Пустой дом

Маргарита тронула его за руку:

– Слушай, Тимоха, извини, опять я тебя спровоцировала. Воспоминания эти совсем не нужны.

– Да всё в порядке Рита, не беспокойся. Я привык. Давно уже.

– Самый верный метод, иначе можно с ума сойти.

– Да, согласен. Слушай Маргоша, я, наверное, пойду – устал за сегодня. Да и завтра надо пораньше подняться, собираюсь одного бездомного поискать.

– Тимоша, ты на меня не обиделся?

– За что, Рита? Нет, конечно! Сидим, спокойно разговариваем. Обижаться не на что, перестань так думать! Мне на самом деле идти нужно.

– Ладно, хорошо. Ко мне сейчас тоже подойти должны, ты тогда собирайся потихоньку.

*****

Палинский поднялся с дивана, накинул куртку и вышел. Прохладный и свежий воздух на улице оказал животворное действие – к концу разговора с Маргаритой он чувствовал себя уставшим как после напряжённого трудового дня, но теперь, шагая по натоптанной тропинке во дворе, и вдыхая вечернюю прохладу, даже немного развеселился, и принялся мысленно планировать предстоящий вечер: «Доберусь до хаты, заварю чаю, и киношку поставлю – «Мост Ватерлоо». Там, кажется, Вивьен Ли в главной роли. Интересно. Как она там сыграла. По-моему, с её участием только «Унесённых» и смотрел. Да, так и сделаю – хватит уже голову над маньяками ломать, отвлекусь».

Оказавшись дома, он переоделся, принял душ, и выйдя из ванной, неожиданно для самого себя свернул в комнату, прилёг на диван. Сон навалился в тот самый момент, когда он коснулся головой мягкого подлокотника. Сознание не успело зафиксировать переход в другое состояние, и восприятие окружающего сохранилось в режиме продолжения реального действия. Тимофею показалось, что раздался звонок от входной двери. Он поднялся, вышел в коридор и открыл. На площадке перед ним стола Вивьен Ли, причём на голове её кокетливо торчали в разные стороны туго сплетённые косички, и одета женщина оказалась соответственно – белый, подшитый воротничок на коричневом, школьном платье, и чёрный, с широким накладным карманом фартук. Знаменитая американка удивлённо глянула на него, и на чисто русском языке возмущённо выпалила:

– Тимоха, ты почему не готов ещё? Одевайся быстрее, не то Митрофаныч кабинет закроет, давай быстрее, я внизу буду, – и, развернувшись, побежала вниз по лестнице, дробно отстукивая каблуками по ступенькам.

Нисколько не удивившись такому повороту событий, Палинский вернулся в комнату, поменял спортивные штаны на джинсы, и вышел на площадку. Сразу остановился, с удивлением глядя вперёд – противоположная стена исчезла, а вместо неё красовалась какая-то конторская, или, судя по цвету краски – белёсая больничная перегородка с большими стеклянными переплётами в верхней части. Вдруг из-за фанерного щита в полный рост показался человек, до этого, очевидно, прятавшийся за ним, сидя на корточках. Это был его отец! Одет он был в летний, времён детства костюмчик Тимофея – короткие шорты и кофточку-поло, ярко-бордового цвета с россыпью голубеньких цветочков. В правой руке держал топор с укороченной рукоятью. Страха не было, только мелькнувшие мысли: «Как он это на себя натянул? И топора этого я давно уже не видел, мясо им рубить удобно – тяжёлый такой…» На лице неожиданно появившегося незнакомого человека, а иначе Тимофей его теперь не воспринимал, отчётливо читалось безумие, и знакомый, безудержный гнев. Лицо исказилось в злобной гримасе, человек стремительно побежал к фанерной двери, страшно зарычал: «Ы-ы-и-и!!», перепрыгнул перегородку, свалил его с ног, и принялся наносить удары топором по груди.

Почувствовав колкую боль, он сразу проснулся, и со страхом начал осматриваться в тёмной комнате – ночь полновластно вступила в свои права.

Перейдя на кровать, долго ворочался с боку на бок. Стараясь выгнать из памяти жуткую картину напавшего с топором безумца, понемногу провалился в спасительное забытьё…

*****

Поднявшись рано утром, Тимофей наскоро позавтракал, и отправился в парк на Жукова, в надежде найти там Саню, с которым так удачно столкнулся в свой прошлый визит к старику-антиквару.

