Полет Птитса

— Хм… А откуда вы родом? — задал вопрос Фокс.

— С Сэхримнира.

Ответ говорил о многом. С Сэхримнира — отдалённой планетки на востоке — началось одно из самых крупномасштабных вторжений космоварваров в Империю, которое оборвалось только на Заксенвельте. Пришельцы либо убивали людей, либо забирали их в рабство. Фокс не мог знать всей истории побега из космоварварской тюрьмы, в котором участвовал Пиксель, но наверняка догадывался, что корсар пережил плен у чужаков.

— Если так, то ваши навыки явно заслуживают уважения, — заключил губернатор, — однако наше время трудное, и ни одно дело не может быть решено без, так сказать, материальных средств.

— Давайте напрямую, господин губернатор — сколько вам от меня нужно?

— Тысячу империалов. Если вы толковый хм… корсар, то она у вас найдётся, — у губернатора заметно заблестели глаза.

Пиксель положил на стол две пластинки по пятьсот империалов.

— Распишитесь здесь, — губернатор протянул ему бумагу и ручку.

Корсар расписался и сказал:

— Благодарю вас, господин губернатор.

— О, не нужно, — добродушно ответил Фокс, — я всего лишь делаю свою работу. Можете идти, имперский корсар Пиксель.

— Слушаюсь, сэр, — кивнул капитан в красной куртке и вышел из кабинета.

— Всё в этой Галактике решают деньги, мой друг, — многозначительно сказал глизеанец Карлу, когда гвардия закрыла за Пикселем двери, — у наших друзей-охранителей немного устаревшие понятия о справедливости и Императоре. Слава Ему, мы пока их — тьфу-тьфу-тьфу — не интересуем.

«Это точно», — подумал Карл, — «а ведь стоит мне сообщить им, и все богатства, любовно нажитые тобой честным и нечестным путём, исчезнут, а ты сам, сволочь, будешь в лучшем случае пожизненно гнить в тюрьме, а в худшем — жариться в крематории. Но пока ты сидишь тут, дела на Зекарисе развиваются предсказуемо, поэтому мы позволим тебе дальше жить как ни в чём не бывало и даже гадить на этой чистой планете».

— Думаю, вы правы, сэр, — вслух он согласился с Фоксом, — что положились на Пикселя.

— Адмирал Бримстоун недооценивает эту часть космоса, поэтому направил весь свой флот на базу космоварваров на Банисе. Пираты, Карл — вот бич неосвоенного космоса. И кто может лучше защитить нас от пиратов, как не другие пираты! — глизеанец выдержал паузу, любуясь собой, — поэтому я так лояльно отношусь к корсарским патентам. Когда я был ещё предпринимателем на Глизе, то знавал парочку корсаров на службе Императора. Они выручили меня в одном деле, причём существенно. Была одна планета, богатая минералами, и на ней жили мирмекиды — такие гигантские инопланетные жуки, — он развёл руками в стороны, показывая их размер, — так вот, корсары помогли мне разбить флот мирмекидов, и это вложение оправдало себя. Я стал настоящим горным королём, и всё за каких-то триста тысяч!

— Раз Пиксель родом с Сэхримнира, то он, должно быть, побывал в плену у космоварваров и вернулся оттуда живым, — рассудил Карл, — такой человек станет нам ценным союзником.

Птитс и сам хотел поближе познакомиться с таинственным корсаром, о котором так много говорил Фридрих Грюнвальд.

— Посмотрим, посмотрим… — удовлетворённо промурлыкал в ответ Фокс.

Сутки на Зекарисе составляли приблизительно двадцать два стандартных земных часа. В восемнадцать часов тридцать минут пинк Пикселя взлетел со скалы и завис на орбите. Корсар ждал прибытия торговой каравеллы «Аннабель», которая вылетела с Бельфлёра. Об отправлении судна губернатора предупредили через Импернет, после чего Фокс приказал Пикселю подняться в космос и охранять пространство вокруг Зекариса от возможного нападения пиратов.

В это время Карл стоял на скале у морского берега и наблюдал, как над мелкими волнами кружат местные чайки. На Зекарисе лучшее время для прогулок — вечер. Солнце переставало беспощадно палить и скрывалось за горизонтом, и местная погода становилась хотя бы терпимой. А днём Карлу хотелось снять не только мундир и фуражку, но и содрать с себя кожу. Жара сама по себе была не очень сильная, всего тридцать-сорок градусов Цельсия, но Птитсу было бы комфортнее даже на заледеневшей планете X-5 — естественно, если туда проведут отопление. И пусть во время работы Карлу было не до скуки, по вечерам он думал о Тёмном Замке. Затерянные в космосе башни и мрачные коридоры стали Лорду Авису настоящим домом, несмотря на дураков вроде Лорда Констриктора, а также разочарование в самых близких людях на втором году обучения. Карл уже испытывал похожее чувство тоски по Замку на других планетах, но на Зекарисе оно было острее. Когда он учился, то представлял себе борьбу с Императором несколько иначе. В первые годы Авис полагал, что будет бегать с пистолетом и закладывать взрывчатку под мосты. По мере обучения он стал оценивать свои физические возможности более реально и думал, что всю свою жизнь провозится с пропагандой. Но он даже и не мог подумать, что вернётся в ненавистную Империю, вспомнит данное родителями имя, подстрижётся и будет играть в имперского офицера, выжидая, пока Ребеллия не даст приказ действовать. И теперь «капитан Птитс» не знал, сколько ему придётся изображать собачку губернатора — несколько месяцев, год или даже больше.

Чтобы отвлечься от гнетущих мыслей, Карл разглядывал облака на розовом от заката небе. Пираты могли напасть на «Аннабель», когда она вынырнет из гиперпространства на орбите Зекариса, или не появиться вовсе. В любом случае Пиксель постарается на славу. Карл помнил, что Грюнвальд (это ведь было так давно, будто в прошлой жизни) считал корсара «полнейшей посредственностью», но при этом отмечал его твёрдость и решимость. Сам Птитс не знал, выжил бы он со всем своим умом, теоретическими знаниями и убеждениями на месте простого как рубанок парня Пикселя. Возможно, Карл бы погиб во время побега, подобно «хорошему дворянину» Лейбе, с которым Грюнвальд так любил его сравнивать. А сам Фридрих и остальные? Смогли бы они сбежать, если бы рядом не было Пикселя?

Смеркалось. Голубое небо стало тёмно-синим, а в городке зажглись фонари. Прошло два часа с момента вылета Пикселя. Карл увидел, как в небе появилась горящая оранжевая точка и полетела в сторону острова. Приближаясь, она превратилась в серый корабль в форме гантели, на одном конце которой сверкал прожектор, а на другом искрился фейерверком реактивный двигатель. Большинство судов редко подходили к поверхности планет, швартуясь на орбитальных верфях или в портах на лишённых атмосферы небесных телах, таких как спутник Великородины Павел. Для спуска на землю люди обычно использовали специальные транспортные челноки. Но корабль Пикселя принадлежал к шестому классу, и на его борту не могли уместиться ни лодки, ни тартаны, поэтому он приземлился сам.

Пинк выпустил посадочные опоры и сел на продолговатую, выступающую над морем скалу. Карл наблюдал за этим, стоя на безопасном расстоянии. В середине гантели открылся стыковочный шлюз, и оттуда вышел Пиксель в сопровождении десяти человек команды. Корсары — или «космические волки», как их прозвали во многих мирах — не заметили мужчину в форме имперского офицера. Вокруг было темно, и свет горел лишь в маленьких окнах корабля. Рядом с капитаном в красной куртке шагал здоровый громила в футболке цвета хаки и черных штанах. Он был на две головы выше Пикселя и на одну — Птитса. «Это, должно быть, боцман», — решил Карл.

— Я схожу к дяде Сэму за вознаграждением, — громко сказал Пиксель, — а потом, Босс, отметим наше первое задание в таверне! — обратился он к здоровяку.

Босс? Не тот ли Босс, который сражался на арене в тюрьме? Наверное, в этой же команде были Михаил и тот, чьё имя или прозвище Карл подзабыл. Кажется, его звали Антимонах? Или Антимонтёр.

Пиксель направился во дворец по дороге мимо ферм, а Карл скрылся в джунглях. Немного отдалившись от корабля, он достал из кармана статуэтку ангела, повернул её голову и тихо заговорил в микрофон на её шее: