Секрет города «вечных»

Один из охранников тут же схватил меня за плечо и потащил к выходу, двигаясь в такт мерного стука трости Сирелла.

– Нет! – крикнула я, пытаясь схватить Бенно за руку. – Пожалуйста – мой брат!

Но меня никто не слушал. Второй охранник втолкнул меня вперёд, в коридор. Я слышала, как Леон и Бенно зовут меня, но, обернувшись, увидела лишь, как двое оставшихся охранников волокут их в другую сторону.

Меня охватила паника. Что, если они причинят Бенно боль?! А вдруг его разлучат с Леоном и Бонски? Я кричала и кричала им вслед, но эхо лишь впустую разносило мой голос по заводским цехам.

На выходе Сирелл кивнул держащему меня охраннику.

«Позаботься, чтобы она добралась до места целой и невредимой», – мысленно расшифровала я для себя его указание.

Охранник, очевидно, хорошо знал, что это означает. Не сводя с меня дула пистолета, он грубо втолкнул меня на заднее сиденье чёрного лимузина и захлопнул дверь автомобиля. Второй охранник завёл мотор, и, взвизгнув шинами, мы тронулись с места и мимо будки вахтёра выехали с территории завода.

Сердце бешено колотилось у меня в груди. Паника всё нарастала, и от страха меня даже затошнило. Нам крышка. Всё кончено! Это провал. И я понятия не имела, что теперь делать. Оставалось лишь выяснить, какую участь уготовил мне Сирелл.

Глава 26

Лимузин подъехал прямо к «Вечной резиденции» и припарковался во внутреннем дворе. Случайный прохожий не смог был заметить, как охранники вытащили меня из машины и подтащили ко входу. Тёмная блестящая поверхность входной двери, казалось, отражала моё внутреннее состояние. В прошлый раз, войдя в «Вечную резиденцию» вместе с Матсом, я выбралась оттуда уже без него – а теперь, возможно, и сама там застряну.

Что будут думать и чувствовать наши родители, если мы с Бенно не вернёмся домой? Страшно было даже представить их лица. Вытерев о джинсы влажные от холодного пота ладони, я вздохнула и стала надеяться на чудо.

Внутри, как и в прошлый раз, нас встретил дворецкий. Когда охранники втащили меня за собой в дом, он бросил на них вопросительный взгляд, но едва ли сильно удивился.

– Мсье де Ришмон уже поставил в известность свою дочь, – буркнул всё ещё держащий меня крепкой хваткой охранник на крайне невнятном французском. – Мадемуазель де Ришмон нас ожидает.

Дворецкий в своей высокомерной манере отступил в сторону и указал страже путь в салон де Ришмонов. Невероятно: здесь даже слуги, казалось, ощущали собственное превосходство над остальными и страшно задирали нос – при том, что им самим явно приходилось терпеть далеко не любезное отношение хозяев.

Зажатая между двумя охранниками, я осталась ждать в роскошном холле. Дворецкий скрылся в расположенном рядом салоне и объявил о прибытии мадемуазель Альвенштейн. Вскоре после этого он жестом показал нам, что можно войти, и ушёл, не сказав больше ни слова.

– Mon Dieu, можете её отпустить! – услышала я голос Элоди и повернула голову налево. Охранники, удерживающие меня железной хваткой, разжали руки и с кивком отступили.

– Ждите снаружи, – приказала Элоди, и они вышли обратно в холл.

– Итак, ты вернулась? – сказала она, медленно поворачивая ко мне голову. Она сидела на одном из диванов, нога на ногу, и надменно смотрела на меня.

«Не скажу, что добровольно», – мысленно ответила я, обдумывая, что бы такое ответить. Мне срочно требовался новый план действий. Нужно было каким-то образом вновь заставить Элоди мне доверять, перетянуть её на свою сторону, а также убедить принять меня в их сообщество, чтобы вместе управлять аптеками ароматов. Это была единственная возможность выбраться отсюда и одновременно узнать, где они прячут метеоритный порошок.

– Я просто... была не готова ко всему этому! – залепетала я, умоляюще глядя на неё и стараясь казаться как можно более наивной. – Мне жаль, что я совершила ошибку и вела себя крайне глупо. Я...

– Ах, ты была не готова? – Голос Элоди звучал властно и раздражённо. – Да кто ты такая, чтобы считать, будто можешь сама выбирать, когда тебе быть принятой в круг вечных? Ты что же, думаешь, стоит лишь извиниться – и тебя сразу возьмут играть с большими? – нашипела на меня она. – Да как ты вообще осмелилась вломиться в офис «Этернитэ»?! После всего, что я тебе предлагала!

– Знаю! Ужасно глупо было считать, что я могу с тобой тягаться. Думала, что докажу тебе, что я не просто твоя младшая сестрёнка. Да, ужасно глупо! Я это полностью признаю. Не знаю, удастся ли мне когда-нибудь загладить свою вину.

Самоуничижение – вот ключ к Элоди. Поближе познакомившись с «вечными» в прошлом году, я поняла, насколько они тщеславны. Их огромное эго было их ахиллесовой пятой.

Элоди встала с дивана и медленно смерила меня взглядом с головы до ног, пыталась заставить меня почувствовать себя ещё ничтожнее.

Что ж, значит, она мстительна, подумала я. И далеко не так совершенна, какой показалась мне на первый взгляд. Наверняка не привыкла получать отпор.

Элоди молча повернулась и направилась в помещение справа от меня.

– Ну же, идём! – скомандовала она мне, и я, вся пунцовая, потащилась за ней следом. Её приказной тон ужасно меня бесил.

Сразу за салоном располагалась библиотека. Заметив сидящего в кресле Матса, я почти испугалась. Увидев меня, он тоже широко распахнул глаза. В них было столько злости, что внутри у меня всё похолодело.

– А эта что тут делает? – спросил он, обращаясь к Элоди. Не удостоив меня больше ни единым взглядом, он вновь сосредоточил всё своё внимание на ней. В этот момент он походил на дрессированного пса в ожидании команды хозяина.

У меня снова больно кольнуло в сердце: видеть его в таком состоянии было невыносимо. Мало того что он вёл себя странно, он ещё и был бледен как мел и казался совершенно измождённым, как будто глаз не сомкнул с нашей последней встречи.

Моя злость на Элоди всё росла. Да что же она такое с ним сделала?! Внезапно я поняла, когда именно это произошло: в тот промежуток времени, когда она отправила меня к ужину со своим отцом, а сама задержалась где-то с Матсом.

Слово «эта» из уст Матса и тон, которым он его произнёс, вновь причинили мне такую же боль, какую я чувствовала, убегая отсюда в прошлый раз. Трудно было смириться с тем, что теперь Матс обращается со мной так, будто мы больше не друзья и он меня на дух не переносит.

Больше всего мне хотелось на него накричать, сказать «приди в себя», потрясти за плечи, а в крайнем случае даже влепить пощёчину. Сделать хоть что-нибудь, чтобы вывести его из этого транса – или что там это за состояние. Но в тот момент я ничего не могла предпринять.

Элоди присела рядом с Матсом на подлокотник кресла и положила руку ему на плечо. Я поняла, что это сделано лишь с целью спровоцировать меня.

– Так чего именно ты хочешь? – сверкнула на меня глазами Элоди. – Что-то мне не верится, что ты вот так вдруг взяла и изменила своё мнение. В общем, выкладывай. Что тебе нужно?

– Я совершила ошибку, – снова начала я, толком ещё не зная, что скажу дальше. Я стояла посреди комнаты, а Матс и Элоди сидели напротив – словно два следователя на допросе. С той лишь разницей, что он так и льнул к ней, точь-в-точь, как... как если бы был в неё влюблён. Видеть это оказалось выше моих сил, поэтому я старалась не встречаться с ним глазами и смотреть лишь на Элоди.

Что она действительно хорошо умела, так это внушить собеседнику, будто он самый бестолковый человек в мире. И при этом ещё сделать вид, что она, именно она достойна искреннего сострадания за то, какую несправедливость ей приходится сносить!

– Теперь я наконец поняла, что, только работая с тобой, смогу до конца понять и раскрыть свой талант. Ты права – этот талант делает нас лучше. Он говорит о том, что мы истинные... – мне еле удалось выговорить следующее слово, – высокорожденные.

Как бы то ни было, это моё преимущество, решила я. В её глазах я действительно одна из этих так называемых высокорождённых. Ведь я не только сентифлёр, а ещё и одна из Альвенштейнов, и наши роды связаны – об этом не следует забывать. Кроме того, за мной стоит основатель аптеки ароматов Даан де Брёйн, человек, которым она – судя по её расспросам – восхищается. Она хочет, чтобы я была на её стороне, а артачится, просто чтобы поквитаться со мной за то, что я изначально отклонила её предложение.