На остановке зашёл в Пятёрочку, взял пару пачек сигарет – неизменный презент встретившимся на пути бездомным. Доехав до конечной, отправился в парк. Но, в полном соответствии с положениями «Закона Паскудства», Саню он там не встретил. Уже собравшись уходить, заметил сидящих на крайней скамейке двух бомжей. Решил подойти поговорить, надеясь, что они может быть подскажут, как его найти. Поравнявшись с «отдыхающими», сразу заметил напряжённость во взглядах: «Чего тебе нужно, прохожий? Иди себе, куда шёл». Чтобы разрядить обстановку, достал из кармана купленные сигареты, и поздоровавшись, церемонно протянул каждому по пачке:

– Доброе утро, уважаемые.

Не менее церемонно дары были приняты, и последовал закономерный вопрос:

– Чем можем помочь, добрый человек?

Строго в соответствии с уличным этикетом, Тимофей слегка поклонился, и почти «шаркнув ножкой», представился:

– Тимофей, по батюшке – Олегович. В эти чудные края меня привела одна небольшая проблема – ищу одного хорошо знакомого мне человека по имени Санёк. Дело в том, что мы с ним в предыдущую встречу не закончили беседу, а она была очень важной, и сегодня я решил навестить своего приятеля. Но так и не нашёл. Увидев вас в благостном расположении духа, решил побеспокоить просьбой о помощи – может встречали такого?

Клошары с сосредоточенными лицами переглянулись, по очереди представились:

– Сергей, Дима, – и с разочарованием синхронно покачали головами. Сергей, на голове у которого красовалась широкополая фетровая шляпа, ответил:

– Извините, Тимофей Олегович, сегодня Саша здесь пока не появлялся. Если встретится, обязательно сообщим ему, что Тимофей Олегович срочно искал.

Представившийся Дмитрием, вежливо уточнил:

– А где Санёк живёт, хрен его знает, у нашего брата жилья нет, сам понимаешь. Так бы подсказали.

– Ладно, братцы, спасибо. Пойду, по кварталу погуляю, может где попадётся, – ответил ему Палинский, и отправился в обратную сторону. Ещё не дойдя до автобусной остановки, с облегчением выдохнул, увидев знакомую фигуру – Санёк внимательно промышлял в урне окурки. Уже подходя ближе к нему, громко поздоровался:

– Саша, привет!

Тот поначалу испуганно начал оглядываться, но заметив приближающегося Тимофея, прищурился:

– Здравствуйте, – и повнимательнее посмотрев на подошедшего, узнал, – Мы с вами встречались недавно, в парке вон, да? Как здоровье? Извините, запамятовал имя, напомните.

Палинский развел руки:

– Бывает, Тимофей я. Саня, я тебя как раз ищу. Был в парке, и сигареты, что для тебя приготовил, отдал двоим ребятам, там на лавочке сидели. Подожди минутку, сейчас в кафе зайду, возьму. Не уходи пока.

Зайдя в «Аметист», увидел за стойкой бородатого бармена, который увлечённо протирал длинную стойку – посетителей в утренние часы пока не было:

– Уважаемый, пару пачек курева продадите?

Тот остановился, глянул на вошедшего:

– Закажите хоть что-нибудь, – и указал рукой на табличку за спиной: «Табачные изделия отпускаются только клиентам нашего заведения».

Тимофей кивнул:

– Отлично. Двоих накормите?

– Конечно.

– Со мной ещё приятель, но он не по дресс-коду одет. Обслужите?

– Конечно, мы всем рады.

Тимофей вышел на улицу, подозвал Санька:

– Заходи, позавтракаем!

Увидев ещё одного вошедшего, бармен поморщился, но вежливо указал жестом руки на свободный столик возле входной двери:

– Присаживайтесь вот сюда поудобнее, что кушать будем? Меню на столике, смотрите, – И, глядя на клошара, добавил, – В туалете можете освежиться.

Бомж важно прошагал в туалет, умылся, и тщательно почистил руки. Вытираясь, извёл половину контейнера бумажных полотенец. Присев за столик, надиктовал подошедшему бармену, он же оказался и официантом, заказ – солянку, плов и салат оливье. Тимофей попросил то же самое, и ещё пару пачек Кэмел. Через несколько минут заказ был подан, и Санёк с нескрываемым голодным удовольствием приступил к горячему бульону: