молодец, – самодовольно проговорил Стиен, а потом Флор услышала, как удалялись его шаги.

Боже… Боже! И что ей теперь делать?

– М-да, не скажу, что удивлён, но… – словно эхо её мыслей прозвучал голос Герберта. Флор оглянулась и увидела, как он нахмурился вслед удалявшемуся от них Стивену. – Просто помни, ты можешь этого не делать.

– Разве? Это был приказ, – скривилась она.

– Но имел ли Стив право тебе его отдавать?

– Он лидер.

– В своей голове – безусловно. Но хотим ли мы все видеть его во главе нового Города?

Флор испуганно охнула.

– Тише! Лучше молчи. Твои слова похожи на бунт, и это неправильно. Герберт, опасно так думать! Мы должны держаться вместе, а не устраивать склоки на пустом месте. Возможно, Стивен всё продумал.

– А может, и нет. Ты готова довериться ему? Дал ли он тебе хоть один повод для этого?

Герберт выразительно вскинул светлые брови, но когда Флор не нашлась с очевидным ответом, пожал плечами.

– Знаешь, на самом деле, мы с тобой ничего не решаем. Как не решает Стивен, Хант или Канцлер. Что бы мы ни делали, история и Город всё равно выберут себе в герои сильнейшего. Но кого? У нас есть три вероятности. И чем дольше я смотрю на них со стороны, тем больше думаю, что это я ошибся, а не Руфь. Что фигура Ханта становится сильнее с каждым новым событием. По правилам слон никогда не станет ферзём, но вдруг он всего лишь пешка, перед которой теперь целое поле?

– Ты будто бы им очарован, – невольно улыбнулась Флор. Слушать Герберта было забавно, но отчего-то это не вызывало внутри сопротивления. Хотелось лишь согласиться.

– Он самый неочаровательный человек из всех, кого я знаю, – рассмеялся Льюис. – Но меня не покидает ощущение, что всё давно предрешено. Записано в наших генетических картах… В моей, в твоей, Ханта. Вдруг Руфь видела это?

– Это смешно. Мы просто набор хромосом.

– Просто ли? Посмотри на Стивена, он задумывался, как один из «идеальных», а вышел бракованным с головы до ног, – хохотнул Герберт. – Сложно найти большего анархиста, согласись.

Флор хохотнула, но тут же нервно дёрнула щекой.

– Он слишком зациклен на убийстве Ханта. Знать бы ещё почему, – пробормотала было она, но замолчала, когда заметила брошенный на неё насмешливый взгляд. – Что?

– Бог мой, Колокольчик. Это же очевидно! – со злым весельем протянул Льюис. – И теперь интересно, что сделает Стив…

– Перестань меня уже так называть. И нет, я не понимаю.

– Однажды поймёшь, – ухмыльнулся Герберт, а потом вдруг наклонился к ней и шепнул, глядя прямо в глаза: – Сегодня ты сказала, что в твоей жизни нет и не может быть системы координат. Так вот. Мне кажется, это лукавство. Ты лучше меня знаешь, что она у тебя есть, но всё ещё ждёшь, чтобы кто-то указал тебе на неё. Прости, но я тебе этого не дам. Это твоя точка. Твой ноль. Становись туда и начинай отсчёт.Колокольчик.

– Прекрати…

Но Льюис уже отстранился.

– Пойдём, Джуди говорила мне в прошлый раз, что хотела тебе кое-что показать, – махнул он рукой, явно не желая слушать очередные возражения. Он сказал всё, что хотел, и теперь, напустив таинственности, был собой очень доволен.

Они пересекли большой зал с высоким земляным потолком и направились по одному из уходивших на северо-запад проходов. Убежище находилось глубоко под землёй, и чтобы хоть как-то не потерять пространственную ориентацию, все коридоры, что выходили из центрального холла, располагались по сторонам света и были соединены одним большим проходом, что представляло собой кольцо. Когда-то давно это был пункт управления. Что именно здесь охраняли, Флор точно не знала, но остатки аппаратуры и сложная система освещения, которая представляла собой череду помутневших от времени зеркальных пластин, наводила мысли о военном объекте. Впрочем, всё в их мире близ Города когда-то считалось военным. Тем не менее здесь было безопасно. Уходившие в глубь западные коридоры обрывались пустыми запечатанными шахтами, на юге располагалась жилые комнаты, на севере – мастерские, и только одно восточное направление заканчивалось странным, ни на что не похожим помещением.