1905-й год

Вооруженные восстания в декабре 1905 г. потрясли не только Москву. Нет возможности рассказать о них о всех хотя бы так же бегло, как о Московском восстании. Карта России, на которой декабрьские вооруженные выступления изображены язычками пламени, буквально испещрена ими, а сборник документов о вооруженных восстаниях в конце 1905 г. издателям не удалось опубликовать в одном, даже большом томе, его пришлось разделить на три части — по тысяче страниц в каждой. Вот краткий перечень не только городов, а целых районов, в которых полыхал пожар вооруженной борьбы: крупный промышленный центр Харьков — ворота Донбасса; сам Донбасс; Екатеринославщина (вдоль полосы Екатеринославской железной дороги); город славных революционных традиций Ростов-на-Дону; Северный Кавказ — Новороссийск и Сочи; рабочие предместья Нижнего Новгорода — Сормово и Канавино; поселок крупнейшего уральского завода под Пермью — Мотовилиха; районы, где сочетались острые национальные и классовые противоречия, — Грузия и особенно Прибалтика; Транссибирская железнодорожная магистраль — города Красноярск и Чита, где выдающуюся роль в революционном движении играли рабочие железнодорожных мастерских, депо и станций.

Республики восставших просуществовали около двух недель, в Новороссийске и Красноярске почти два месяца.

Но царизм победил. Однако победа его была временной. Пролетариат, повсеместно возглавлявший революционную борьбу народа, не складывал оружия, а лишь припрятывал его. На последнем заседании Екатеринославского Совета рабочих депутатов представитель «Чечелевской республики» (Чечелевка — заводской район города) заявил: «Мы не отступаем; мы кладем свое оружие в ножны и ждем сигнала, когда совместно со всей Россией вступим снова в борьбу»{347}. Так считали не только екатеринославцы. Так думали рабочие, крестьяне, все народы многонациональной России. Они не признавали себя побежденными, они временно откладывали решающее сражение. Страшная угроза для самодержавия, дни которого еще можно было продлить при помощи солдатских залпов и орудийной пальбы, по снасти которое уже ничто не могло! к До вооруженного восстания в декабре 1905 года народ в России оказывался неспособным на массовую вооруженную борьбу с эксплуататорами. После декабря это был уже не тот народ. Он переродился. Он получил боевое крещение. Он закалился в восстании. Он подготовил ряды бойцов, которые победили в 1917 году…»{348} — писал вождь большевиков, оценивая главный итог последнего месяца огненного 1905 г.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Революция не кончилась в декабре месяце. Она продолжалась еще полтора года. Еще долго вспыхивали в стране отдельные восстания, бездействовали заводы, бурлили рабочие районы, горели помещичьи усадьбы и свистели по деревням казачьи ногайки. Суть происходившего в стране на протяжении почти 30 месяцев выражали всего дна слова: «Долой самодержавие!» — лозунг, который вошел в сознание широких масс народа в 1905 г. «Погодите, — стиснув зубы и сжав кулаки, говорили рабочие после поражения революции, — придет еще пятый год!» Именно твердая всенародная уверенность в близком конце самодержавия и неизбежности его революционного слома явилась главным итогом 12 месяцев 1905 г. России стала не та: в этом году в ней родился революционный народ.

Изменилась Россия и в другом. Революция не смогла сокрушить самодержавия, установить в стране демократическую республику. Сил у революционного народа не хватило даже на то, чтобы установить конституционную монархию. Но в направлении к пей был сделан шаг. Самодержавие не смогло остаться в своем «чистом» абсолютистском виде, оно не смогло более обходиться без представительного учреждения, без российского квазипарламента — законодательной Думы.

