Страница 17 из 28
– Граф. Ричардсон, – процедил граф сквозь зубы.
– …прав, – стрельнув на него пронизывающим взглядом, продолжал говорить Руджеро. – Действительно, это дворец Испанской Короны, испанского короля.
– Можем ли мы быть представлены? – спросил Яков.
– Хм..
Вдруг, совершенно неожиданно, так, что все разом аж подпрыгнули, Руджеро обратился к трактирщику:
– Скажите, сеньор Саваттино, как нам попасть к королю?
Граф в этот момент пил и чуть не подавился. Руджеро же, казалось, не то чтобы не смутился, он твёрдо, более чем, был уверен в своих словах.
– Я имею ввиду, на бал к королю, – несколько притворно-скромно опустил он взгляд.
– Да при желании любой может, сеньор! Только бы одет был подобающе да знал манеры. Ваше счастье, сегодня вечером устраивается бал в честь Его Королевского Величества. Я могу раздобыть вам костюмы. Испанским вы владеете, так что вполне сможете взглянуть на празднество, но только ту часть, что будет снаружи, к самому королю, конечно, добиться и думать нечего!
– Разве вы не можете использовать своё влияние? – спросила Нелли, переведя взгляд с Ричардсона на Фридемана.
– Мы не представлены. Никого здесь я не знаю, да и к тому же отношения Англии и Испании сейчас довольно напряжены, так что…
– Но а Вы? – обратилась она к Фридеману.
– Я не знаю языка, да и не был приглашён, так что…
– Вы серьёзно? Наша цель так близка, вы чего? Ввязаться в такую авантюру и остановиться из-за какого-то там короля! – воскликнула Нелли.
– Тише ты, – сказал Руджеро понизив голос. – Тут повсюду могут быть шпионы короля! Да и инквизиция думаю, будет рада повстречать нас.
– Говори за себя! – едко усмехнулся граф.
– Ну почему же, вы все со мной заодно, а потому, чувствую, они будут рады такому солидному улову, – ответил Руджеро и отпил кофе.
– Ты так добр! – процедил граф.
– Buono come il pane!13 – развёл руками Руджеро. – Кстати, раз наши высокопоставленные особы так скромны, что не хотят проявлять себя при испанском дворе – я могу сыграть высокопоставленную особу, – приосанился венецианец.
– Ты? Тогда я – Папа Римский, – ответил, едко усмехнувшись, граф.
– Кто же мешает? Маскарад, друзья мои, это искусство, которым грех не воспользоваться, особенно, когда ставка так высока… – говоря это, он поднял руку с перснями и, посмотрев на них, поиграл ими.
– Чёрт побери, он прав. Ну что? Будем скромничать или всё же обыщем покои испанского короля? – сказала Нелли.
– Куда ж деваться. Отступить сейчас, самое гиблое дело, – ответил Яков.
Руджеро склонил голову и блеснул тёмными глазами.
– Таки решено! Я – пишу сценарий и мы все его сегодня здорово отыграем!
– Mir gefällt es!14 – вокликнул Фридеман, с улыбкой потирая руки.
– Делаю ставку на королевские покои, – вдруг в задумчивости потерев подбородок, промолвил Руджеро.
– Но где же мы будем искать ег…
Не успела Нелли закончить фразу, как Руджеро, открыв было рот чтобы ответить, оглянулся по сторонам, и, щёлкнув пальцами, крикнул:
– Сеньор! Прошу! Подойдите к нам!
Трактирщик обернулся, и, покивав постояльцам, с которыми вёл беседу, направился в сторону наших путников.
– Сеньор Саваттино, не могли бы Вы посвятить нас в слухи, которые сейчас бродят по Испании, больше, по Мадриду, конечно.
Хозяин оглянулся, и, почесав затылок, вытянул обе руки вперёд, и, оперевшись на стол, низко склонился к самой середине стола, понизив голос так, что только сидевшие за столом могли его слышать.
– Прошёл слух, не буду говорить, где и как я его услышал, иначе плакала не только моя голова!.. но слух таков, что испанский король нашёл некое сокровище, какую-то ценную реликвию, но никак не может её разгадать, носится с ней день и ночь.
– Сто против одного, это то, что мы ищем… – прошептала Нелли себе под нос.
– И, что же это? – подбадривал Руджеро.
– Судя по слухам, какая-то вещица…
– То, что это не человек, итак понятно, сеньор Савватино! Но не могли бы вы быть чуть точнее! – шепнул итальянец.
– Это какой-то кусок пергамента, сеньор! Ох, не окажи Вы мне тогда услугу, я не стал бы вам выбалтывать всё это! Вы точно уверены в своих друзьях? – шепнул он так, что мог слышать только Руджеро.
– Я уверен в них больше, чем с самом себя, а потому, прошу, расскажите всё, что вы знаете.
– Это всё, сеньор Руджеро! Уж Вы-то знаете, как никто другой, что я не лукавлю!
Руджеро кивнул.
– Спасибо Вам, Вы нам очень помогли!
Кивнув, трактирщик вновь оглянулся по сторонам и скрылся. Руджеро проводил его долгим взглядом и вновь обернулся к друзьям.
– Ну что? Это то, что мы ищем?
– Мы. Ищем, – холодно проговорил граф. – Ну и какова цена твоим слухам? Что если мы зря полезем в самое пекло! Мы должны быть точно уверены, а не доверять неким неясным домыслам.
– В твоих словах есть здравый смысл, – ответил Фридеман, – но сам посуди, ничего более достоверного у нас нет! К тому же нам уже, возможно, след в след идёт тот человек, явившийся к тебе тогда за Свитком! Слухи не появляются просто так, не бывает дыма без огня, и раз есть хотя какая-то зацепка, мы должны за неё держаться!
– Я бы предпочёл сначала навести справки!
– Ага, так-то тебе все тут и ответят! С распростёртыми объятиями!
– Думаю, Руджеро прав, – промолвила Нелли, потирая подбородок.
– Что? И ты туда же?
– Мистер Ричардсон, Вы правы, действительно, факты нужно проверять, но ситуация наша не совсем обычна, а потому нужно действовать быстро. На балу у нас будет возможность услышать хоть что-то, но если наши сомнения подтвердятся, действовать нужно будет незамедлительно. Главное, позаботиться, чтобы нас раскусили уже после того, как мы провернём всё это дело.
– Если вы хотите, чтобы вас не раскололи, прежде всего будьте открыты, но говорите не про себя, с величайшим рвением нужно подхватить любую светскую сплетню и развинчивать человека на её обсуждение, самому при этом не говоря ни слова, только «ах да, сударыня, как он мог!» или «о да, сеньор, это невозможно! Как они могли так поступить, так вероломно». Так берёте в оборот любого, кто покажется вам большим простаком и начинаете его раскручивать. Глядишь, среди этого вороха лжи, пудры и кринолина мы найдём что-то ценное для нашего предприятия. Но на это надежды мало, самое главное, наша цель – это незаметно пробраться в королевские покои. План таков – кто-то умеет лазать по стенам? – Все переглянулись и промолчали. – Пока я соблазню какую-нибудь даму…
Ричардсон презрительно хмыкнул.
– Ты только на это и годишься, я вижу, – и он презрительно окинул его взглядом. Руджеро сделал вид, что ничего не заметил. Фридеман дёрнул графа за руку, но тот резко отдёрнул её.
– Это очень действенный способ! Не стоит им пренебрегать! Так вот, надо нацелиться на одну из королевских фрейялин, она и проведёт меня, под влиянием страсти, куда мне будет угодно, я же, будто бы пыша жаром страстного пламени, открою окно…
– Как будто ты и впрямь не будешь полыхать, – язвительно усмехнулся граф.
– И там будет ваш выход. Нужно чтобы вы уже ждали под окном, и, когда я открою его, взобрался, пока я буду отвлекать фрейялин, а может она к тому моменту мне даже чего и наболтает, один из вас обыщет всё и, с трофеем, мы будем таковы!
– Погоди, в руках у нас ещё ничего нет! – хмуро сказал Фридеман.
– Всё будет! – удовлетворённо улыбнувшись, промолвил Руджеро и глаза его хищно блеснули.
Послышался стук в дверь. Вошёл сеньор Саваттино.
– Вот, ваши костюмы!
Герр Фридеман поблагодарил и расплатился.
– Ну что же, теперь осталось только дождаться ночи и – маскарад! – с упоением сказал Руджеро, встряхивая костюм.
***
Вечером, в назначенный час, они взяли экипаж и направились ко дворцу, и вот они уже идут по дворцовой дорожке. Наконец подошли к главной лестнице, откуда уже слышался голос глашатая, представлявшего гостей. У Нелли вновь возникло знакомое чувство. Казалось, так недавно она шла по такой же лестнице и не знала, что ждёт её впереди. Всё будто пронеслось в один миг у неё перед глазами. Кто-то взял её под руку. Она подняла взгляд. То был Фридеман. Руджеро затянул перчатку и поднял взгляд. Глаза его блеснули как раскалённые уголья и тут же переместились куда-то вдаль. Наконец они оказались в бальной зале. Руджеро схватил Фридемана за плечи и прошептал:
13
Добрый, как хлеб – итальянская идиома, описывающая человека очень-очень доброго (прим. авт.).
14
Мне это нравится! (нем., прим. авт.).