Образование законодательной Думы — прямой результат революционной борьбы. Вместе с тем правительство — исполнительная власть в стране — продолжало считать себя ответственным только и исключительно перед царем, а не перед «народными избранниками». С созданием Думы к старым противоречиям, существовавшим в стране, добавилось повое — между представительным учреждением и правительством. Противоречие это нельзя считать главным, но оно ярко и показательно. В итоге 1905 год не только не ликвидировал предпосылок буржуазно-демократической революции, а добавил новые. Революция неизбежно должна была вспыхнуть вновь, но уже в иных политических условиях.

Героической борьбой рабочий класс вырвал у царизма ряд других политических уступок, завоевав на короткое время невиданную ранее в России свободу слова, собраний, союзов. Известные уступки в экономической жизни сделала и буржуазия: установление на ряде предприятий 8-часового рабочего дня, увеличение заработной платы, улучшение условий труда и быта. Правительство отменило для крестьян выкупные платежи.

Пятый год стал уникальным не только в истории народов России, он стал вехой в истории всего человечества. Начавшаяся в этом году в России революция была примером первой народной революции эпохи империализма. «Да, народной, революции, — писал В. И. Ленин. — Социал-демократия боролась и борется с полным правом против буржуазно-демократического злоупотребления словом народ. Она требует, чтобы этим словом не прикрывалось непонимание классовых анатагонизмов внутри народа. Она настаивает безусловно на необходимости полной классовой самостоятельности партии пролетариата. По она разлагает «народ» на «классы» не для того, чтобы передовой класс замыкался в себе… а для того, чтобы передовой класс… тем с большей энергией, тем с большим энтузиазмом боролся за дело всего народа, во главе всего народа»{349}.

Гегемоном первой народной революции стал пролетариат. И не только потому, что он был инициатором, зачинателем всех революционных выступлении, увлек за собой других трудящихся города и деревни, раскачал и впервые в таких масштабах включил в революционное движение вооруженные силы царизма. А еще и потому, что сугубо пролетарский метод борьбы — стачку — применили и крестьяне и непролетарские слои городского населения, потому, что именно пролетариат создал прообраз повой власти — Советы, конкретную форму временного революционного правительства, форму диктатуры пролетариата и крестьянства.

В 1905 г. верным союзником пролетариата проявило себя крестьянство. «Октябрьская стачка и декабрьское восстание, с одной стороны, крестьянские восстания на местах и восстания солдат и матросов были именно «союзом сил» пролетариата и крестьянства. Этот союз был стихиен, неоформлен, часто несознан. Эти силы были неорганизованы достаточно, были раздроблены, были лишены действительно руководящего центрального руководства и т. д., но факт «союза сил» пролетариата и крестьянства, как главных сил… бесспорен. Не поняв этого факта, нельзя ничего понять в «итогах» русской революции»{350}.

Пятый год важен и другим. Он не только подтвердил правильность выводов, сделанных ранее партией нового типа, ленинской партией большевиков, о характере и движущих силах приближавшейся революции. Он дал бесценный опыт, опираясь на который В. И. Ленин уже в 1905 г. обосновал теорию перерастания буржуазно-демократической революции в революцию социалистическую, ту теорию, которая не только воплотилась в жизнь в России в 1917 г., по и подтверждается всем ходом мирового революционного процесса с 1917 г. вплоть до наших дней.

Трудно переоценить и практические уроки пятого года для вооруженной борьбы народа со своими угнетателями. «Без такой «генеральной репетиции», как в 1905 году, — утверждал В. И. Ленин, — революция в 1917 как буржуазная, февральская, так и пролетарская, Октябрьская, были бы невозможны»{351}.

1905 год стал ярким свидетельством того, что центр мирового революционного движения переместился в Россию, которая дала образец героической революционной борьбы для стран Азии и Африки, Европы и Америки, «Наступило время, предвиденное нашими великими учителями Марксом и Энгельсом, время, когда эволюция превращается в революцию, — писала известный деятель международного рабочего движения Роза Люксембург. — Мы являемся свидетелями русской революции, и мы были бы ослами, если бы ничему при этом не научились… Поучитесь у русской революции»{352}.